Грустит осенняя пора, роняя на землю листочки старого клёна, что издавна растёт у нашей с тобой тропинки, ведущей к лесу. Они все испещрены блестящими нежными капельками, и я всей грудью вздыхаю эти слёзы дождя, и вместе с природой грущу по быстротечности дней.
Вчера ты снова уехал…. И сегодня, я брожу по нашей тропинке одна. Мне очень грустно.
Какого цвета моя грусть?
Я и сама не знаю, скорее всего это что-то между темно- синим и фиолетовым цветом, который называют цветом индиго.
Иду, не спеша, смотрю на сумрачный ноябрьский лес, с деревьев которого падают последние листочки и мысли мои, где-то летают среди оголенных дубов, и я думаю, как же, наверное, холодно этим упавшим листочкам на мёрзлой земле среди поздних трав, быть может так же, как и мне без тебя. С грустью ловлю последние листочки, бережно складываю их в пакет, пусть еще побудут они у меня в тёплой комнате до зимы, как тёплое воспоминание об золотой осени и о наших свиданиях в октябре.
О чём-то шумят деревья надо мной, и в их многоголосье я слышу печальные вздохи. В лучисто-светлом мареве струится рой моих воспоминаний. Сегодня они почему-то о прошедшем лете.
… Память густо сочится в сумерках летнего вечера, одетого в наряды, почти такого же, как сегодня индигового цвета и заколотого фонарной брошью. Мы с тобой идем в полной тишине по этой же тропинке навстречу ночи и с радостью слышим звуки скрипки. Ты говоришь мне, что это внук Авраама скликает звёзды на небе, чтобы опять зажечь для нас с тобой наши звёздочки.
Сегодня мне, может быть, будут сниться сны про нас. И пусть они будут такими, как моя сегодняшняя грусть - грусть, цвета индиго.
… Вчера, прощаясь, ты сказал, что вернёшься весной. Вот тогда грусть моя (я это точно знаю) исчезнет; и в моей душе засияет солнечный свет.
Он же, как мне кажется, соткан из нитей нашего настроения! Тех невидимых нитей, которые связали нас с тобой на пороге нашей осени.
