Посвящается Елене Лозинской
Сколько людей, столько жизней и судеб. Тысячи, миллионы. Многое ушло и безвозвратно утеряно. Что-то уцелело в цепкой памяти. Перед вами - крошечный эпизод из одной большой жизни.
Ева, молодая чувствительная особа приятной наружности, зачитывалась классической литературой. Не чуждалась она и современных прозаиков и поэтов. С удовольствием тратилась на последние издания и страстно набрасывалась на новомодные романы и поэмы.
В то время трудно было оставаться настоящим литератором, не опустившись до лебезения перед власть придержащими, не превратившись в подонка и лизоблюда. А когда было легко?
Ева жадно читала всё и всех подряд. Так она рассчитывала приобрести обширные литературные познания. Смело примыкала к различным литературным кружкам и салонам. Хотя осознавала, что каждое необдуманное слово могло стоить высказывающемуся жизни.
Посетивши за несколько лет разные литературные общества, Ева остановилась на одном литсалоне. Его организаторами были муж и жена, оба рьяные энтузиасты в деле окультуривания народных масс. Хозяйка салона, с виду весьма феерическое создание, на деле была железной леди с цепкой хваткой в прямом и переносном смысле. Она постоянно что-то музицировала на старом рояле своими длинными крепкими пальцами. Ее муж, уже не молодой светский лев, буквально обрушивал на гостей нескончаемый поток поэтических строк. Он очень любил производить впечатление на слушателей, и, особенно, на слушательниц.
Летом творческая чета выезжала на дачу. Тогда все литературные вечера автоматически переносились в небольшую, но очень уютную гостиную их загороднего домика. Места и стульев всем гостям, естественно, не хватало. Зато, гости помоложе могли примоститься в живописном саду и, прильнув к оконным рамам, часами жадно впитывать в себя каждое слово выступающих одновременно с дурманящим запахом цветущих растений. Цветов в саду было много. Поэтому позёр-хозяин, без особых затрат и усилий, в конце каждого литературного вечера одаривал дам букетами. Также он не забывал заботливо завернуть намоченные кончики стеблей в газету, чтобы цветы не завяли до прибытия в город.
Как-то, после одного из таких вечеров уставшая, но очень довольная услышанным, Ева возвращалась в переполненном пригородном поезде в город. В руках она бережно держала букет. Мысленно она представляла себе, что эти цветы - открытое проявление симпатии к ней и только ней. Она даже самой себе боялась признаться, что влюблена в хозяина литсалона. Ну что же, Ева, как и все крайне впечатлительные особы, могла представить все, что угодно. Вот и в тот вечер, сидя в душном поезде, девушка витала в облаках.
К действительности ее вернул чей-то громкий голос. Она посмотрела перед собой и увидела явно подвыпившего мужчину, указывавшего на нее. Он почти кричал: "Вы только посмотрите, во что она завернула свой веник! Ты что же, зараза, нашего вождя ни в грош не ставишь? Граждане, это нельзя так оставить..."
Ева вздрогнула, еще крепче прижала драгоценный букет к груди, не зная, что делать. До города было еще минут десять езды. Пьяный пассажир не унимался: "Ты что, не видела, во что свой веник заворачивала? С портретом вождя... Как ты только посмела?!"
Девушка очень испугалась, но тут, на ее удачу, подоспели два парня, один схватил пьяного, а другой поволок её к выходу. Повезло, что Ева села в первый вагон. Ее защитник что-то быстро шепнул машинисту. Поезд с шумом остановился. Еву быстро спустили с вагона. Поезд со взбесившимся пассажиром продолжил свой путь, но, уже без нее.
Прийдя в себя, девушка быстро сорвала с букета злополучную газету с портретом вождя всех народов и бросила на землю. Потом она тихонько двинулась вдоль рельс в городском направлении.
* * *
Шел в России 1937*-й год...
* 1937-й год – год самых жестоких и массовых сталинских репрессий в Советском Союзе.
|
