Произведение «Ты - Гончарова, я - Пушкин»
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Рассказ
Автор:
Баллы: 6
Читатели: 597 +1
Дата:

Ты - Гончарова, я - Пушкин

      Многих людей я повстречала за свою жизнь. И лишь нескольких запомнила надолго, навсегда.
      Лица, люди, судьбы...

      Ярослав мгновенно полюбился всей нашей разношерстной компании и был единогласно избран  старостой группы. Его имя, которое носил еще великий русский князь* (* Ярослав Мудрый), незаметно превратилось в ласковое - Ясик.
      Нас собрали на 20 дней на курсы повышения квалификации преподавателей физкультуры. Среди нас было и несколько тренеров, я единственная была хореографом. Получилось, как у героя монолога Аркадия Райкина, когда послали в Париж доярку вместо инженера-изобретателя. Она давно туда хотела, а у инженера анализы не подошли. Наш физрук заболел, а я давно хотела отдохнуть, развеяться. Это же просто замечательно съездить в Ленинград (Санкт-Петербург) почти на три недели!
      Я, как человек искусства, уже предвкушала эстетическое удовольствие от посещения театров и уникальных ленинградских пригородов: Павловска, Петродворца и Пушкина.
      В группе оказались педагоги со всего Союза. В принципе, народ веселый, легкий, сговорчивый. Так что, с Ясиком и другими однокурсниками проблем не было. По-началу...
      Первые десять дней прошли на ура. Утром - занятия, а, вечером я как огалтелая бегала по театральным кассам в поисках билетов. Большинство сокурсников поселили  в одном из пригородов  Ленинграда, а я  остановилась у сестры в самой северной столице. Так что у меня было завидное преимущество возвращаться домой не электричкой за полночь, а, иногда даже пешком и по-раньше.
      Ясик увязался ходить со мной в театр, хотя ему потом нужно было возвращаться в пригород. Я не возражала, во-первых, вдвоем веселее. Во-вторых, мне откровенно нравилось его общество. Он был лет на 15 меня младше, высокий, стройный, кучерявый, словом, добрый молодец. Правда, он был женат и имел двоих детей. Но, культурным мероприятиям это не было помехой. Кроме этого, что-то в нем все время вызывало мою заинтересованность. В нем чувствовалась какая-то двойственность. Ясик,  быстрый, веселый, энергичный, вечно куда-то спешащий, был душой группы первые десять дней учебы. А потом...
      А потом, когда нам выдали вторую половину командировочных, оказалось, что Ясик всем задолжал. Расплатившись, он остался без копейки. Как-то сразу сник, потух, постарел и съежился. Постоянная оживленность сменилась  вялостью с беспробудной тоской во взгляде. В группе это заметили, Ясика спешно переизбрали. Теперь он оказался в стороне от жизни группы. Перестал даже обедать со всеми. Я, видя, что он не пришел в столовую, в другой раз пригласила его поесть со мной. Он  показался мне слишком нервным и раздраженным. Брал вилку за вилкой, ронял, протирал по несколько раз. В конце обеда он и не подумал расплачиваться. Даже зачем-то упрекнул меня в том, что у него ни гроша. Я за него уплатила.
      Времени у меня было много, поэтому я попыталась разобраться, что с ним стряслось. Я посчитала, что должна относиться к нему, как старшая сестра к непутевому младшему братцу. А он, как он относился ко мне и что чувствовал?..
      Что-то мне удалось выяснить самой, а что-то через других сокурсников. Ясик, пока были деньги, баловал себя и выпивкой, и  не только ею. А до отъезда на курсы у него был повод для стресса более, чем достатотный, когда спортсменка, которую он тренировал, упала с гимнастического бревна и получила тяжелейшую черепно-мозговую травму. Ее еле спасли. А еще, когда он как-то раз возвращался домой, еще с улицы "сердобольные" соседи прокричали ему: "Скорее поднимайся!У тебя в квартире два трупа!" Он чуть не умер на месте. Оказалось, что в коммунальной квартире, где он жил со своей семьей, бывший сосед пришел и зарезал бывшую жену и ее сожителя.
      Душевное состояние Ясика ухудшалось с каждым часом. Мне очень хотелось хоть чем-нибудь ему помочь. Много раз я спрашивала себя; зачем я все это делаю, кто я ему такая, скоро мы разъедемся по разным уголкам нашей необъятной родины и все и всех забудем. Но, я другой человек. Я не умею быть равнодушной. Не умею, а, главное, не хочу.
      Я не хотела оставлять Ясика одного, поэтому купила два билета и в тот вечер мы пошли в Пушкинский театр. Когда мы сели в ложе, Ясик резко повернулся ко мне и так на меня посмотрел, что сердце мое замерло и ноги онемели. "Ты - Гончарова, а я – Пушкин", сказал он.
"Ясик, почему ты так говоришь?" "Как же, твое имя - Наталья, и  мы в Пушкинском театре. Значит, вполне возможно, что Пушкин тоже сидел со своей Натальей в этой ложе".  У меня отлегло на сердце. По логике, все было правильно. Но, женское чутье мне что-то подсказывало, что у него серьезные проблемы со психикой.
      Ясик стал мне рассказывать, что уже хочет  вернуться домой, но, денег у него нет даже на еду. А в родном городе его ждут одни заботы. Он был в отчаянии. В таком состоянии его нельзя было оставлять одного со своими мыслями. Я его взяла за руку и тихо, почти шепотом, спросила: "Пойдем завтра к врачу, хорошо?" Он, даже не уточнив, к какому врачу, молча кивнул.
      У сестры я спросила, где находится  в Ленинграде ПНД* (*Психо-неврологический диспансер). Она мне объяснила, как туда попасть. Будучи в курсе всех событий, моя сестра считала меня полной идиоткой, раз я всем этим занимаюсь.
      На другой день мы с Ясиком поехали в ПНД. Там в регистратуре я сбивчиво пыталась объяснить, зачем я его привела. Он в это время сидел на стуле, безучастно уставивишись в одну точку.
      Потом его вызвали в кабинет. Сначала было тихо, но, вскоре я услышала возбужденный голос Ясика и отдельные фразы: важные соревнования, опытный тренер, подающая надежды гимнастка...
      Потом вызвали меня и стали уточнять, что я заметила в Ясике, зачем его привезла. Я объяснила, как могла, что у него, очевидно, мания величия, чистоты, преследования. Врачи похвалили меня, что я его во время привела. У него, оказывается, острый психоз. Первая стадия перевозбуждения, душевного подъема уже прошла, нынешняя стадия может привести к затяжной депрессии и даже самоубийству. Ему предложили лечь на обследование в психбольницу. Он с трудом согласился. Его жене я позвонила в тот же день. Она, услышав мой голос, даже не выслушав, что с ее мужем, сразу заявила, как отрезала, что, раз тут замешана женщина, ее это не интересует.
      Через три дня мы с сестрой пришли проведать Ясика. То, что я увидела, перевернуло мою душу. Если вы смотрели спектакль "Полет над гнездом кукушки", вы меня поймете. Я не знаю, что сделали с Ясиком, но это был не он, а живой труп, зомби, сомнамбула. Я смотрела в его невидящие глаза, что-то бормотала в его неслышащие уши, еле сдерживая слезы.  Когда мы вышли из больницы, мы с сестрой, как по команде, одновременно разрыдались.
      Больше я  к нему не приходила. Я не могла себя заставить снова увидеть это ходячее привидение, жалкое подобие супермена Ярослава.
      Вскоре курсы  закончились и все разъехались по домам. Я была уверенна, что Ясик обо мне и не вспомнит. Но, оказывается, он меня не забыл. Подлечившись, после выписки из больницы он уточнил  у руководителя курсов мой домашний адрес и стал писать пространные письма. Если они были восторженными, даже где-то влюбленными, я понимала, что у него опять обострение. Если письма приходили какие-то серые, ничего не выражающие, это означало, что у него наступала ремиссия* (* период ровного течения болезни). Потом он исчез из моей жизни, перестав писать и отвечать на мои послания.
      Прошло несколько лет, и  вдруг – телефонный звонок. Звонит новая (вторая) теща Ясика. Она сначала звонила моей сестре в Ленинград, т.к. у Ясика был номер ее телефона. Она пыталась как можно  деликатнее  выведать, что я о нем знаю. Он обо мне часто упоминал в разговорах. С первой женой давно развелся, снова  женился и снова имеет двоих детей. Новая теща стала замечать отклонения в поведении и очень этим обеспокоена. Я не знаю, может быть, я была не права, но я ей рассказала то немногое, что знала.
      Больше я о нем ничего не слыхала.
                                                              * * *
      Где ты сейчас, Ясик,  Ярослав?! Что с тобой? Стал ли ты мудрым как твой далекий исторический тезка или сгинул в водовороте болезни и бурных страстей?    
 


     

Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Обсуждение
     23:56 20.05.2013
Очень сложную тему нашего общества Вы затронули, Фрида, для Вас, судя по экспрессии, очевидно, еще и биографичную! Мы всегда сужаем свои возможности, практически автоматически,как, вроде включая какую - то защиту своего организма, когда оказываемся перед такими людьми в их страшной ситуации. Подавляющие методы лечения в нашей "совковии", скорее всего, самые распостраненные, учитывая постоянную нехватку материальных средств, да и элементарное наплевательство на таких больных большей частью общества.Безысходность какая -то! Нашему сознанию, особенно после тяжелых лет "шариковского хамства", еще глубоко сидящего в психофизике людей, еще выбираться и выбираться - к человеческому, нравственному, милосердному. С большим уважением, Виктор.
Реклама