Витёк открыл глаза и чуть-чуть приподнял внезапно отяжелевшую голову при первых же постукиваниях вилкой по пустой бутылке. Он, даже ещё не зная того, кто и с какой целью это делает, но уже искренне пожелал ему того же, что ощущал теперь сам: невыносимую боль в висках и горечь где-то глубоко внутри… Или - наоборот? Боль внутри, а горечь в висках? Впрочем, сие не столь уж и важно… По его давно небритым впалым щекам катились крупные горошины слёз. Оглядев мутным взглядом собравшихся за столом, на котором бутылок (пластиковых полторашек и обычных, стеклянных) было заметно больше, чем тарелок с закусью, он уже было хотел спросить по какому поводу банкет, как вдруг вспомнил сам: Ленка померла и это вот всё как бы поминки по её душе…
А Степаныч всё колотил и колотил, и пустая тара всё дребезжала и дребезжала, усиливая и без того уже едва переносимую боль…
- По башке своей постучи! – пробормотал довольно громко сидевший рядом с Витьком Егорушка, бывший следователь районной прокуратуры – Звону больше будет! Говори, что хотел, и садись, не мешай людям культурно горевать!
Степаныч покосился в его сторону, но промолчал, поскольку хорошо знал, каким тот бывает в неудовольствии. Спустя минуту заговорил снова:
- Господа! Прошу минуточку внимания!
- Да говори уже, что хотел – сколько можно травить Му-му!
- А вы не перебивайте! – возмутился «оратор», и продолжил – Смерть вырвала из наших рядов… Она была яркой звездой на сумрачном небосклоне бытия… Давайте же помянем поклянёмся не забывать не только её саму, но и это уютное гнёздышко, нашу тихую гавань…
- Во, чешет… и без бумажки! – не смог скрыть восхищения Егорушка - Его бы ко мне в отдел протоколы писать! А он в каком-то зачуханном райкоме портки просиживал, да секретарш щупал… Слышь, Витёк, у тебя есть где перекантоваться с неделю хотя бы – мне щас домой нельзя…
- Не… сам на теплотрассе угол снимаю у тамошних… Ленку жалко…
- Чё её жалеть? Тут не жалеть, тут впору позавидовать девахе-то, браток…
- Ты чё, совсем? – развернулся Витёк – Чему завидовать-то? Она же померла-а-а…
- Ну, померла – и чё? Зато теперь по утряне голова болеть не будет – чем бы похмелиться! – и вдруг заржал во всю глотку, будто и на самом деле изрёк что-то смешное.
- Ты над чем ржёшь, ментовская твоя харя? – неожиданно оскорбился за усопшую подругу Витёк – Тебе тут что, свадьба, что ли? Тут тризна - способен ты это понять или нет? Поминки тут, а ты ржать вздумал, как сивый мерин! – и, не дожидаясь ответа, со всей, что имелась, дури впечатал кулак точно про меж глаз всё ещё ухмылявшегося Егорушки…
В завязавшейся потасовке уже через пару минут принимали участие все восемь «доблестных рыцарей» Елены-прекрасной, бывшей хозяйки данной гостеприимной квартиры, безвременно и так неосмотрительно покинувшей сей бренный мир днём ранее…
Занимался рассвет. Морозная дымка окутывала просыпающуюся округу. Работный люд торопился на завод к станкам и верстакам, путь к которому для некоторых из них проходил в непосредственной близости местного кладбища. И вдруг в какой-то момент привычную тишину данного скорбного места раздробил на куски испуганный женский вопль, заставивший выскочить на улицу с затейливым названием «Счастливый Путь» жителей из близ стоявших домов. Что же предстало их изумлённым глазам? А увидели они во многом диковенное зрелище: со стороны погоста вниз, прижимая руку к груди, бежала Раечка С., дама пост бальзаковского возраста и весьма внушительных форм, известная здесь всем и каждому своим весьма неуживчивым характером. Из её неумолкающих воплей понять можно было только: там… там… там…
Но, что это за «там» и где оно находится, она смогла пояснить лишь спустя какое-то время, да и то в то, что услыхали собравшиеся, верилось с трудом:
- Иду я себе, - почему-то шёпотом говорила она – иду, никого не трогаю, и вдруг прямо на дороге санки детские, а на них гроб, представляете?
- А вокруг мёртвые с косами стоят и – тишина-а-а… - в тон ей произнёс Елизарыч, ещё совсем не старый мужик, работавший ночным сторожем торговых палаток.
- Вот тебе бы только посмеяться… - со слезами в голосе оскорбилась Раечка – А приведись самому, небось не так бы заверещал… Сам прикинь: кладбище, туман и вдруг из него тебе навстречу санки с гробом выезжают…
- О, так они оказывается уже и ехали… М-да… - продолжал усмехаться тот – Интересно, интересно… Пойти, что ли, поглядеть, что тебя так напугало? Ну, девки, кто со мной? Есть смелые?
Две бесстрашные молодки с готовностью засеменили вслед за ним. И – что же? Всё оказалось точно так, как рассказывала перепуганная односельчанка, ну, или почти точно, поскольку те самые санки с гробом стояли и никуда уезжать не пытались - примёрзли… Но это уже выяснилось потом, когда приехала милиция… Конечно, был составлен протокол, опрошены свидетели и даже произведено опознание: в гробу находилась никто иной, как та самая усопшая Елена, о поминках по которой было сказано выше…
Всё, на что хватило её доблестных рыцарей, так это сколотить убогую домовину не пойми из каких досок, да и доставить к месту последнего приюта по тёмному времени суток на «взятых» у кого-то «взаймы» детских саночках… А вот на то, чтобы завершить обряд как положено, у забулдыжного сообщества не было ни сил, ни денег, а, может, и желания… Такая вот история, основанная на реальных событиях, между прочим…
