Первая рюмка

 

      Летний теплый вечер на море был бесподобен. Небо начало окрашиваться в алые цвета, что предвещало будущий солнечный день с его заботами, суетой и геморроем. С мелкими радостями и огорчениями. Хотелось мечтать о всемирной пролетарской революции и бутылке спирта, заныканной в сливном бачке от жены. Вечер растворялся  кофейным порошком в оглушительной тишине бытия жизни.
      С бескрайнего морского простора дул легкий солоноватый бриз с запахом водорослей, смоляных канатов и еще чем-то таким, что нельзя было описать обычными словами. Может быть это пахло морской романтикой или бескрайней свободой?
      Огненно красное солнце медленно скрывалось за кронами деревьев за сопками в сторону Большой земли, окрашивая их в суриковый, кровавый цвет. Было ощущение, что оно опускалось прямо в недра столицы нашей невезучей Родины.
      На берегу бухты Разбойник, что затаилась между строгих серых утесов одного из морей Тихого океана, лицом к морскому простору на старой коряге, выброшенной  Великим океаном, сидели двое. Молодой флотский Лейтенант с глазами среднерусского разлива и белый, как Лунь старый-престарый, похожий на бивень мамонта капитан. С небольшой шкиперской бородкой и старинной трубкой во рту он олицетворял мудрость и незыблемость морских традиций. Одним словом – это был Ветеран.
      Парень, оторвавшись от любования бескрайними морскими просторами и островом Путятин, похожим,  благодаря ряда сопок, на динозавра, прильнувшего маленькой головкой к водопою, повернулся к почтенному старцу и с интересом спросил:
      - Я хотел бы постигнуть внутренний мир своего Командира корабля. Научите меня!
      Ветеран, посмотрел на парня, как на блаженного, на которого с мачты только что случайно упал кирпич, подумал: «Интересно, у матери этого лейтенанта еще выкидыши были? Разве можно понять то что никому непонятно или скрестить ежа со змеею, но чтобы не получилась ядовитая колючая проволока?»
      - Скажи мне сначала, любил ли ты кого-нибудь раньше?
      Теперь Лейтенант с удивлением посмотрел на старшего товарища. По своей еще молодой бестолковости и наивности подумал: «Любовь? Это когда душа в дурдоме, тело - в койке, сердце - на ладони, а мозг… мозг расплавился», но этого из уважения к возрасту и сединам не сказал, а продолжил нести пургу:
      - Я не интересуюсь мирскими делами. Любовями там всякими и всеми прочими венерическими прибамбасами. Я хочу постичь именно Командира. Его суть!
      «На флоте всегда суть в песок», - промелькнуло в голове Ветерана.
      Он вспомнил свою беспутную юность и угарную молодость, когда в двух шагах от дома считал себя холостяком. В гарнизоне не пропускал ни одной юбки. Любил все что шевелилось и на три метра вглубь.
      Сделав умное лицо, Ветеран прикинувшись матерью Терезой, задал очередной вопрос:
      - Вспомни еще раз: любил ли ты хоть одну женщину, ребенка или какую-нибудь божью животину? Хоть кого-нибудь?
      Лейтенант нетерпеливо дернулся глистом и  ответил:
      - Я ведь уже вам сказал: я человек военный, а не обычный штафирка, - что значило не тканевая подкладка в одежде как у обычных людей, а презрительное прозвище у военных штатских гражданских чиновников. – Я чужд чувства любви. Меня интересует не пустопорожние эмоции и чувства,  а только корабельная служба и путь к познанию внутреннего мира Командиру.
      - Увы, пока это невозможно, - Ветеран поняв, что Лейтенанта заклинило, как замполитов на любви к партии, стал терпеливо объяснять откуда у человека растут ноги. - Сначала ты должен кого-нибудь полюбить. Это будет твоя Первая рюмка. Потом будет вторая – уважение окружающих. Третья… четвертая… - Старец сделал воспитательную паузу. - Ты же просишь сразу всю бутылку, а сам еще пока не сделал ни одного глотка из реки жизни.
      Мораль притчи: Чтобы постигнуть мир  Командира или любого человека надо выпить не то что одну рюмку, но и не одну цистерну.