галстук клоуна – 1
http://www.proza.ru/2019/05/28/229
галстук клоуна – 2
http://www.proza.ru/2019/05/30/191
галстук клоуна – 3
http://www.proza.ru/2019/06/02/521
галстук клоуна – 4
http://www.proza.ru/2019/06/03/88
галстук клоуна – 5
http://www.proza.ru/2019/06/04/119
галстук клоуна – 6
http://www.proza.ru/2019/06/06/87
*
… Заппа обернулся
и глядя мне в глаза, совершенно серьёзно сказал:
- Я запрещаю тебе использовать Шёнберга.
Отвернулся и быстро пошёл на выход…
*
… получилось –
он как бы рассердился
и ушёл…
*
… куда мне тягаться в музыке с музыкантом.
Да ещё с Заппой.
Но мало мне было - редакторов, худсоветов, Госкин,
так тут ещё и закидоны Заппы…
*
… мы стояли на месте.
- Он типа - нас послал? – не поняла Кукла.
- Не знаю, - растеряно ответил я,
потому что на то было и похоже…
*
… была в его развороте и уходе
некая демонстративность.
Но поводов особых я к этому особо не дал
и потому их и не видел.
Хоть и был пристыжен.
*
… шагов через пять-шесть он остановился и удивлённо обернулся:
- Чего стоим?
*
- А нам запретили трогать Шёнберга, - ядовитенько ответила Кукла.
Чем слегка порадовала меня.
Она уже не прижимала Пьеро к груди,
он свисал у неё с опущенной руки вниз головой с чёрной слезой на щеке, алыми губками и вислыми усами Заппы.
*
- Но в клуб-то вам ехать никто не запрещал, - возразил он.
*
… то есть – вроде, как ничего и не произошло….
*
… тут во мне случилась секунда гордости…
*
- Ну, так что – идём? – спросил он…
*
… и почему-то никак не делался первый шаг.
Стояла и Кукла…
*
- А Моцарта - ему трогать можно? – с лёгким вызовом спросила Кукла.
*
Надо же, подумал я - бросилась мне на защиту.
*
… он снова повернулся от нас
и пошёл к дверям,
глянул через двери на улицу,
и то ли что-то сказал застывшему у дверей ливрейному в белых перчатках,
а то ли и нет.
И то ли ливрейный кивнул ему в ответ,
а то ли - и нет...
*
… а Заппа вернулся к нам и улыбнулся Кукле:
- У тебя такой вид – будто ты в меня сейчас моим Пьеро запустишь.
*
- Куклу жалко, - невозмутимо ответила Кукла.
*
… мы всё стояли посреди прохода,
бесчисленно отражались в бесчисленных зеркалах
и людям приходилось нас обходить …
*
.. и получилось вроде,
что Заппа как бы и не от нас рванул,
а просто пошёл к дверям, зачем-то что-то там глянуть
а может -
и нет…
*
… а я заметил,
как только он отошёл от ливрейного
тот повернулся к стене,
закрываясь от меня спиной, что-то нажал на стене и…
в стене открылась маленькая неприметная дверка,
белой рукой в перчатке он достал оттуда телефонную трубку на витом проводе,
сказал всего пару слов,
быстро повесил трубку, закрыл дверку,
повернулся обратно и опять застыл...
*
… вот они и опять догнали меня,
три эти буковки, –
подумал я
и дальше мысли побежали уже сами:
- ... если ЦРУ взяло след человека, оно его уже не отпустит...потайная двёрка в стене, секретный телефон... этот ливрейный думал - я не вижу... всё я увидел. Нас, киношников из СССР, на мякине не проведешь! Даже в пяти звёздах. Ишь ты, с проводочками игры тайные там устроил… а куда это он звонил?... а Заппа-то с ним - заодно, что ли?
*
- Я ничего такого не сказал, -
удивлённо посмотрел на меня Заппа,
- Я всего лишь хотел тебе напомнить, что Шёнберг не имел музыкального образования. Но он знал всю музыку – всё, что было написано до него. Каждую, когда-либо написанную нотку. У меня тоже нет образования. И поэтому - я всю жизнь учусь. И тебе советую… -
он глянул на часы
и взяв нас под локти, отвёл чуть в сторону,
секунду подумал:
- Ну, ты, конечно, знаешь его монооперу «Ожидание»?
*
... вот, думаю, ты, Заппа, спросил…
*
… но, он, на мою радость, не дождавшись ответа, продолжил:
- С чего это там тёлка по лесу шарит, возлюбленного ищёт? Находит – а он мёртвый!
*
- И весь сюжет? – удивилась Кукла.
*
А я и не знал, чего там тёлка по лесу шарит.
Да и про мертвеца не знал
Да и «Ожидания» не слышал.
И как-то совсем нехорошо получалось…
Да тут ещё этот ливрейный со своим тайным телефоном…
*
- И весь сюжет, - подтвердил Заппа, - … Шёнбергу было тридцать пять. У него была жена, Матильда. И двое детей. Он был уже признан, у него была уже написана «Просветлённая ночь»…
*
… а у меня трусливо пронеслось:
- Только не спроси про эту «Просвещённую ночь»?
Но он, слава Шёнбергу, КПСС и всем композиторам сразу - не спросил.
*
- … и кантаты, и симфония, много вещей у него было. И его исполняли. Хоть и принято считать, что Малер его освистал - его признали: и Малер признал, и Штраус - он был уже известен. И был у Шёнбергов друг семьи - художник. Gerstl. Рихард Герстль. Очень хороший художник. Ты знаешь его?
*
- Кого? – не понял я, тайно думая о ливрейном и его конспиративном телефоне из стены.
- Gerstl… Gerstl, - удивлённо повторил Заппа.
- Нет, - ответил я.
- Так посмотри.
- Где? – спросил я.
*
- У них - коммунизм, - напомнила моя Кукла, - У них Gerstl запрещён.
*
- Да. Забыл, - вспомнил он, - Герстлю было двадцать четыре, он жил в том же доме и Шёнберги брали у него уроки рисования. И Матильда - влюбилась в художника. И ушла от Шёнберга…
*
… тут Кукла должна была сказать своё классическое вау,
но почему-то промолчала.
Видать, крепко обиделась на Заппу за меня.
*
Заппа продолжил свой рассказ:
- … он остался один - со своей музыкой и двумя детьми…
*
… и вновь я заметил этот провальчик в его глазах…
*
- Через полгода Матильда вернулась… Шёнберг её простил, он её простил… а художник… -
двумя пальцами вокруг горла он взял у Куклы Пьеро
и, сдавливая за жабо на шее,
чуть наклонил голову в длинном колпаке
и стал слегка раскачивать:
- … одним хорошим художником в этом мире - стало меньше… художника нашли висящим перед зеркалом…
*
… мы трое бесчисленно отражались в бесчисленных зеркалах.
Тряпичные ноги Пьеро в чёрных клоунских ботинках безвольно качались над мраморной мозаикой пола…
*
- Oh, my God! – тихо воскликнула Кукла.
*
- … а в груди у него торчал большой нож… сначала он ударил себя ножом в сердце... и не попал… потом он повесился…
*
- Oh! My Goo-od! – мучительно сморщившись, простонала Кукла.
*
- Жестокая история… ты знал это? – спросил он меня.
- Нет, - честно признался я.
- Теперь знай. Потому что - после этой страшной истории – и было написано «Ожидание», и начался новый Шёнберг… настоящий Шёнберг. Великий Шёнберг. Тут тебе и прощение, тут тебе и вина, тут тебе и вечный треугольник: Коломбина, Пьеро, Арлекин, тут тебе и додекафония, тут тебе и великая музыка.
*
- Не надо, пожалуйста, его душыы-ить, - обиженным ребёнком попросила Кукла,
пытаясь вызволить из петли его пальцев куклу Пьеро
и видно было –
это её кукла, давно уже её кукла –
и чего этот дядя Фрэнк схватил её игрушку…
*
… но он Пьеро деликатно, но не отдал …
*
… а я подумал –
не попал я со своими догадками,
совсем не попал –
женщина!
С женщиной у него нелады.
Вот и - больно.
Вот откуда эти замершие мгновения глаз.
Ну, так это - время лечит…
Только… всё же… куда этот ливрейный прапорщик звонил из стены?...
*
… стоит там себе, замер, цэрэушная морда,
перчатки белые одел
и делает вид, что на меня не смотрит.
И не знает, лошара,
что в последний год школы
папа давал мне аж по 25 рублей в месяц
и два раза в неделю я ходил поздними вечерами
на подпольные занятия по мордобою
в зал, с закрытыми матами окнами,
где небольшого роста квадратный человек,
про которого говорили, что он выгнанный за пьянку опер из группы захвата КГБ,
хрипло и сдавленно орал на нас и показывал:
- Всё это ваше каратэ – хуэтэ полное! Это пусть иностранцы – танцы-шманцы свои разводят. А нам, в СССР - это нах*й не надо. Враг что – в киманухе тебя пи*ьдить придёт? Нет! Враг будет в пинжаке. А дыхалка у пинжака - где? Пока он там танцует – ты ему под вторую пуговицу – *уяк ему туда с правой! Он согнулся, голова наклонилась – и нога пошла в башку. И всё! И он лежит. А ты упади коленом ему на горло. И пи*дец ему - *уй он завтра работу выйдёт! А где у пальто яйца, а?...
*
Причем, говорил он не какое-нибудь там банальное на*уй,
а боевое и высокопоэтическое - ннняуй.
Оттого и кличка у него меж нами была Няуй.
Захваты, болевые-болячки и удушающие Няуй знал,
как будто сам и создал человека со всеми его руками, ногами и суставами –
причём душил он с помощью рук, ног, пальцев, воротника, полы куртки
и всего прочего, нормальному человеку в голову не приходящего:
- А вот ннняуй человеку шарф, а? Это только пидоры для красоты носят. Шарф человеку - чтоб душыть его, ннняуй!... а зачем человеку, ннняуй, волосы, а?
Ну и так далее…
*
… так что, ливрейный,
если что –
я соображу, где у твоей ливреи яйца
и завтра на работу ты рискуешь не выйти, ннняуй…
*
… но Заппа Пьеро деликатно не отдал, сказал Кукле:
- Погоди, -
и переключился на меня,
- Вот ты знаешь, что Шёнберг был монархист? И считал, что миром должны управлять христианские короли, а не еврейские банкиры.
*
И только я чуть чего-то там не ляпнул про душителей-банкиров,
как Кукла заявила:
- Это мода 19-го века.
*
- Еврей – монархист, - сделал он мефистофельские глаза
и оперно рассмеялся, - Ха-ха-ха!
*
- Он потом снова вернулся в родной иудаизм, - возразила Кукла
и вдруг и вовсе - изрекла:
- Если б Сталин не убил Троцкого – уже давно был мир на земле. И справедливое общество.
*
Только я в восторге хотел сказать - вау!
как Заппа опередил меня:
- Really! – картинно воскликнул он, - Ты Троцкого с Гитлером не перепутала?
*
- Нет, не перепутала, – капризно не согласилась Кукла, - Сталин Гитлера не убивал, он сам умер.
*
Тут, видимо, крыть Заппе стало нечем
и он снова стал говорить мне:
- Ты в курсе, что когда Гитлер пришёл к власти Шёнберг хотел эмигрировать в СССР. И ему сказали - приезжай. Но предложили им с Матильдой и двумя детьми в Москве… -
он поднял указательный палец,
а у него был очень выразительный указательный палец гитариста,
- … одну комнату. В большущей квартире, как коммуна.
- У нас это норма, - пожал я плечами.
- А где ему музыку было писать? – удивился Заппа, - И Матильда сказала на*уй этот СССР. Это мне его дочь Нурия рассказывала. Ты поедешь к Нурии Нано в Италию?
*
- Конечно, поедем, - за меня ответила Кукла.
*
- Я вам адрес пришлю с телефоном. Скажешь - я дал.
*
- Спасибо, Фрэнк! – сказала Кукла, словно мы уже подъезжали к Италии.
*
И тут, я заметил –
он, вроде как, перекинулся взглядом с ливрейным
а ливрейный, вроде как, едва заметно, в ответ кивнул ему.
А Заппа ещё и посмотрел на часы на стене…
*
- Что бы это значило? - подумал я, - Они заодно?... в игры тут какие-то играть со мной надумали! Думали, я не увижу.
*
А он снова спросил:
- Ты знаешь, что Шёнберг родился в пятницу, 13-го числа и всю жизнь боялся числа 13?
*
Только я хотел сказать, опережая Куклу,
- Вау! Он был истинный американец!
(в отеле не было 13-го этажа и кнопки 13 в лифте)
как Кукла снова опередила меня:
- Он был каббалист. Он любил - все числа. Он был правильным евреем.
*
- Кто ж спорит, - согласился Заппа, - Только умер он - в пятницу, 13-го, поздно вечером, за 13 минут до полуночи…
*
- Вау! – опережая меня, ужаснулась Кукла.
А я подумал:
- Ну, мы-то в СССР числа тринадцать не боимся – и никакое ЦРУ нас этим числом не возьмёт. Даже под ливрейным прикрытием.
*
- Слушай… а чего ты на мужика этого так смотришь? – вдруг как-то озадаченно спросил меня Заппа, - Что он тебе сделал?
- На какого? – сделал вид, что не понял я.
- Который у дверей стоит.
*
Как шпиён - я был изобличён.
Но шпиёны из СССР не сдаются.
- Запоминаю, - вдохновенно наврал я.
*
- Зачем? – удивился он.
*
- Так я тебе и
