Произведение «Этика горников» автора Ник Форнит - Литературный сайт Fabulae (страница 16 из 17)

укладывалось.
Наконец выяснилось, что культурный потенциал землян еще далек от того, что необходимо для этапа объединения разумов, и это является следствием отставания в понимании механизмов психики, совершенно необходимых для формирования новой общности. Это делает положение Земли критическим: оружие, способное уничтожить разум в ходе непримиримых разногласий уже есть, а способа кардинально предотвращать разногласия все еще нет даже в науке, откуда это могло бы постепенно войти в культуру отношений.
Поэтому интеграция Земли пока откладывается, землян возвращают, но без их внешних осьминожьих терминалов. Вопрос с же с Петровичем еще решается. Связь с землянами не обрывают, а будут через них следить за прогрессом земной цивилизации и даже форсировать его в критических точках.
Более осведомленный в деталях Борис заявил, что их отправят на Землю, как только будет подготовлена автоматическая транспортная капсула, а копии их личностей останутся здесь и будут постоянно синхронизироваться с оригиналами так что беспрерывность преемственного существования им уже гарантирована.
Все томились от безделья, но и не очень-то хотелось приключений в иллюзорной реальности. Даже Борис, до предела удовлетворил свое любопытство, переполненный огромным объемом воспринятой, но пока во многом не осознанной информации, слонялся бесцельно по отсекам и часто засыпал невпопад, от чего у него болела голова. Это было замечено, и его мозговая гемодинамика скорректирована так, что теперь мыслилось ясно, и голова не болела.
Мысленные приключения всем быстро наскучили, требуя усилий незаурядного воображения, а реальные путешествия по другим мирам в чужом теле мало что давали. Без объяснений увиденное поражало лишь на первых порах и быстро забывалось, оставляя в голове кашу отрывочных впечатлений.
Однажды Петрович по обыкновению вслух ностальгировал о баньке и привычной работе, а Борис из сострадания убеждал его в преимуществе бестелесного существования. Он завел один из своих монологов о будущем Земли, описывая заманчивые, но чем-то напоминающие утопию картины. Все получалось гладко красиво и надежно. В бестелесном варианте у него легко решались все современные тупиковые проблемы жизнеобеспечения и экологии. Он прикидывал оптимальные сроки индивидуальной жизни и снимал актуальные проблемы Земной медицины. Другие проблемы решались у него так же надежно и убедительно.
Борис восторженно живописал, стоя перед притухшим осьминогом, безучастно застывшем в своем углу с полузакрытыми глазницами рядом с ружьем и рюкзачком.
Андрей привычно собрался было к своей инопланетянке потому как просто ментального общения с ней ему было категорически недостаточно. Тут в проходе появилась высокая плечистая фигура. Войдя в отсек, человек знакомо разогнулся и поднял голову:
- Ну, снова привет, мужики и дамы!
Это был преображенный Петрович, настоящий супермэн, по горло затянутый в облегающую черную "вторую кожу". Черты лица и, главное, такая узнаваемая мимика оставались прежними. Осьминог из своего угла с ужасом и изумлением уставился на него, а Петрович в человеческом облике в отличном расположении духа, не в силах сдержать ухмылку от первоклассно удавшегося сюрприза, как ни в чем ни бывало направился на свое место. Увидев там осьминога, он небрежно попытался отогнать обнаглевшую тварь, и они сцепились. Оба оказалась нечеловечески сильными и растащить их никак не удавалось. Вдруг осьминог резко отпрыгнул в сторону, как-то обмяк и превратился в обычную исполнительную тварь, управляемую кем-то, но только не Петровичем. Она тут же выскочила из отсека.
- Что это он? - спросил тяжело, дыша Петрович.
- Это был ты в теле осьминога, - спокойно сказал Борис.
- Чего?! - не понял Петрович.
- Короче, когда ты продырявил себе голову, то твои мозги вложили на время в осьминога, чтобы не испортились. Он жил здесь с нами, исполняя обязанности Петровича. Так что сейчас ты дрался сам с собой.
- А мне про осьминога ничего не говорили...
Петрович слегка побледнел, присел на корточки в своем углу и притих в задумчивости.
В отсек один за другим вошли инопланетяне в матово-прозрачной одежде. Андрею приветливо улыбнулась его девушка. Земляне, чувствуя перемены, поднялись со своих мест.
- Сейчас вы отправляетесь на Землю, - передал кто-то из вошедших, - капсула готова. Она доставит вас к планете автоматически по внепространственной трассе. А над тем местом, откуда вы взлетели, управлять посадкой придется вам самим. Это также просто как управлять осьминогами. На Земле без ретрансляторов ваша телепатическая связь друг с другом ограничится расстоянием примерно в вытянутую руку, но мы оставляем вам свои личные каналы связи.
И землян охватило очень противоречивое чувство. Остро сквозила грусть, что все необычное и фантастическое в их жизни кончается и, может быть, больше никогда не повторится.
Инопланетян в отсеке было столько же сколько землян и когда передавали браслеты связи, Андрею надела свой на руку его девушка, чуть помедлила, потом неловко коснулась губами уголка его губ. "Свяжись со мной, когда вернешься!" - попросила она и зарядила его рвущейся наружу радостью их будущего общения.

В капсуле оказалось критически тесно и прозрачные стенки не давали даже иллюзии свободы и надежности. Казалось, что даже дышать трудно, так они были прижаты друг к другу и это тянулось нескончаемо. Потом стремительно выросла Земля, плавно развернулась, укрупнилась так, что стали видны заснеженные игрушечные горные цепи под размытой спиралью облаков.
Они приближались, медленно поворачиваясь и склоняясь на бок. Но вот надвинулась белая пелена облаков, поглотила все вокруг и, внезапно прорвавшись, открыла внизу устрашающе близкий горный ландшафт с узнаваемо длинным языком ледника Федченко.
- Принимайте управление!
Петрович напрягся, больно вцепившись в Володино колено. Ему доводилось водить вертолет, и он вызвался управлять капсулой. Как только автополет отменился, стали ощущаться сильные порывы ветра. Петрович еле успевал отреагировать, и каждый раз Диана жалобно вскрикивала.
Первая попытка сесть не удалась. Ветер коварно сменил направление, и земляне чуть не оказались в бурлящей реке. Петрович взмыл вверх. Со второй попытки капсула врезалась в рощу около басмачьей мельницы и застряла в ветвях невысоко над землей. Борис ткнулся носом в Дианину макушку и замычал от боли. У него из носа потекла кровь, пачкая все вокруг. Стало ужасно тесно, но это была их Земля. И как только все подумали об этом, так и рухнули вниз сквозь ветви, ничем больше не ограничиваемые: капсула исчезла.
Из кустов раздавались кряхтение, тихий вой и ругань. Петрович в черном костюме, похожий на актера, играющего супергероя, первым делом без особых усилий вырвал с корнем молодую березку, прижавшую Диану к другому дереву, Андрей помог освободить ее. Борис стоял, задрав голову, чтобы не текла кровь, а Володя торопливо шарил по карманам. Наконец он достал новенькую пачку сигарет.
- Петрович! Смотри, какой я тебе сюрприз приготовил! Конец дискриминации!
Петрович угрюмо уставился на пачку и досадливо сплюнул:
- А на черта они мне сейчас? В этой шкуре курить совсем не охота.
- Мальчики! - воскликнула Диана, - Что-то вы не рады! Мы же дома!
- До дома еще пятьдесят километров по горам и шестьсот по дороге, - буркнул Володя и снял с руки браслет.
- Что ты делаешь?! - настороженно спросил Борис.
- Поигрались и хватит. Я свободный человек и не желаю, чтобы за мной подглядывали.
- Давай сюда! - потребовал Андрей, - Когда одумаешься, верну. Только не забывай, что у тебя в башке рация вмонтирована.
- Где же тут тропа? - спросила Диана, пытаясь раздвинуть густые ветви.
- Пошли за мной! - скомандовал Петрович, ринувшись напролом.
Скоро все вышли на поле и направились к станции.
Потемневшее небо обещало грозу. Плотные тучи низко проносились вдоль склонов гор и, казалось, на этот раз небо уж точно собиралось выполнить свой долг по отношению к высыхающей от жажды земле. Порыв ветра пригнул затрещавшие кроны деревьев и вниз посыпались сухие ветки. Застучал крупный дождь.
- Наконец-то! - Петрович задрал лицо вверх, - А то грядки надоело поливать из ручья.
Но с этими словами дождь кончился, тучи прорвались в нескольких местах веселой голубизной и блеснуло Солнце. Петрович чертыхнулся с досады.
- Вот всегда здесь так!
Земляне пошли по тропе вдоль поля.
- Какие фотки будут, все обалдеют от зависти! - смаковал Андрей.
- Может лучше пока никому не показывать? - спросил Борис, - Представляешь, когда нами заинтересуются, то в какой оборот возьмут? Хуже инопланетян и никакой уже пощады. Лучше погоди, освоимся.
- Конечно, посмотрим! - Андрей задумался, но ясно понял, что жизнь прежней не будет. И он точно не сможет забыть свою инопланетянку. Во время телепатического общения они слишком глубоко узнали друг друга, как никого он не знал раньше. Слишком много изменилось.
- А это что за чертовщина!? - воскликнул Петрович, когда за рощицей открылась поляна с метеостанцией.
Дверь жилого домика была распахнута настежь, вокруг как после переезда валялся бытовой хлам, рядом на веревке сохли какие-то козлиные шкуры, поодаль стояла небольшая юрта. Чуть дальше среди деревьев виднелся новый недостроенный из самана домик.
Когда подошли ближе полог юрты открылся и оттуда вышел худощавый, но жилистый абориген с темно-коричневым лицом. Позади него выглядывали чумазые детские лица.
- Эй, Махмуд! Что тут за дела? - недружелюбно рыкнул Петрович, - ты что, опять напился на