История эта, скорее напоминающая анекдот, приключилась в одном из дачных поселков Ленинградской области. Рассказываю эту бесхитростную байку в том виде, в котором ее удалось подслушать в пригородной электричке, битком набитой задыхающимися от июньской духоты пассажирами.
Итак. Две немолодые дамы, несмотря на возникшую при посадке в поезд давку, быстро и удобно разместились у окна друг напротив друга. У одной из них, полной, с крашеными волосами цвета меди, в руках была переноска, в которой дико и непрерывно орал напуганный непривычной обстановкой кот. Да так орал, что многие пассажиры, сидевшие в отдалении, стали думать, что с бедным животным приключилась беда. Хозяйка кота, испытывая неловкость от поведения своего питомца, не выдержала и вынула его из переноски.
– Василий Кузьмич, – сказала она назидательно и слегка тряхнула толстого, серого, в темную полоску кота, – как тебе не стыдно! Что про нас с тобой подумают люди?
Кот пристыжено прижал уши, словно понял укор хозяйки. И замолчал. Хозяйка причмокнула похожими на спелую клубничину губами.
– Вот видишь, ничего страшного вокруг. Сейчас мы поедем. Потерпи немного.
Сидевшая напротив интеллигентного вида старушка, сухонькая, лет под восемьдесят, с букетом из пестрого лугового разнотравья, улыбнулась при сцене разговора хозяйки с котом.
– Как интересно зовут вашего кота, Василий Кузьмич. Вы его подержите на руках, вероятно, ваш котик боится замкнутого пространства. Вот и нервничает.
– Да, он немного трусоват, – с любовью глядя на своего питомца, ответила собеседнице хозяйка кота, – А зовут его так, потому что ни на какое иное имя не реагирует. Пробовали и Васькой, и Василием, без толку. Ухом не ведет. Тогда решили Василием Кузьмичом назвать. И, представьте себе, отозвался негодник! С тех пор так и зовем. Хотя Кузьмич ли он, кто его знает? Марфа, кошка моей покойной свекрови, любвеобильная была. Но более других привечала ободранного соседского Кузьку. Тот тоже был серый, в полоску. Вот и решили, что Василий наш – отпрыск того самого Кузьмы.
Кот тем временем, нервно подрагивая, удобно расположился на руках у нежно поглаживающей его хозяйки. А та оказалась дамой словоохотливой. И, похоже, не прочь была рассказать всю подноготную серого в полоску кота.
– С моим Василием Кузьмичом чего только на даче не происходило, – продолжила она, двинув переноску ногой под сиденье. – А совсем недавно забавная история приключилась. До сих пор с мужем смеемся. Хотите, расскажу?
– Расскажите, – кивнула седой головой интеллигентная старушка с букетом. – Я кошек люблю. Но поскольку живу в коммуналке, завести животное не решаюсь.
Хозяйка кота почесала питомца за ухом. На что тот отреагировал, вытянув передние лапы с выпущенными когтями.
– История такая. С началом весны у нас на соседнем участке поменялся хозяин. Прежние старики умерли, и дача перешла к их внучке, которая быстрехонько продала ее. Говорят, чуть ли не задаром. Не хотят нынче молодые землей заниматься.
– Это верно, – кивнула головой старушка с букетом. – Не хотят. Моих внуков на дачу только шашлыком заманишь. Не то нынче время, чтобы на грядках горбатиться. Все в магазинах есть.
Дамы немного поохали по поводу нежелания внуков знакомиться с премудростями садоводства, затем хозяйка кота продолжила свой рассказ о Василии Кузьмиче.
– Новый хозяин соседской дачи как-то все не спешил с нами знакомиться. Его супругу мы не видели, даже не знали, есть ли она. Правда, иногда дочка с мужем на шикарной машине приезжают, но они ни с кем из соседей не общаются. Побудут немного – и назад. Диковатой та семья нам с мужем показалась. Ну не хотят общаться, и ладно. А Василий Кузьмич наш, следует сказать, страсть, как не любит в доме ночевать. Свобода и любовь для него в жизни – главное. У нас на участке маленькая летняя кухня имеется, так он туда после загулов по соседским кошкам спать отправляется. Я утром выйду на улицу и кричу: «Василий Кузьмич! Покажись, друг желанный!»
Бежит навстречу тебе, знает: сейчас кормежка будет. И стали мы с мужем замечать, что всякий раз, когда зовем кота, сосед на свое крыльцо выходит. Выйдет, молча кивнет, постоит – и в дом. Так несколько раз продолжалось, пока он, наконец, «здрасьте» не стал говорить. Я ему также киваю в ответ. «Доброе утречко», — говорю. И так каждый день. Зовем кота, выходит сосед:
– Здрасьте.
– Доброе утречко.
Не знаю, сколько бы так продолжалось. Но тут вдруг пропал сосед. День его нет, два, три. И тут смотрю, к нашей калитке подходит женщина, приятная такая, средних лет.
– Здравствуйте, – говорит. – А я к вам. Вы Василия Кузьмича не видели?
– Только утром был, – отвечаю ей. – Поди, опять побежал на свидание с дамой своего сердца. Или после ночного загула где-нибудь отсыпается.
Глаза женщины округлились, не вру, стали как два советских пятака.
– Простите, у какой дамы? У него разве кто-то есть? – осторожно спрашивает она меня.
– А почему бы и не быть? – отвечаю. – Чему вы так удивляетесь? Ему алименты не платить. И потом, зачем вам наш Василий Кузьмич?
– Что значит наш? Он мой.
Женщина, смотрю, совсем с лица спала.
– Любезная дама, не знаю вашего имени. Но с младых когтей Василий Кузьмич наш.
– Каких когтей?
– Обыкновенных. Вам кто нужен?
– Мне нужен мой муж, Василий Кузьмич. У нас дача с вами по соседству. А Василий Кузьмич уже несколько дней на звонки не отвечает. Думала, может, вы что-то знаете.
Тут меня смех разобрал.
– Теперь все понятно. А я-то думала, вы про кота спрашиваете. У нас кот. Также Василием Кузьмичом зовут. Это же надо так! Полные тезки!
– Наверное, опять в загуле, – с глубоким вздохом произнесла женщина и отошла от калитки.
Интеллигентная старушка с букетом улыбнулась и протянула руку к коту. Тот вальяжно дал себя погладить.
– И чем закончилась эта история? – спросила она хозяйку Василия Кузьмича.
– Как и оказалось, тот Василий Кузьмич ушел в загул. Запил, значит. Отыскала его супруга на соседней улице. Притащила домой, пьяный был, упирался, матерился. А когда пришел в себя, привела знакомиться со своим тезкой. Смеялись все до колик. И каждое утро, вызывая кота на кормежку, я теперь произношу: «Василий Кузьмич! Покажись, друг желанный!»
Неизменно на крыльцо выходит сосед.
– Василий Кузьмич, здравствуйте! — говорю я ему.
– Здравствуй, Никитична, — отвечает сосед. – Передавай низкий поклон моему тезке.
А что, я и кланяюсь в пояс своему мохнатому Василию Кузьмичу. А иначе как еще его накормишь?
И хозяйка кота, с любовью глядя на своего питомца, произнесла:
– Правда, Василий Кузьмич? Тебе не поклонишься, ты и жрать не станешь. Избаловали мы тебя с папкой.
