Так, и кому здесь плохо?..

Накануне миллениума я впервые "загремел" в кардиологию.
Под самый Новый год, 31 декабря, после обеда всех "ходячих" из отделения отпустили домой. Меня к таковым, почему-то, не причислили.
Представьте себе, через пятнадцать минут - апокалипсис, а я - в палате  под страшным номером 13.
Спасло меня то, что я там был не один. На соседней койке лежал такой же "счастливчик". Его звали Валерой, он до больницы работал прорабом в каком-то стройуправлении.
Вот, лежим мы себе, лежим, и грустно так "болеем". А у каждого - полные тумбочки всяко-разного мяса, оливье и селедок под шубами. Мне жена даже шампанское принесла. Правда, не взаправдашнее, а детскую "шипучку", так, для звукового эффекта. А вот дочка втихаря сунула мне в карман крутую кубинскую сигару "Ромео и Джульетта", в металлическом тубусе. Класс!
До конца света оставалось на раз покурить. Скучно и страшно. Почему-то, в коридоре свет кончился даже раньше предсказанного срока.
Тут сосед многозначительно посмотрел на меня, подмигнул, и достал из тумбочки настоящую чекушку водки.
- Ну, чё, Володя, проводим старое тысячелетие?
- Дык, я не против. А вот, врачи там, медсёстры всякие...
- Щас, всё устроим, - сказал Валера, и нажал кнопку экстренного вызова.
Хрен тебе! Лампочка горит, и зуммер с поста слышно, а, вот, спасать нас никто не торопится. Приплыли...
- Ладно, сам схожу, - решил я, и пошкандыбал в тёмный коридор - и там никого. Дошёл до лестницы. На площадке, в полумраке грустная санитарка протирала пыль, оставшуюся с прошлого века.
- Девушка, а где все медсёстры? Пригласите, пожалуйста, в тринадцатую - больному плохо.
Девушка была предпенсионного возраста, и довольно солидных габаритов. Но, она так шустро сиганула на этаж ниже, что я уверился в своей правоте, назвав её таким образом.
Только я успел вернуться и сесть на койку, как в палату влетела красавица медсестра, помню, её звали Людмилой. Мне показалось, что старый год она уже успела проводить.
- Так, и кому здесь плохо?
- Мне, - ответил я, с трудом сдерживая улыбку.
- И мне тоже, - поддержал Валера.

Мы спокойно, на литературном русском, объяснили медсестре суть нашей проблемы.
И она, улыбнувшись, с равноценным спокойствием пригласила нас вниз, на третий этаж, в седьмую палату. Ладно, не в соседнюю, под не менее страшным номером, чем наша.
Опустошив свои тумбочки, мы, как могли, быстро спустились.
Каково было наше удивление, когда мы увидели "банкетный зал"!?
За богато накрытым столом, в позах древнегреческих гетер и древнеримских патрициев на больничных койках возлежали: еще одна медсестра, вышеупомянутая "девушка-санитарка" , а также знакомый гаишник, и ещё один "тяжело больной".
В общем, на этот раз, конца света не случилось. Через часик я даже рискнул выйти в туалет, дабы раскурить свою сигару. А когда вернулся, моя "зелёная" физиономия не на шутку напугала "милосердных сестёр", и они "под ручки" отвели меня наверх, в мою палату с довольно симпатичным номером.

Года через полтора я вновь посетил "с дружеским визитом" это отделение. Медсестры Людочки на посту не было. Как мне объяснили её коллеги, она уже полгода была в отпуске по уходу за ребёнком...