Аля Хатько & Олег Вайнтрауб
ТЯЖЕЛАЯ НОША
Часть первая. БЛИЗНЯШКИ
Глава 12. Материнское горе.
В первые минуты происшедшее пока не укладывалось в сознание. Это был какой-то страшный сон. Вот проснётся Ольга, а её обе дочери рядом сидят в вагоне тесно к ней прижавшись. Женщина так и стояла в оцепенении, пока Даша не тронула её за руку:
- Прости меня, мамочка! Я не хотела, чтобы такое произошло, - рыдая говорила Даша.
Но Ольга смотрела не рельсы и молчала, она словно в самом деле уснула и только тогда, когда рыдания Даши стали невыносимыми, она очнулась и взглянула на зарёванную дочь.
- Ничего, ничего, доченька! Мы догоним поезд. Ты только успокойся и перестань реветь.
Даша непонимающе смотрела на мать:
- Как это догоним?
Мы сейчас по железной дороге пойдём на ближайшую станцию. Возможно, там теперь стоит наш поезд. И, поверив сама в свои слова, Ольга чуть ли не бегом отправилась вслед ушедшему поезду. Расшибленное колено болело и кровоточило, но она не обращала внимания, а спешила, спешила, даже ни разу не оглянулась на виновницу этой беды. Даша старалась не отстать от матери и, размазывая по щекам слёзы, проклиная сама себя за легкомыслие, перебирала ножками шпалы. Ей совсем неудобно было идти, никак не могла приспособиться и поэтому вскоре хотелось просто сесть на рельсы и сидеть. На их счастье ни встречного, ни попутного поездов пока не было, а ведь могло быть ещё хуже. Ведь Ольга не подумала о той опасности, которой подвергалась не только сама, но подвергала и Дашу. Только к вечеру, чуть не падая от усталости, они добрались до первой станции. Людей было много и в здании, и на улице. Все что-то обсуждали, ругали кого-то, грозились на невидимого врага кулаками.
Ольга усадила дочь на скамейку рядом с двумя стариками, попросила никуда не уходить, что бы ни случилось, а сама пошла внутрь здания, чтобы узнать о судьбе своего «сбежавшего» от них поезда. Несмотря на все прилагаемые ею усилия, добиться от кого-либо какой-то информации она так и не смогла, и тогда, отчаявшись, она закричала во весь голос:
- Люди!! Помогите! Я потеряла всё что у меня было и самое дорогое-дочь. Прокричав так, она без сил упала посреди зала. Теперь к ней начали подходить неравнодушные люди, тормошить. Увидев толпу, к ней подошёл дежурный по станции. Кое-как всем вместе удалось привести Ольгу в чувство и, сидя на том же месте, где упала в обморок, рассказала о своём горе.
Мужчина в железнодорожной форме помог ей подняться и безо всяких обиняков сказал:
- Радуйся, женщина, что у тебя осталась хотя бы одна дочь. Ведь ваш поезд два часа назад рухнул с взорванного моста. Приходят слухи, что в живых там никого не осталось.
- Кккак рухнул? – побелевшими губами прошептала Ольга. А, как же Маша?
- Извините, милая, но больше я ничего вам не скажу. Всё, что я знал, объяснил. А теперь у меня своя работа. И мужчина ушёл, а Ольга начала рвать на голове волосы. И без того без времени поседевшая женщина в одночасье стала совсем седой, и только волосы, заплетенные в косу, были неестественно бронзовыми, будто кто-то на смех прицепил эту косу к седой голове. Никто не пришёл ей на помощь. Друг другу передавали эту страшную новость и уходили подальше от чужого горя. Ведь все слышали, как дежурный сказал, что никому из пассажиров спастись не удалось. А кто знает чьи там родные ехали? И кто сейчас также, как эта несчастная женщина проливает горючие слёзы. Вот сколько бед наделала эта проклятая война.
Даша сидя на скамейке услышала неестественный крик, доносящийся из зала и несмотря на запрет матери, рванула внутрь. Она пробилась сквозь толпу на этот голос и увидела мать, стоящую на полу посреди зала с клоком седых волос в руке.
- Мама! Мамочка!!Что с тобой? – спрашивала Даша, тормоша мать за руку.
Ольга невидящими, безумными глазами смотрела на дочь и не могла понять которая из них стоит рядом с ней.
- Маша! Машенька! – крикнула она и прижала к себе девочку, – ты нашлась, милая? Теперь я тебя никуда от себя не отпущу!
- Мама, мамочка! Но я не Маша, я – Даша! – старалась донести до сознания матери девочка.
Но Ольга была полубезумной. Она не хотела смотреть в глаза действительности. Ведь она же оставила Дашу сидеть у вокзала на скамеечке, а это - Маша.
– Сейчас, доченька, мы пойдём к Даше. Я знаю, где я её оставила. Пойдём, милая, а то она переживает, что нас так долго нет.
- Мамочка!! – теперь уже рыдала Даша. – Что с тобой, мамочка? Это я – Даша!
Ольга не слушая тащила за руку дочь на улицу к той скамейке, где велела дожидаться дочери. Но, увы! На скамейке так и сидели старик со старухой, а девочки не было и тогда она закричала на стариков:
- Куда вы спрятали мою дочь?! Верните мне её немедленно!! Я сейчас вызову полицию!
Старики недоуменно смотрели на полу обезумевшую женщину, которая крепко держала за руку девочку, которую час назад оставила под их присмотром.
- Успокойтесь, женщина и посмотрите, кого вы держите за руку, - вежливо привстав сказал старик.
И только теперь к Ольге начало доходить, что всё, что сказал дежурный по вокзалу правда. И что держит в самом деле за руку она Дашу. Она это знала с самого начала, но верить не хотела.
Теперь она обняла Дашу и вновь залилась горькими слезами.
- Доченька, вот и остались мы с тобой в чём стоим и без нашей Машеньки на чужбине. Никому мы не нужны и как дальше будем жить я не знаю. Почему бог сжалился над нами, а не оставил в том проклятом поезде. Пускай бы мы все вместе лежали бы теперь на дне Даугавы или как там называется та река, которая поглотила нашу Машеньку и всё наше имущество.
Старик внимательно слушал, а потом начал спрашивать у Ольги, что же произошло? И Ольга, перескакивая с одного события на другое, кое как-рассказала старику о своём горе.
- Да….Примите мои соболезнования. Что я могу вам посоветовать? Сейчас за нами приедет на лошадях сын. Мы вот с женой его поджидаем, прибыли немного раньше условленного времени. Если действительно, вам негде жить, то я поговорю с ним, может, ему нужны работницы в хозяйстве, тогда сговоримся.
На улице было уже довольно темно, после летней жары ночь принесла прохладу, и Даша начала дрожать, прижимаясь к матери.
Старуха, ничего не говоря, копошилась в своей большой сумке, затем достала большой клетчатый платок и протянула Ольге:
-Возьмите и укройтесь с девочкой.
- Спасибо вам, добрые люди, - со слезами произнесла Ольга. – Бог и вас не оставит в беде в трудную минуту.
- Аминь! – перекрестившись католическим знамением., - ответила женщина.
- А, вот и сын подъехал, - встал со скамейки старик и помахал рукой высокому, хорошо одетому мужчине лет около 50.
- Сынок, мы с матерью здесь! - и он первым обнял сына.
- Здравствуй, отец! Как же вы с мамой вовремя приехали. У нас такое творится! – но он не стал рассказывать, а обнял и расцеловал старуху.
- Как, мама? Немного поправилась на море, - улыбаясь обнимал мать.
- О нас потом, сынок, - сказал отец и показал рукой на Ольгу с Дашей. – Надо как-то приютить горемычных, горе у них большое.
И старик кратко пересказал то, что час назад услышал от самой Ольги.
Мужчина думал некоторое время, а потом сказал:
- Не ночевать же вам под открытым небом, коль судьба свела с моими родителями. Едем с нами, а там разберёмся.
Низко до самой земли склонилась перед добрым человеком Ольга. Так началась очередная полоса в их с Дашей жизни.
(продолжение следует)
