Мальчик

Понимал, что сыну сейчас не до утешений. Однако спросил:
-Какие-то проблемы?
-Папа… скажи, что сделать, чтобы не ревновать? Там ее столько парней окружает и она…. улыбается.
-Я знаю лишь одно лекарство от этой напасти. Доверяй своей девушке. Ревность ведь по сути это болезнь самолюбия.
    Тима поразила эта мысль, он никогда раньше не думал об этом. Впрочем, ему и ревновать-то раньше не приходилось.
    Вечером пятого дня Кошка прислала много фото с походной тропы и написала письмо, где рассказывала о лагере, о маршруте, по которому они ходили вместе со скаутами и о языковой практике, ради которой все это и устраивалось для них. В конце письма она написала: "Тим, я тебя очень люблю и безумно скучаю. Твоя Honey". 
Тим перечитал эту фразу раз сто. Потом поцеловал фото Кошки на экране, умылся и впервые за два дня плотно поел.
    В письме он постарался выразить радость от того, что Кошка так интересно, насыщенно и продуктивно проводит время. Беспокоился о ее питании и отдыхе. В общем, постарался ничем не выдать свою ревность. Но после отправки письма вновь ощутил сильную боль где-то в груди. Он хотел быть единственным для нее, к тому же прекрасно помнил, как к ней всегда липли парни.

***7
    Связываться по скайпу часто не получалось даже после возвращения Кошки с группой из скаутского лагеря. Фирма-организатор языковых туров составила очень плотный график для своих подопечных. Усовершенствование языковых навыков включало в себя обязательное погружение в языковую среду. Поэтому кураторы постоянно вывозили группы как в традиционные, так и в необычные локации, где участникам приходилось много и разнообразно общаться на английском языке в самых разных сферах, начиная от библиотек и университетов и заканчивая животноводческими фермами, приютами для животных и даже домами престарелых. Именно поэтому в гостиницу, куда участники групп первоначально заселились, они возвращались раза два в неделю. Остальное время им приходилось ночевать в лучшем случае в хостелах, а в худшем – в авто-кемперах.
    Тим очень скучал по Кошке, но старался не дергать ее и не отвлекать, понимая, что ей необходим этот языковой курс. Тем более что Тима впереди ожидал еще целый год примерно такой же жизни в постоянной разлуке с Кошкой. Он даже прочитал несколько книг о метеорологах на зимовке за Полярным кругом, о геологах и о старателях. Вахтовики и моряки ему не подходили, потому что эти худо-бедно все-таки пребывали в коллективах, что хоть как-то сглаживало тяготы разлуки с женами и детьми. Его интересовали люди, надолго отрезанные от большой земли и от других людей.
    Книги в чем-то помогли ему, хотя он все-таки не находил с них достаточно информации о том, как же суровые мужики справляются с тоской по семьям, женам и детям. По многим сюжетам выходило, что эти люди слишком увлечены своей работой, настолько, что даже не особо спешат домой. И большую роль в этом играло привыкание к уединению. Многих из них после возвращения домой тянуло назад, к своей работе в одиночестве.                 
    Но про себя Тим давно понял, что не способен жить один. Ему настоятельно требовался контакт не только с Кошкой, но и с отцом, приятелями и однокашниками. Правда, с последними он не делился своими любовными делами, но постоянно общался. Ему даже незнакомые люди на улице и в метро требовались для того, чтобы тоска не так сильно сжимала сердце.
    Каждый сеанс связи по скайпу безмерно радовал его, но всякий раз оставлял как у разбитого корыта. Поскольку ему хотелось объятий и поцелуев, а приходилось целовать лишь экран ноута и обнимать только подушку. Тим очень хотел бы расспросить отца о том, как он столько лет живет в разводе и никого до сих пор не нашел себе. Конечно, у него имелся Тим, но все же. Впрочем, отец не выглядел одиноким и несчастным и по всему чувствовал себя вполне комфортно. Хотя иногда Тиму все же казалось, что у него есть кто-то, с кем он близок как мужчина. Но если отец столько лет молчал, то не следовало нарушать этот порядок.
    Три месяца тянулись бесконечно долго. Тим с отцом давно уже вернулись в Питер, а Кошка едва успела к началу занятий в универе. И сразу окунулась в насыщенную студенческую жизнь. Встречаться с Тимом в заветном парадном ей больше не удавалось. Они снова общались только в сети. Даже по скайпу получалось связываться нечасто, чтобы о Тиме не узнал отец Кошки. Дождливая осень также вносила свои коррективы, поэтому Тим выкраивал время и приезжал к Кошке прямо в универ. Хотя там она особенно старалась соблюдать конспирацию. Но ему требовалось видеть ее и обнимать, поэтому он совал пять тысяч техничке, и та предоставляла им на час свою комнатку, находившуюся сразу за шахтой лифтов и имевшую дополнительный выход на лестницу, по которой они иногда поднимались на открытую огражденную площадку и любовались прекрасным видом университетского кампуса.
    Кошка по возвращении сразу заметила, что Тим еще немного подрос и в плечах стал шире. Хотя в целом так и остался ее любимым красивым мальчиком. Главное, она клятвенно пообещала ему, что они поженятся, как только ему исполнится 18, потому что не могла спокойно видеть его мучения. Они решили, что распишутся тайно от родителей Кошки и сообщат им только после того как все уже произойдет. Однако своему отцу Тим все рассказал, потому что хотел, чтобы Кошка сразу переехала жить к нему. Отец помолчал, но потом сказал, что не возражает. Однако их решение ничего не говорить родителям Кошки не одобрил.
-Папа, – уверял его Тим, – Они могут воспротивиться. Посчитают меня недозрелым юнцом, а я не такой! Я уже взрослый! Катя знает это, поэтому хочет того же, что и я.
Отец усмехнулся тогда, но не стал спорить. Ведь до совершеннолетия Тиму было еще далеко, почти 6 месяцев, и за это время все могло измениться. Влюбленные вполне могли передумать. Так думал отец Тима, хотя удивлялся тому, как долго и упорно его сын стремится к своей мечте. Отца беспокоило то, что Тим ни с кем, кроме Кати, до этого не встречался. Это могло стать такой же проблемой, как и у него самого, испытавшего разочарование от семейной жизни. Хотя, когда он женился, ему уже исполнилось 25, и он к тому времени имел сексуальный опыт. А Тим пока только мучился и ждал. Мог бы втихаря и попробовать с кем-то, но нет. Сын оказался стойким оловянным солдатиком. Впрочем, дед когда-то рассказывал, что ухаживал за бабушкой целых два года. И тоже ни о ком другом даже думать не мог.
    Так прошли осень и зима. Влюбленным снова не удалось побыть вместе на Новый год, но цель все приближалась, поэтому они терпели и ждали. Тем более что учеба отнимала у каждого из них достаточно много времени и сил. А Кошка к тому же в свободное от учебы время проходила стажировку в департаменте у своего отца. Да и Тима в универе постоянно задействовали в инновационных проектах, поскольку таких ранних и продвинутых мальчиков, как он, в универе все-таки было немного.
    Вполне понятно, что Тиму требовалось снимать накопившееся напряжение. Он приучился делать это, посещая университетский тренажерный зал. Его даже считали фанатом, поскольку иногда он доводил себя до полного изнеможения, чтобы не мучиться от сексуальных фантазий. Фантазии, конечно, никуда не девались, а вот на физической подготовке Тима это отражалось вполне зримо. Кошка при их не очень частых встречах иногда просто ахала, оценивая его бицепсы и то, какими широкими стали его плечи.     
   
    Накануне дня рождения, 29 мая, Тим не спал. И уже утром 30 числа через портал госуслуг подал совместное с Кошкой заявление о регистрации брака. Она подтвердила ему смс-кой, что заявление прошло, и теперь оставалось только ждать положенного срока. Весь этот месяц Кошка настаивала на особой осторожности, чтобы ее отец никак не помешал их планам. Она даже для вида не возразила ему, когда он сказал, что хочет снова отправить ее в Европу для совершенствования английского языка. Сказала только, чтобы он не планировал ее поездку в июне, поскольку у нее в универе якобы намечалась практика.
-Чувствую себя преступницей,– сказала она Тиму, – Но чего не сделаешь ради любви.
    Весь этот месяц они были предельно осторожны и им все удалось. И все же, когда они уже расписались и получили свидетельство, Кошка тряслась от страха, потому что предстояло все рассказать родителям. Тим также очень переживал, но сказал ей:
-Что бы тебе ни говорили, я тебя никому не отдам. Поехали! Я не боюсь твоего отца!
    Он видел его несколько раз. Строгий и подтянутый, достаточно молодой на вид. И совсем не похож на чиновника.
    Между тем даже отец Тима несколько напрягся в ожидании, тогда как Кошка собрала всю свою решимость. Однако ее отец не удивился новости. Сказал только:
-Я ждал, сколько же еще вы вытерпите. Но вы прошли этот экзамен. Хотя не стоило давать взятки техничке. Ты как будущий юрист должна была воспрепятствовать этому. Мне хотелось бы побеседовать с отцом Тима. Устроишь нашу встречу?
   
    Отец оставил квартиру Тиму, а сам переехал к своей подруге, с которой имел связь уже три года. Просил сына не спешить заводить своих детей и после каникул все так же серьезно относиться к учебе. Тим был так счастлив, что пообещал бы что угодно и кому угодно, поэтому родители с обеих сторон надеялись лишь на благоразумие его молодой жены.

                                                                                ***

© Copyright: Марк Шувалов,
     май 2023