Степень агрессии: Бункер. часть 5

Глава 13
Оставшиеся больные лежали тихо и превращаться не собирались. Елена в респираторе ходила и проверяла их состояние, периодически навещая Женю. Виктор сидел и наблюдал за сыном сквозь щель в полиэтиленовых шторах и раздражённо перекручивал рукоять топора в руках.

— Сложно быть отцом? — спросил Саврас.

Виктор протер испарину ладонью:

— Я в основном служил и редко виделся с семьёй. Так затянуло, что я о них иногда напрочь забывал, взвешивая всё на плечи Марины. Она никогда не поднимала ссор, всегда принимала как должное всё, что ей подкидывает судьба. Видимо, поэтому мне казалось, что они прекрасно справляются без меня. Служба закончилась, мы победили биотерроризм, и всех ветеранов отправили на покой, засекретив все материалы той войны. Когда я вернулся, то думал, что всё потяну, что смогу воспитать в них дисциплину, но… оказалось не всё так просто. Я понял, как на самом деле ей было тяжело. И как бы я не старался, на гражданке любая моя идея или попытки превращались в прах. Меня это бесило. Ничего не получалось и, в итоге я попал сюда, батрачить за копейки, чтобы хоть как ей помочь. А сейчас… её нет. Как же мне её не хватает. Всё это время она тянула двоих детей, а я… даже не знаю, что делать. Ты спрашиваешь «сложно ли быть отцом?» Я не знаю. Какой из меня отец.

Виктор угрюмо опустил голову.

— Да уж, — начал Лёша. — Мой папаша тоже дел наворотил. Утащил жить в глушь, якобы, чтобы свободно жить. Говорил, что общество – это деградирующее стадо баранов, которые без нормального пастуха уже не может нормально даже свой быт организовать. Готовы сожрать друг друга из-за пустяка стоит только вспыхнуть маленькой искре. Матушка, разумеется, не выдержала и ушла. Меня он не отдал, не знаю от любви или ещё чего, но я остался. В итоге я тоже не выдержал, хе-хе. Был скандал и вот. Я вырвался. Эх-х… Интересно, как же он там один. Мой старик. Жив ли?

— Не знаю, Лёш. Мать я ни разу не видел, а мой старик много пил и лупил меня, как боксёрскую грушу за любой пустяк. Помер он, когда я был маленький, как, — Витя снова посмотрел на палату Жени, — он. Я попал в детдом. Хм, даже не знаю где было хуже, но там… я познакомился с Мариной. Лучшего времени, чем с ней у меня не было, а потом армия и понеслось…

— Понятно. А что это за война с биотеррористами? Она имеет отношение к произошедшему?

— Сами биотеррористы – ширма, благодаря которой монополисты вели свою политику. Однако их методы становились всё сквернее. Они разрабатывали вирусы и проводили испытания на живых людях, в маленьких поселениях. Люди превращались в зомби. Это происходило на нашей территории, с целью присвоения ресурсов, разумеется, при помощи политических схем. Вскоре было создано наше подразделение. Мы научились быстро устранять вспышки эпидемии. Потом пошла в ход радиация, чтобы сдерживать нас, но наши учёные тоже не спали и разработали «ЭрЧе» (РЧ). Разделители, костюмы, наподобие того, что я взял у Светы. Замечательная боевая вещь. При большой дозе радиации они просто незаменимы.

— Так, как вы их победили?

— Мы долго искали их лабораторию и, однажды обнаружили её на западе в ходе очередной спецоперации. Эта территория в нашу юрисдикцию не входила и нам не позволили провести там расследование. На то время уже у многих моих коллег была ярость на них и принцип удавить эту мразь. Поэтому мы придумали бороться с ними их же оружием. Наши учёные разработали вирус, и мы устроили вспышку прямо в центре района, где находилась лаборатория. Под предлогом, что эта наша работа, мы высадились там без разрешения и, пользуясь случаем, вычистили всё под корень. Уничтожили всё. До последней записи. До последнего… выжившего. Там была такая заваруха, которую я никогда не видел. Настоящий ад. Но дело мы своё сделали.

— Да уж, — удивлённо произнёс Саврас.

— Ты спросил «имеет ли это отношение к происходящему?» Не похоже, — Виктор посмотрел на мёртвую тварь, обёрнутую полиэтиленом, которую добил Дмитрий. — То, что было там – цветы, по сравнению с этим. Красное небо, удары, багровая буря… я почти уверен – это что-то другое…



***



— Что скажешь? — по голосу Светланы можно было понять, что ей становится всё хуже.

— Да что тут сказать, — раздражённо ответил Анатолий, глядя в микроскоп, — я ничего не понимаю.

Он отстранился и просунул пальцы за очки, чтобы протереть уставшие глаза.

— В твоей крови что-то есть. Вирус. И он мутирует, поглощая твои клетки. Твоя ДНК мутирует.

— Что за вирус?

— Да я-то от куда знаю! Я медбратом был, помнишь? И то хреновым, но… капсула могла распознать что это и могла попытаться вывести это из тебя.

— И-и? — Светлана присела на кушетку рядом и посмотрела усталым взглядом.

Лицо её бледнело и начинали отчетливо просвечиваться вены.

— Медоборудование ничего не обнаружило. Как будто ничего и нет. А оно есть, понимаешь! Эта капсула даже рак на ранней стадии вылечить может, не говоря о прочих заболеваниях, а тут… ничего. Это что-то ей неведомое, а раз так, то я-то и подавно «полено» в этом деле.

— Значит, ничего не сделать? — Света и не ждала ответа, выдохнула и угрюмо уставилась в пол.

— Во всяком случае я точно не могу, — совестливо пробурчал он.

После секунд тишины, которые показались вечностью, Анатолий продолжил:

— Свет, я помню, что ты для меня сделала, когда меня вышвырнули из больницы, но… сама понимаешь, если я не доложу…

— Я понимаю, Толь, — спокойно ответила она, — но тебе это делать не обязательно. Я сделаю это сама. Хорошо?

Он кивнул.

— Что-то самочувствие плохое, может, дашь мне лекарство какое?

— Конечно, — Анатолий резко зашевелился, — вот, может антибиотики помогут, но…

— Нет, не таблетки. Внутривенно.

Он затормозил. Резкая просьба показалась странной, но отказывать не видел причин:

— Ну-у… без проблем.

Он достал шприц и ампулы.

— А что с Дашей? — спросила она. — Её кровь проверил?

Он замер, набирая раствор в шприц.

— Ты что молчишь? — она явно насторожилась.

— Я не хотел тебе говорить, но она тоже заражена.

Светлана опешила и побледнела троекратно:

— К-как?

Анатолий присел и скинул очки на лабораторный стол. Он тоже был обеспокоен:

— Дело в том, что кровь на анализ я брал у всех. Мы все заражены. Но этот вирус ведёт себя не так, как у тебя. Тебя он буквально жрёт, а у нас он какой-то… пассивный что ли.

— Это значит, что любой из вас в любой момент может… — с своей участью Света давно смирилась, но каждая мысль о вреде дочери бросала в дрожь.

— Необязательно. Я, конечно, не специалист, но мне кажется, что с некоторыми особями этот вирус может быть в симбиозе. Ну-у типа «полезный паразит» или как там его.

— Ты просто «не специалист», Толя, — надежда на благополучие дочери угасала.

— Нет! Я сначала тоже испугался, но сама посмотри. Все приборы показали, что снаружи такая радиация, что человек там и минуты не проживёт. Как же по-твоему дети провели там столько времени?

— Связь с вирусом?

— Я уповаю на это. На то, что наш организм сможет перестроится под окружающую среду. Осталось понять, как это работает. Вот ты, допустим. Вспомни, когда конкретно тебе стало становиться хуже.

— Когда огромная тварь, превратившись из человека в монстра, вцепилась зубищами мне в пузо.

Толя опешил. Несколько секунд молчания.

— Дима про мутанта не соврал?

— Нет.

— Мутант. Его человеческая ДНК полностью перестроилась и может в его слюне был некий реагент для…

— Для того, чтобы завести моего «полезного паразита»? — она устало ухмыльнулась, от чего Анатолию больше слезу пустить хотелось.

— Ой, антибиотики. Давай руку, — он поднёс шприц к Светлане, на что она шарахнулась в сторону, как от привидения, случайно с грохотом повалив приборы с его стола.

— Ты чего?

— Ничего. Ты, это, колбочку на иглу надень, а я потом, сама вколю, когда самочувствие ухудшиться.

— Странно. Ты что задумала?

— Просто сделай, как…

— Ладно-ладно. Вот, держи.

— Спасибо.

Она убрала шприц в карман халата и направилась к выходу из медицинского помещения.

— Удачи тебе с твоей теорией. Надеюсь ты прав и не всё так плохо, как кажется.

— Да, я тоже. А от чего тот человек, ну, в мутанта превратился? Может и там реагент какой был, вспомни, это важно.

Света остановилась в пороге. Если она рассказала бы, что реагентом был именно антибиотик, что вколола ему Елена, то Анатолий мог попытаться отобрать шприц, потому просто улыбнулась насколько могла:

— Береги себя, Толь. Если вдруг случится что-то ужасное, закройся и не выходи, пока не стихнет. И по возможности за Дашей присмотри. Прощай.

Она по-дружески подмигнула и вышла. Наступила тишина. Он понимал, что скорее всего видел её в последний раз. Она пошла к Петру и расскажи она правду – тот сразу вышвырнет её. И злоба от собственной беспомощности, и горечь от того, что он никак не мог ей помочь, вгрызлись в душу так, что выступили слёзы.

— Блядь! — от удара кулака загремели колбы. — Говорили те, д-дибилу, «учись»!


Глава 14
— Апчхи!

С каждым чихом сына, Виктора потряхивало всё сильней. Его терзал вопрос, почему все дети здоровы, а Женя – нет.

— Эй, мальчик, — позвал он одного юнца, что был наверху.

— Да?

— Слушай, а кроме той девочки Дианы кто-нибудь ещё мутировал?

— Мы больше никого не видели, — пожал плечами мальчик.

— А когда все сбежали, вы все были вместе?

— Ну да. А что?

— Почему только она, не задавались вопросом?

— Да нет.

— Понятно. Ну, может, она что-то сделала, что в результате её превратило. Или может вы что-то сделали, что вас от этого сберегло?

— Да ничё мы не делали, — мальчик даже не понимал к чему эти вопросы.

— Ладно. Ступай.

— Что думаешь? — спросил Саврас.

— Мне интересно, почему только она одна. Просто если они могли что-то сделать, то у Жени был бы шанс.

— Могли сделать что?

— Не знаю. Надышались может газом каким, а Диана – нет. Или… или… не знаю, — Виктор угрюмо посмотрел на сына, — должно же быть хоть что-то, что может помочь.



***



— Светлана, я уже сам собирался за вами идти. Почему так долго? — строго прошипел Пётр.

Стоял, опёршись задом о письменный стол, в своём халате и тапках. В руке был фужер с вином. Второй фужер стоял рядом с раскупоренной бутылкой и виноградом на том же столе.

Светлана понимала к чему это всё и изо всех сил пыталась скрыть лютое недомогание. Её мутило, в глазах всё расплывалось, в ребрах резало так, что было тяжело дышать. Но утаить своё состояние ей не удалось.

— Я-я…

— Боже, — он присмотрелся и поставил фужер, — что с вами, Света. Вы… ты бледная, как вампир.

— Я… — она ступила вперёд.

— Не подходи! — он выставил перед собой руку.

Оба замерли, а затем он вытащил респиратор из тумбочки в столе и надел.

— Зря я тебе доверился. Ты же больна! О себе, дура, не подумала, решила всех угробить!

Свету пронзил страх, метала взглядом по всему интерьеру в поисках ключ-карты, но той нигде не было.

— Какой же я дурак, что доверился тебе, — он достал пистолет и направил на неё. — Хех, я ведь прекрасно понимал, что надо тебя обследовать, прекрасно понимал, что после того как ты скинула там костюм, брать тебя обратно было нельзя!

— Прошу, послушай, — она рискнула сделать несколько шагов вперёд, ближе к столу и тогда в кипах бумаг увидела ключ-карту.

— Стой