заменить.
Лёнька встал и, раскаянно жмурясь, принёс свои глубочайшие извинения за дружеский розыгрыш. Матюша наконец отдышался. А потом вдруг заалел, может быть стыдно стало за свой про-японский выпад. Не до конца обоснованный и идеологически не совсем выдержанный. Но - делать нечего - всё сказано. Проехали. Может и не посадят.
Обзор газеты за неделю делал Иванов-Бусиловский. Он мягко прошёлся по всем отделам, похвалил коллег за своевременное освещение подготовки к уборке урожая, отметил фельетон Матюши «Мокрое дело» о торговле подмоченным сахаром в районном гастрономе и, пожелав чаще печатать произведения членов литературной группы, осел на скрипучий стул, словно пригвоздив его к полу. Редактор, Владимир Николаевич Белошапка - высокий крепыш, солидную лысину которого ветхим венцом обрамляли редкие, выцветшие волосы, - слушал своего зама, понимающе кивая головой, и посматривал в окно, в окружающую действительность - там ходили суровые люди и весёлые гуси. Как-то вот так. В таком раскладе.
Счастливый Иванов-Бусиловский сегодня не мог никого критиковать. Когда он сел, редактор вопросительно оглядел всех и убедился в окончательном молчании каждого. Значит, пора говорить самому. Редактор вздохнул и насуровил брови.
- Илья Михайлович нынче не в настроении. Вернее, должен вам сказать, слишком в настроении.
- Почему же?! - Улыбаясь и широко, по-былинному разводя руками, возразил соловьиным голосом Бусиловский.
- И не спорьте, Илья Михайлович. У нас, должен вам сказать, далеко не всё так благополучно, как это выглядит с ваших слов. Сельхозотдел, действительно, вовремя начал предуборочную кампанию, но материалы на эту тему представлены пока что лишь информациями. Вчера на бюро райкома, должен вам сообщить, был обобщён опыт колхоза «Колос», где собираются применить на жатве много нового. А мы дали об этом всего десятистрочную информацию. В «Заре» и «Большереченском» прошли взаимопроверки, о которых мы вообще ничего не сказали.
- Сказали! - Вскинулся Лёнька.
Белошапка нетерпеливо поднял руку, очень вежливо предлагая сидеть и не выскакивать, когда не просят. Вообще порядки тут действительно вольные, и это ещё если мягко выразиться. Никто никого особо не строит. Глазками только зыркают друг на друга, стульями скрипят, да ручки поднимают вверх. Чисто номинально, конечно. Сплошная ламбада.
- Дали информацию с сообщением о взаимопроверках, но не о фактах, которые при этом были вскрыты. Это совсем другое дело, и не такой информации ждёт от нас райком. Не будем терять времени. Сегодня выезжайте в «Колос» и давайте оттуда глубокий материал. Ясно-понятно?!
- Так точно! – По-сержантски откозырял бесшабашный Лёнька. - А на чём?! - И ресницами своими белыми-невинными - морг-морг.
- На полуторке. А завтра двигаетесь так: один в «Зарю», другой в «Большереченский». Оттуда организуете выступления участников рейдов взаимопроверки. Ясно-понятно?!
- Но завтра-то как с транспортом? - деловито осведомлялся настырный Куделин.
- И завтра машина развезёт, и послезавтра, - принципиально отрезал редактор и приласкал моего непосредственного шефа Лёню холодными серыми глазами. - Мотоцикл, Лёня, как я сказал, ты больше не получишь. О твоём сальто говорят по всему району, должен я тебе сказать.
Лёнька нахохлился и пожал плечами:
- Это дело случая. И с вами могло быть такое.
- Не могло и не может. Я вперегонки с «волгами» не езжу, знаю дистанцию.
- Да-да, у вас работа такая. А мне не даёте, пускай Виктор ездит, - не сдавался Лёнька. - У него права есть.
- Как?! Права?! - Поразилась летучка. - Журналист - и с правами?! Кто дал?!
Воцарилась неловкая тишина. Я даже не знал, куда глаза девать от скромности.
- Кхм, - деликатно кашлянул Иванов-Бусиловский и потупился, ему больше всех за меня неудобно стало. И вправду добрейший человек.
- Права? - Повернулся ко мне редактор. - Правда?! Хм… Как же это вас? Ладно, это другой разговор. Однако… Ладно, проверим и документально и визуально. М-м. Хотя, должен вам сказать, что это одно и то же. - И совершенно сбитый с толку редактор самокритично улыбнулся. - Тогда мотоцикл будет ваш, согласен. Потом. Закрепляю.
- Ага, который раз! - пробурчал вольнолюбивый Куделин.
- Все свободны. А вас, Бусиловский, я попрошу остаться!
Остался позади заливаемый соловьиными трелями редакторский кабинет. В нашем отделе, разыскивая затерявшийся в ворохе бумаг на столе блокнот, Лёнька, раздражённо щурясь, сделал краткое сообщение, о каком сальто говорил редактор. Погнавшись как-то за «волгой», лихой завсельхозотделом, несмотря на завесу поднятой ею пыли, вслепую пошёл на обгон и чуть не врезался во встречную машину. Только чудом ему удалось уйти от крепкого поцелуя с нею влево и на полной скорости подобно каскадёру перелететь через залитый водой кюветище, целый противотанковый ров.
- Полёт вышел поистине мастерский, как на планере. И обошлось бы всё нормально, да в «волге» секретарь райкома сидел, а он в спорте совсем не понимает. Вот и раздули теперь кадило - факел на всю округу, как от попутных газов, ты понял, конечно, каких. Но не лишать же человека руля из-за такой ерунды!
Отыскав, наконец, блокнот, Лёнька, по-прежнему злясь, сорвал с вешалки потрёпанную кожаную куртку и мы пошли к гаражу. Там пчёлкой хлопотал, жужжал Сашка Волков - шоферюга из шоферюг, изгнанный из автобазы, как он сам говорил, за нарушение спортивного режима. Фрукт ещё тот, как выяснилось впоследствии. Это вообще, а в частности, водила он, конечно, от бога. И немножко от чёрта. Короче, когда как - поэтому наш человек.
- Саня, заводи свой кадиллак, - скомандовал Лёнька и полез в кабину, начальник всё ж, хоть и лишённый руля.
- Рад стараться, вашбродь, - хрипло откликнулся Саня, продолжая ковыряться в моторе. - Только он, сука нехорошая, не заводится!
- Ты брось эти шуточки! - Продолжал мелочиться задетый за живое Куделин.
- Может в бензин что попало? - Предположил я.
- Не исключаю такой возможности. - И Саня ехидно добавил: - Должен вам сказать. Но всё дело в искре, я-то уж знаю, хотя и беспартийный.
- Дай-ка заводилку! - Лёнька вылез. - Я тебе покажу, как искры добываются. Потеть надо, дорогуша, потеть. Витёк, жми педаль!
Полуторка - древняя. Наверно, ещё на фронт снаряды возила. Старый, проржавевший до дыр, капот, сколоченная из досок и фанеры кабина, крылья фордовского фасона образца тридцатых годов, готовые отвалиться над каждой колдобиной, но всё же не отваливающиеся, и, наконец, грохочущий и подпрыгивающий на малейшей кочке деревянный кузов - таков внешний вид нашего кадиллака, а в чём-то может и роллс-ройса. Но! Но внешность его обманчива. Неприглядная надстройка прочно стояла на новой раме, под проржавленным капотом билось, правда, иногда и с перебоями, мощное сердце современного «газона», не менее могучий карданный вал приводил в действие местами сверкающий ещё заводской краской задний мост.
Слишком длинная для полуторки рама вынудила Александра Волкова, главного конструктора этого автометиса, для правильного распределения центра тяжести отнести кузов несколько назад, благодаря чему между ним и кабиной образовался почти метровый просвет. Сверхоригинальная, допотопная конструкция, ярко-зелёный цвет чудо-грузовика, на борту которого Санька большими белыми буквами вывел любимые лозунги-девизы автоинспекторов: бодрый, предостерегающий «Не уверен - не обгоняй!» и сентиментальный «Тебя ждут дома!» - приводили в восторженное умиление всех шоферов в районе - за его пределы выезд кадиллаку был категорически запрещён. Они давали его водителю блестящие возможности часто воспроизводить в действии знаменитый эпизод из ремарковских «Трёх товарищей».
Выглядывая из кабины для лучшей ориентировки, Сашка корчил уморительно-скорбные рожи, всем своим видом наглядно демонстрируя унизительные переживания молодого шофёра, только что получившего права 3-го класса и волею закономерного поэтому случая попавшего на ископаемую рухлядь. Этим он ещё больше прибавлял веселья на дороге и окончательно усыплял бдительность дорожных асов, наконец получивших шанс самоутвердиться. Кто же у нас упустит возможность над кем-нибудь безнаказанно поизмываться?!
Сегодня сразу за околицей к нам в хвост пристроился новенький небесно-голубой «Зил». Наверняка тоже издеваться будет. Что ж, чему быть - того не миновать! Чубатый шофёр «Зила», сразу по достоинству оценив начертанный на заднем борту сентиментальный призыв подумать о родных, о доме, прежде чем решаться на обгон, чуть ли не по пояс высунулся из своей комфортабельной кабины и выкрикивал что-то совершенно смущённому, робко оглядывающемуся назад Саньке. Поравнявшись с нами, чубатый заорал уже совершенно отчётливо:
- Эй, на гробе! Придержи маленько!
Санька выставил из кабины голову, застенчиво улыбнулся, чем породил у обгонщика взрыв торжествующего хохота, и помахал рукой вперёд, скромно уступая дорогу.
Тут и началась хохма. «Зилок» лихо рванулся на обгон. Но чубастик, собираясь последний раз поржать над допотопной полуторкой, вдруг с изумлением обнаружил, что она по-прежнему, подпрыгивая и громыхая всеми костями, как ни в чём не бывало, бежит рядом. Не веря глазам своим, он постучал по спидометру - всё правильно. «Зил» увеличил скорость по меньшей мере на 20 километров, но это совершенно не отразилось на местоположении гробовидного транспорта.
Мне через заднее стекло было видно, как ликующе подпрыгивал в кабине Лёнька. Представляю, как изысканно проявлял он свои чувства. «Зил» меж тем взвыл дурным голосом и буквально полетел вперёд, ясно, что сейчас уж изо всех сил. Теперь тот, с чубчиком, наверное, не сомневался, что заколдованная полуторка наконец осталась позади и её двуличный негодяй-водитель наконец вволю и поделом наглотается пыли. Бедного хватил столбняк, когда, скосив глаза вправо, он всё на том же месте и расстоянии опять увидел ядовито-зелёную уродливую кабину, из которой скалились две торжествующие рожи. В кузове вполне прилично хохотал и я сам.
- Утри носик, крошка! Чао, бамбино! Не кашляй, урод! - Долетало, как орал чубастику Лёнька, наконец-то у него поправилось настроение.
- Сделай дяде ручкой! - Вопил Санька.
- До свиданья, друг мой, до свиданья! - Кричал даже я, поддавшись всеобщему накалу страстей.
На глазах у впавшего в транс водителя «Зила» полуторка превратилась в ревущего зверя, рванулась вперёд и закрыла всю дорогу густой завесой пыли. Всё было кончено. Один чубчик мы уже напудрили. Закучерявили. Не измывайтесь - и над вами тогда не будут, может быть! По-моему что-то такое всё же где-то есть в моральном нашем кодексе. Или было. Пока не сплыло.
Чистый ветер бил в лицо. И почему-то так хорошо стало на душе. Вот странно, почему-то всегда, когда кого-то обставишь, именно так и становится. Даже когда совсем чуть-чуть обойдёшь. А уже словно бабочки внутри взлетают. Как же мало для счастья надо!
Глава 3. Исполнение желаний
Теперь о делах. Нам предстояла встреча с председателем колхоза «Колос» Дмитрием Лукичом Генераловым. Наверно, с этим заданием - взять у него интервью о подготовке к уборке урожая - я мог бы справиться и один. Однако, как выяснилось, меня редактор решил послать в колхоз лишь на пробу,
