как я понимаю. Вы словно состоите из множества сущностей.
Это замечание, Моны сделанное тихим голосом, внезапно лишило гостя стоического спокойствия, с которым он отвечал на вопросы майора. Молодой человек вспыхнул и даже, похоже, обиделся.
– Я обычный человек, мадам. То, что вы заметили во мне – это всего лишь фрагменты белковых цепочек, позаимствованных у различных биологических видов. Мой отец генетик. Он был помешан на идее создания совершенного индивидуума, лишенного каких-либо физических недостатков. Так что я стал жертвой эксперимента еще в утробе матери. Предполагалось, что у меня будут крепкие кости, сильные мышцы, непробиваемая иммунная система и выдающиеся интеллектуальные способности.
Мона перевела взгляд на Юджина, молча умоляя его вмешаться.
– Ну и как, эксперимент вышел удачным? Вы действительно идеальны во всех отношениях?
Себастьян непочтительно фыркнул.
– Я довольно близорук, часто ломал в детстве кости и страдал редкими заболеваниями, поэтому мало чем порадовал своего родителя.
– Ваш отец жив?
После довольно длинной паузы, Себастьян обреченно покачал головой.
– Я не знаю. Он пропал несколько лет назад.
Мона жестом попросила гостя снова сесть в кресло, и из вежливости он уступил.
– Как мне вас называть? Господин Лангвад?
– Зовите меня Себастьян.
– Себастьян, если вы все еще ждете возвращения вашего отца, то напрасно. Его нет в живых и довольно давно.
На красивом лице с идеально вылепленными чертами не дрогнул ни один мускул. Либо их гость догадывался об участи, постигшей выдающегося генетика, либо не слишком сожалел об утрате. В любом случае, искренней привязанности к отцу он явно не испытывал.
– Вам что-то известно?
– Только то, что ему помогли уйти из жизни, больше ничего. Может быть, вашему отцу и не удалось создать идеального человека, зато он смог превратить вас в инструмент, в средство для достижения определенной цели.
После долгой паузы Себастьян решился приоткрыть завесу семейной тайны.
– Я узнал о своем предназначении незадолго до его исчезновения.
Предназначение! Сердце Моны внезапно стало тяжелым, как кусок льда, кровь застыла в жилах. С трудом преодолевая оцепенение, она вгляделась в светлые прозрачные глаза.
– Отец сам вам все рассказал?
– Это не было доверительным разговором. Мы в очередной раз повздорили, и он сорвался. Заявил вдруг, что столько трудился над моим созданием вовсе не для того, чтобы я занимался какой-то ерундой, что в скором будущем мне предстоит совершить нечто выдающееся, и что я был рожден исключительно для этого.
– Он сказал, что вы носите знак на своей груди?
Себастьян побледнел и нервно потер руки.
– Я не могу об этом говорить. Ни при каких обстоятельствах. Простите…
Мона с усилием поднялась.
– Нам всем не помешает немного отдохнуть. Юджин, проводи, пожалуйста, нашего гостя в беседку и представь остальным, мы с Джасом подойдем через несколько минут.
Глава 7
В спальне Джастин подхватил жену и устроил у себя на коленях.
– Расскажи мне, наконец, что такого ты узнала про этого парня, кроме того, что любящий папаша собирал его по частям? Помнишь, Юджин нам рассказывал о науке генетике? Говорил что-то о растениях, о породах собак и лошадей. Эльфы тоже этим занимаются, совершенствуют себя при помощи магии… Боги, ты вся дрожишь! Что случилось, любимая?
Мона крепко прижалась к груди Джастина и ощутила благословенное тепло.
– Мне все равно, как его создавали, главное – для чего. Юноша ввалился в нашу Дверь вовсе не случайно, Джас. Над всей этой историей снова сгущается зловещая тень Древних...
Хартли внезапно замер. После всех потерь, горестей и испытаний они с Моной, наконец, были счастливы, и тут Судьба решила тряхнуть старым прахом.
– Так ради какой великой цели трудился его папаша-генетик? Этот любитель растений должен стать пищей или все-таки оружием?
Волшебница невольно улыбнулась и пальчиками разгладила хмурые складки между бровями мужа.
– Вопрос уже не ко мне, Джас, а к нашей дочери. Судьба гостя хоть и определена, но небезнадежна, его еще можно спасти.
– Ах, вот как! В таком случае, почему бы нам не отправиться спасать его всей семьей?
Джастин просто пошутил, но Мона продолжала смотреть на него немного печально, немного таинственно.
– Не в этот раз.
Хартли понадобилось несколько мгновений, чтобы постичь смысл негромко сказанных слов.
– Боги, любимая! Неужели, правда?! – он крепко прижал к груди волшебницу и зажмурил глаза, остро чувствуя несправедливость происходящего. Каждый дар Судьбы сопровождался неизбежными потерями, а Джастин еще не был готов отпустить в неизвестность Анну, свое драгоценное дитя. Он покрыл поцелуями лицо Моны, нежно коснулся ее губ. – Если бы я знал, то ни за что не позволил тебе так утомляться! Ложись немедленно в постель. Пойду, попрошу Марту…
Мона ладошкой смахнула слезы счастья со щек Джастина, которых он даже не замечал.
– Я обязательно отдохну, Джас, только не сейчас. Нельзя оставлять Себастьяна наедине с этой стаей волков.
Тем временем «кровожадная стая» мирно ужинала, заново приглядываясь к гостю. Себастьян обошел весь сад, высаженный Мартой, внимательно осмотрел цветы и плодовые деревья, надолго замер в благоговейном восторге перед огромной золотистой собакой, а потом с аппетитом поел. Когда в беседке появились Мона и Джастин, мужчины начали дружно подниматься из-за стола, но волшебница нетерпеливо отмахнулась от них. Она уселась на свое место и жадно набросилась на еду.
Кэйд посмотрел, как его госпожа уплетает за обе щеки стряпню Марты, потом перевел взгляд на глупо улыбающегося капитана и сокрушенно прищелкнул языком. Еще не было случая, чтобы Мона Корвел спокойно, без лишних тревог и чрезмерных усилий, выносила ребенка. Странный гость и раньше не вызывал у Кэйда особых симпатий, а теперь и вовсе показался лишним. Все истории, связанные с Каменным островом, так просто не заканчивались. Кианнасах нутром чувствовал, что пришло время снова отправляться в поход, только на этот раз с ними не будет ни Светлой госпожи, ни капитана…
Мона, наконец, утолила голод и теперь мужественно боролась со сном. К ее удивлению, у гостя оказались непринужденные приятные манеры. Теперь, когда память восстановилась, он снова стал типичным отпрыском зажиточной семьи, получившим прекрасное образование. За столом сидели преимущественно представители воинских профессий, поэтому Себастьян безошибочно выбрал себе в собеседники королевского архивариуса.
За ужином гостю задавали много вопросов, но скорее из интереса, чем с целью получить информацию. Он был вежлив, тактичен, старался ответить каждому, а потом внезапно замолчал на полуслове и медленно поднялся. У обвитого плющом входа в беседку появилась лесная фея в воздушном одеянии с белыми цветами в темных кудрях, а рядом с ней светловолосый эльф, вооруженный легким луком.
Глава 8
С того самого дня, как капитан Хартли и двое эльфов отправились в другой мир, чтобы спасти волшебницу, Александр Корвел стал для своей маленькой сестренки защитником, опекуном и другом. Их магическая связь была настолько сильна, что они даже на расстоянии знали все друг о друге. Брат был голосом молчаливой и замкнутой Нэн, а она его утешением и поддержкой, особенно в те годы, когда в нем бурно конфликтовали человеческая и эльфийская половины. Ксан горячо любил мать и сестру, именно по этой причине он отказался проходить многолетнее обучение у Алфар клана Воздуха. Он никогда не погружался глубоко в эльфийскую культуру, а оставался волшебником, который выглядел и одевался, как настоящий эльф.
Дети Моны, как и она сама, обходились без заклинаний. Нэн очень любила читать книги, и все, что она узнавала из них, немедленно узнавал и Ксан, не тратя времени на чтение. Он предпочитал активные занятия, поэтому мог вполне достойно противостоять Джастину, Кэйду или Кинниалу на поле для тренировок.
В сложных ситуациях Мона часто пользовалась магической поддержкой сына, а вот Анна со своими необычными способностями всегда стояла особняком. Она обладала даром обращать любую магию, ходила собственными путями и при желании могла закрыться от всех, кроме матери.
В первую встречу Себастьяну так и не удалось поговорить с прекрасной феей, потому что она не произнесла ни единого слова. Когда пришло время прощаться, брат и сестра взялись за руки и просто исчезли, а растерянный гость остался стоять в сгущающихся сумерках.
– Скажите, майор, это была телепортация?
– Можно сказать и так, – Юджин на глаз оценил физическое состояние Себастьяна. – Господин Лангвад, давайте ненадолго вернемся в дом.
Себастьян неохотно повиновался. Кроме Моны, Джастина и майора, в комнате теперь присутствовал архивариус, который с удобством устроился в кресле у окна.
– Если вы ответите на интересующие нас вопросы, – сразу взял быка за рога Юджин, – мы с удовольствием объясним, куда же вы, собственно, попали. Вы по-прежнему считаете, что выбрали Дверь в наш мир случайно?
Молодой человек довольно долго молчал, а потом посмотрел на Джастина.
– Я был в этом уверен только до тех пор, пока не увидел вашу дочь, капитан. С самого детства мне снилась зеленоглазая девочка с цветами в волосах. Вряд ли это простое совпадение…
Мона мысленно согласилась с гостем.
– Вы верите в Судьбу или в Предназначение, Себастьян?
– Раньше не верил, но с некоторых пор поневоле переменил мнение.
– О Ключе вы узнали от отца?
– Нет, от матери, – признался молодой ученый. – Она урожденная Мортимер, ее семья на протяжении нескольких поколений является хранителем Ключа.
Мона, Джастин и Фиарэйн обменялись взглядами.
– Разве Мортимеры никогда им не пользовались?
Вопрос, казалось, озадачил гостя.
– Ну, не знаю, наверное, случая не представилось. Я и сам оказался на планете только потому, что в мой бот попала ракета. Хотя, если подумать, то я уже ни в чем не уверен…
Глядя на Себастьяна, который хмурился от усилий связать воедино цепь событий, волшебница задумчиво барабанила пальчиками по подлокотнику кресла.
– А вам известно, что собой представляют эти Двери и куда именно они ведут?
В ожидании ответа присутствующие буквально затаили дыхание, но молодой человек этого даже не заметил.
– Насколько мне известно, Двери – это порталы, а ведут они на кислородные планеты в разных галактиках, – Себастьян посмотрел на ночное небо в распахнутом настежь окне и решил добавить. – Или в иные миры со сходной атмосферой, но я не уверен по части пространства и времени. Возможно, имеет место и этот фактор.
Мона беспомощно взглянула на Юджина.
– Ты понимаешь, о чем он говорит?
– Да, миледи, речь идет о том, что воздух за каждой из Дверей должен быть пригоден для дыхания. Разница в составе атмосферы, несомненно, существует, но опасности для жизни она не представляет. Я уже упоминал, что мир нашего гостя не
