Пётр Васильевич Муратов
Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
(А. Твардовский)
Стоит на правом высоком берегу красавицы Вятки недалеко от районного центра Вятские Поляны Кировской области наше родовое гнездо – старинное село Куршино, где в 1913 году родился мой дед Пётр Васильевич. Испокон веков трудом праведным жили в нем потомственные земледельцы Муратовы. Жизнь была непроста: нередко случались неурожаи, а крестьянские семьи в тех краях были многодетными. Родители трудились от зари до зари, старшие дети подтягивали младших – зачастую старших сестер те кто помладше всю жизнь кликали «няньками», немудреная одёжка переходила от подросших детей подрастающим. Смысл жизни был прост: труд в поте лица с Божьей молитвой, забота о семье и радение о земле-кормилице. Население росло, народ расселялся по уезду, распахивал новые земли, ставил «почи́нки» – так исстари на Вятке называли новые деревни.
В начале 20-х годов ХХ века в Куршино насчитывалось более 200 дворов. Но в 1924 году сильный пожар уничтожил половину Куршина. Погорели и Муратовы, поэтому решили они ставить свой починок на противоположной нижней лесистой стороне Вятки – недалеко от устья ее притока Люги. Для починка выбрали поляну около большого соснового леса, с северной стороны к деревне примыкали пойменные луга, тянувшиеся вдоль речки Люга. Место живописнейшее. Сняться с насиженных мест поначалу решились шесть родственных семей, деревню назвали Новое Куршино. И закипела работа: валили лес, ставили избы, корчевали и распахивали на лошадях землю, в богатой покосной пойме Люги заготавливали сено. Вкалывали на совесть и, понятно дело, по-родственному помогали друг другу. Сразу за деревней – прекрасный лес, в нем полно всякой живности, ягод и грибов, ядреные мохнатые белые грузди засаливали целыми кадками.
В 1932 году у Петра и Александры Муратовых родился первенец – Геннадий, мой дядя. Третьим ребенком в семье был мой отец Юрий (вторая дочка Нинушка умерла в двухлетнем возрасте). Родившуюся следом девочку тоже назвали Ниной – моя тетя, слава Богу, жива до сих пор. Муратовы разбили при доме сад, огород, а прадед Василий Федотович катал отличные валенки, вся округа в них ходила. В 1941 году в Новом Куршине стояло уже 12 дворов. Колхоз, объединивший Новое Куршино с соседней деревней Новая Сосновка (тоже некогда починок), носил символичное имя: «Начало».
Но тут пришла война...
«Прощай, Юрик!» – Пётр Васильевич поцеловал сына, подняв его на вытянутых руках. Мальцу шел четвертый год, но его память отчетливо сохранила проводы отца. Он заскочил на подводу, помахал рукой и уехал, как оказалось, навсегда. Вместе с ним на призывной пункт райвоенкомата отправились еще двое односельчан. Шел август 1941 года.
Став немного постарше, Юрик понял, куда они ушли, хорошо запомнив проводы следующих односельчан – казалось, войне не будет конца. Обычно вся деревня собиралась в доме уходящего на фронт односельчанина, накрывали прощальный стол, потом запрягали лошадь, ехали на подводе с песнями под гармошку по всей деревне от дома к дому. В память Юрика врезались слова песни: «Прощайте, люди добрые, прощайте, вся моя родня!» Все выходили на улицу, провожали до околицы.
Основная забота о семье легла на плечи прадеда Василия Федотовича, внучата звали его «батё». Он, фактически, заменил им отца. Война и общее горе еще больше сблизило людей – все самоотверженно трудились в колхозе. «Всё для фронта! Всё для победы!». Воевали и младшие братья Петра Васильевича – еще неженатые Андрей и Аркадий.
Дед воевал на Западном фронте в 906-м полку 243-й стрелковой дивизии. Командовал отделением в звании сержанта. В декабре 1941 года в составе 29-й армии Калининского фронта его дивизия участвовала в Калининской наступательной операции и 16 декабря первой вступила в освобожденный от гитлеровцев Калинин (ныне Тверь). В дальнейшем 243-я дивизия участвовала в кровопролитной Ржевско-Вяземской операции и к концу апреля 1942 года вышла на подступы к городу Ржеву, где закрепилась, перейдя к активной обороне.
Наступательные операции по ликвидации Ржевско-Вяземского выступа и освобождению Ржева – одна из наиболее драматичных и трагических страниц истории Великой Отечественной. Сколько наших солдат полегло подо Ржевом! В советские времена о ней говорили совсем немного и как-то вскользь. И только в 2007 году указом Путина Ржеву было присвоено почетное звание «Города воинской славы».
Предпоследняя операции этой битвы – вторая Ржевско-Сычёвская наступательная – получила кодовое название «Марс» и проводилась в конце 1942 года силами Калининского и Западного фронтов под руководством генерала армии Г.К. Жукова.
В рамках проведения этой операции 243-я стрелковая дивизия (командир полковник Куценко А.А.) в начале декабря была переброшена в район Красново (Калининская область). Боевая задача: овладение опорным пунктом немецкой обороны в деревне Подосиновка. Наступление длилось три дня – 11-13 декабря, однако преодолеть укрепленную, глубоко эшелонированную оборону врага не удалось. В ходе кровопролитных боев дивизия потеряла убитыми и ранеными более половины личного состава…
В какой из трех дней наступления был ранен Пётр Васильевич осталось неизвестным. В похоронке была указана причина смерти: «слепое осколочное ранение правого бедра». Шипя и потрескивая, раскаленный кусок железа остывал в его развороченной плоти. Кровь хлестала из раны, к тому же на морозе она сворачивается очень плохо. Возможно ранение оказалось бы несмертельным, получи он своевременную медицинскую помощь. Но раненных было очень и очень много. В похоронке также указано место смерти: эвакогоспиталь №1763 города Волоколамска Московской области. Последняя неделя жизни сержанта Муратова прошла в агонии: потеря крови оказалась критической. Сознание всё чаще покидало его, и 20 декабря 1942 года моего дедушки не стало...
Операция «Марс» в тот же день завершилась, ликвидировать Ржевско-Вяземский выступ тогда не удалось. Однако бойцы, командиры дивизий, армий и фронтов не знали и не могли знать, что немцы были специально предупреждены о том наступлении подо Ржевом в рамках радиоигры «Монастырь» и ожидали его. Ничего не знал об этом и Жуков, в то время еще генерал армии. «Марс» и «Уран» (контрнаступление под Сталинградом) проводились в рамках единого замысла, поэтому основная стратегическая задача операции «Марс» состояла в отвлечении сил противника для обеспечения успеха операции «Уран», о проведении которой враг даже не подозревал. Жестоко? Наверное да, но это война… Ржевская битва перемолола все резервы немецкой группы армий «Центр» и спасать окружённую Красной Армией в Сталинграде армию Паулюса было уже практически нечем. Поэтому вторую Ржевско-Сычёвскую наступательную операцию нельзя считать провалом, а смерть Петра Васильевича напрасной, более того, его даже можно назвать соучастником Сталинградской битвы, переломившей ход всей Второй мировой войны. А третьего марта 1943 года вновь станет «нашим наконец» многострадальный Ржев, из довоенных двадцати тысяч населения города уцелело всего 150 человек…
После реорганизации и доукомплектования личным составом 243-я стрелковая дивизия в конце февраля 1943 года была переброшена на Юго-Западный фронт, под Луганск. Ей предстоял победный путь на запад. Но уже без Петра Васильевича. Сколько сослуживцев командира отделения сержанта Муратова осталось к тому времени в строю неизвестно. Осиротевший Юрик на всю жизнь запомнил, как, получив похоронку, нечеловеческим голосом завыла его ставшая вдовой мать Александра Алексеевна…
Мы с отцом бывали на братской могиле деда в Волоколамске, что сразу за автобусной остановкой «Совхоз». Аккуратный ухоженный обелиск, на котором выбито его имя, с небольшим памятником за оградкой под сенью высоких деревьев, некоторые из которых наверняка стояли в конце 1942 года, когда опускали в могилу умерших в госпитале солдат. Землицу с нее отвезли на Вятку – бросить, по древней русской традиции, по горсточке на могилы Василия Федотовича и Александры Алексеевны.
Я получил своё имя в честь деда. Девятого мая Пётр Васильевич вновь пройдёт с нами маршем «Бессмертного полка». Боже мой, мои дети уже старше его! Петру Васильевичу не удалось услышать от своих внуков такое теплое обращение: «деда Петя», но он отдал свою жизнь за то, чтоб это услышал я... Светлая ему память! И царствие небесное…
