твоя?
-Она не моя. Сестренка армейского друга. Он просил присмотреть за ней. Я ее сегодня первый раз вживую увидел.
В квартире Клава ежилась и осматривалась.
-Замерзла что ли? – спросил Степан.
-Немного. Долго за тобой шла, ветерок продул.
Степан похлопал ее по плечам, а потом неожиданно притянул к себе:
-Давай, согрею.
Она реально дрожала, поэтому он обнял ее сильнее и рукой прижал ее голову к своей груди:
-Ты тогда с выпускного сбежала. Я видел, что плакала, постеснялся подойти.
-Из-за тебя плакала.
-Из-за меня? – он слегка отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза, но она отвела взгляд в сторону.
-Почему же молчала?!
-Потому! Валенок ты неотесанный, вот почему!
-Глупая, не валенок, а чурбан… Валенок не может быть неотесанным. И вообще, ты Стивой меня называла, а себя Клавой.
-Называла…
Оказывается, он очень по ней скучал. Просто не думал об этом, всё некогда было. А сейчас почувствовал, что с ума с ней сходит. Ведь он никогда раньше ее не обнимал, а тем более не целовал. Сейчас же его словно примагнитило, по телу ток проходил при каждом прикосновении к ней. Он даже не понимал, секс это или нечто другое – какая-то чувственная сладостная пытка, которую он бы ни на что не променял.
-И где ты только пропадала столько времени? Не звонила и на звонки не отвечала. Признавайся, с кем крутила?
-Ни с кем. Тебя ждала. Можешь у наших спросить. Я же полностью на виду. Многие уже семьи завели и детей, я по гостям замучилась ходить все время одна, без пары.
-Какой же я придурок, так сильно люблю тебя, но почему-то не понимал этого.
-Любишь? Может, кажется тебе? Столько времени даже не вспоминал обо мне.
-Видать, защита стояла, блок. Помнишь по психологии?
-А я вот чуть не каждую ночь плакала. Думала, что ты давно нашел себе кого-нибудь.
Рано утром она собралась и вызвала такси:
-У меня практические занятия для студентов. И для твоей Кунней в том числе.
-Она не моя. Ты моя, – сказал Степан, обнял ее со спины и зарылся носом в ее волосах.
Когда он снова встретился с Кунней в кафе, та обиженно сказала:
-Я видела тебя с мымрой. Что у вас общего?
-Она не мымра, а моя девушка. Будешь обзывать ее или грубить ей на занятиях, позвоню брату и откажусь за тобой приглядывать.
-Твоя девушка?
-Да, мы учились вместе. Потом не виделись целых 3 года.
-Зачем она тебе? Я ведь лучше!
-Не для меня. На этом наши встречи закончились. Потребуется помощь – звони.
Хотя теперь он частенько видел ее, когда забирал Кристину с работы. Уже на новеньком фольксвагене. Кунней злилась, провожая их взглядом, но Степан был настолько счастлив, что не замечал не только этого, но и многого другого вокруг. И часто думал, и почему я с самого начала не понимал, что Кристина – моя? Я точно валенок.
Кристина навела уют в его съемной квартирке, на подоконнике появились цветы в горшках, а на окнах – шторы. В ванной теперь висело два халата, а на обувной полке их ждали две пары домашних тапочек. И холодильник теперь всегда ломился от еды. Но главное, Степа мог сколько угодно обнимать Клаву, что он и делал, когда они были дома, и постоянно мешал ей своими поцелуями заниматься на кухне делами. Все приставал:
-Когда поженимся? Ты же сказала, что любишь.
Но Клава боялась:
-Давай еще себя проверим. Жил же ты три года и даже не вспоминал меня.
-Я ведь говорю, наверняка блок у меня в мозгах стоял. Защита такая.
-Да прекрати. Какой еще блок. Когда по-настоящему любишь, никакие блоки не сработают. Хотя изменился ты. Тебя же молчуном всегда называли, а сейчас без продыху о любви твердишь.
-Ну почему ты не веришь? Сама ведь говоришь – изменился я. Как тебя увидел, так и изменился, внутри словно все перевернулось. Даже не знал за собой такого, то жаром, то холодом обдает, и хочу тебя постоянно. Если б не упиралась со своими делами, я бы тебя ни на минуту от себя не отпускал, так бы и обнимал, так бы и носил везде с собой. Чтобы дыхание твое ощущать, сердцебиение слышать. Знаешь, как детей в рюкзачках-переносках носят. Чтобы чувствовать тебя всем телом. А ночью хочу быть твоим одеялом, чтобы согревать. Промысел это, не иначе.
-Промысел?
-Ну да. Божий.
-Ты же в Бога не веришь.
-Не верю. Ну… не знаю, что там помимо Бога? Природа, Абсолют, Первооснова, что-то же есть, что определяет всё сущее.
-Вот и давай повременим, разберемся – оно это или нет. Может, обычная ностальгия нахлынула по студенческим временам, а я тут и появилась. Не одна ж я у тебя была за эти годы.
-Ну, были всякие однодневки. Я ж не евнух и не монах. Просто физиология. Чего о них вспоминать-то? Кошки похотливые. Ты совсем другое дело – люблю тебя, понимаешь?
Он говорил это слово, как драгоценность ей открывал в своей ладони. Но она упрямо твердила:
-Повременим. Еще пару недель. Мы оба изменились со времен Суриковки. Если ты все тот же, докажи – рисунки свои привези с дачи. Обещай! В них твое истинное нутро сидит. От себя ты их спрятал, а ведь это и была твоя любовь, которой ты испугался. Меня тогда убило это. Не помнишь? Ничего не видел?
-Я не думал, что из-за меня тебе так плохо. Мне же и самому было настолько хреново, что ломало всего.
-Я хочу выставку организовать в универе.
-Но я давно не рисую.
-Меня нарисуешь?
-А ты – меня? Ты же лучше меня всегда рисовала.
-Не лучше, а по-другому.
-Привезу, но при одном условии. Мои работы вместе со своими выставишь. И напишешь: супруги Тихоновы.
-Сначала пожениться нужно, чтобы такое писать.
-Сама же тормозишь – давай себя проверим. Сколько еще проверять?!
Степан теперь все вечера сидел над фигуркой танцовщицы из белоснежной кости. Пока она, конечно, еще не была белоснежной, и платье ее пока еще не стало воздушно-ажурным. Он спешил, месяц после подачи заявления пролетал незаметно. А он хотел успеть как раз к регистрации. Кристине запретил подглядывать, ширму поставил.
-Вы, правда, женитесь? – позвонила ему Кунней.
-Ты откуда узнала? – опешил Степан.
-Брат сказал, что собирается к тебе на свадьбу приехать. Вот объясни мне, почему ты меня не выбрал? Я моложе и красивее.
-Слушай, малявка. Ты хоть знаешь, что такое любовь?
-А ты?
-Я? Тоже не знал до недавнего времени. Теперь знаю. Тайна это из тайн. Божий промысел.
***
© Copyright: Марк Шувалов
февраль 2023
| Помогли сайту Реклама Праздники |