Время приближалось к полудню. Я валялся в затемнённой плотными шторами комнате на персональном сексодроме, покуривая «Кэмэл», когда в дверь тихонько постучали.
В номер заглянула блондинка лет восемнадцати, с ногами от ушей и в коротком рабочем халатике. Эта красотка явно была не местной и умела пользоваться косметикой, в отличие от прочих дам. Девушка поменяла полотенца в ванной и направилась к двери искоса поглядывая на меня.
— Хеллоу, Криста! — решил рискнуть наобум.
— Мы знакомы?
Девушка замерла у двери, улыбаясь и откровенно разглядывая меня.
— У тебя очень красивый халатик, —сказал я, направляясь к ней. — Мне кажется, что чем привлекательнее одежка, тем чаще её приходится снимать где ни попадя.
Она прислонилась к косяку. Её рот приоткрылся, девушка озорно улыбалась.
— Мистер, я не ищу компании, — проворковала красотка, но у меня было убеждение, что её не трудно будет уломать.
Уже через минуту переполненный радостью я целовал эту юную нимфу крепко вжимая в притолоку, а она блаженно прикрыла глаза, опуская всё ниже ослабевшую руку и роняя на пол белые вафельные полотенца.
— Постоянно живёшь тут или приезжаешь только на время? — поинтересовался я, лениво валяясь в кровати пока Криста освежалась.
— Я не живу здесь, — она выглянула из ванной. — Жить постоянно рядом с этими русскими кретинами… нет уж увольте!
В этот момент её губы презрительно скривились и впервые прорезался явный немецкий акцент.
— А что с немецкими кретинами рядом приятнее?
Она прислонилась к косяку, её глаза равнодушно изучали меня.
— Не думаю, что я помню тебя.
– Подозреваю, что ты уже повидали немало нашего брата.
Она смутилась.
— Расскажи мне о шкатулке с манускриптом, — попросил, направляясь к ней.
— Кто ты? — глаза девушки заледенели. — Шпик?
— Нет. Успокойся. Всего лишь американский журналист, — я улыбнулся как можно обаятельней.
Девушка была напряжена, крашенные ногти вцепилась в полотенце. Она отошла от двери и уселась на крышку унитаза. В глазах у неё была тревога.
— Что тут происходит?
— Разве ты не знаешь? Расскажи мне о шкатулке?
— Что я могу знать? Только то, что этот лысый русский спрятал деньги в шкатулке, а его жена попросила меня отнести её вместе с запиской в библиотеку. Но ведь библиотекарша вернула шкатулку и ничего в ней не тронула. А я даже и не видела, что там в ней. Они ведь получили свои деньги обратно. Что ещё может быть нужно этим русским от меня?
— Забрав шкатулку, ты сразу отправилась в библиотеку? Нигде не останавливались?
– Зачем?
– Откуда мне знать, меня же рядом с тобой не было.
– Нет, не останавливалась. Только предупредила Хуго, что уйду на время по поручению постояльца.
– Кто такой Хуго?
– Хуго Шмайссер. Администратор. Он постоянно стоит за стойкой в холле.
– Мужчина ростом 6 футов 7 дюймов (2 метра), похожий на боксёра тяжеловеса и гангстера из банды Аль Капоне, выдающий на расепшен ключи?
– Это он, – кивнула Криста.
— Кто, кроме тебя, мог прикасаться к шкатулке?
— Никто. Я же уже говорила, что только остановилась предупредить Хуго... – тут она запнулась, о чем-то думая. – Я ходила за кофеем для него и оставила шкатулку на стойке около кассы. Откуда мне знать, трогал он шкатулку или нет? И какая может быть проблема, если деньги остались на месте?
– Должно быть, проблема всё же есть. Расскажи мне о Шмайссере. Давно он здесь работает?
– Наверное, давно, – Криста слегка покраснела. – Молоденьким горничным небезопасно проходить мимо него. Думаю, ты понял, что я имею ввиду.
– Понял.
Я расслабленно поглаживал плечи и затылок девушки, а её голова энергично двигалась там внизу, когда сзади послышалось шуршание и я медленно повернул голову навстречу страшному удару, отправившему меня в темноту.
Теперь я на деле знаю о том, что нет более беззащитного животного чем мужчина, занимающийся сексом.
Возращение к реальности было ужасным. Голова гудела как колокол, половина лица онемела напрочь, челюсть хоть и щёлкала где-то возле уха, но вроде не была сломана.
— Ах, как обидно, — стонал я, глотая скупые мужские слёзы и аккуратно двигаясь вдоль стеночки. — К сожалению, ничего уже нельзя исправить. О’кей, Хуго! Мы ещё встретимся с тобой где-нибудь за углом.
И мы с ним действительно встретились минуты через полторы.
Шмайссер лежал посреди комнаты лицом в пол, широко раскинув руки, как Иисус на кресте. Неимоверной силы удар сплющил ему голову, вмяв ее в отполированный паркет.
В комнате все было перевёрнуто, пропали документы и гонорар за сценарий. Взамен, в кармане штанов оставили парочку бумажных золотых червонцев двадцать шестого года выпуска.
