Произведение «На поправку» автора Ляман Багирова - Литературный сайт Fabulae (страница 2 из 2)

напряженно, но не зло.

‒ Безликость, ‒ выпалил Незыбленский. – Не хочу.

‒ Хотите оставить душу незыблемой? ‒ услышал он ироничный голос. – Ну, что ж, в принципе, я ничего другого и не ожидал. Осел останется ослом…

‒ Знаете что! – вскипел Незыбленский.

‒ Тихо! – Чертополохов сдвинул брови. – Я все-таки старше вас, и намного. – Держите себя в руках. Спасибо за чай. Я ухожу и оставляю вас наедине с вашими идиотскими поисками фраз и мыслей. И мой вам совет – когда снова попадете в тупик, не зовите меня каждую секунду. Имейте уважение к возрасту. Да и себя поберегите. Вместо меня может явиться кто-то из наших, и я не ручаюсь, что он окажется таким же покладистым.

‒ Вас много, ‒ пробурчал Незыбленский, ‒ не сомневаюсь. – Последнее слово он произнес очень тихо, но Чертополохов услышал.

‒ И правильно делаете. Нас столько же, сколько и вас. Вполне естественно, что сразу откликнутся на ваши призывы.

‒ У вас красивый вид из окна, ‒ продолжал он без перехода. – Я с первой минуты залюбовался им. Кусочек неба, кусочек моря, кусочек черных сосен, старая башня смешно вписалась в левый верхний угол, розовая крыша соседнего дома и зеленые звезды ‒ чудо! Словно узор на витражном стекле. Жизнь все-таки прекрасна!

Незыбленский вскинул голову. Но за окном была равномерная черная муть. Только зеленая зимняя звезда мерцала в необъятной высоте. Спал родной любимый город, и дыхание его было свежим и чистым как у ребенка.

‒ А…, ‒ повернулся Незыбленский, но Чертополохова уже не было. Будто не было никогда. Даже чашки, из которой он пил чай, на столе не было.

Незыбленский не спеша настроил камеру телефона на ночную съемку. Вышел на балкон. Зимний воздух ударил в легкие запахом апельсинов и хвои.

Новый снимок в журнал был назван «Звезда над родным городом».

‒ А текст? – спросили в редакции.

‒ Можно в этот раз стихи? – вопрос Незыбленского прозвучал категорично.

‒ Ваши? – благосклонно улыбнулись в ответ

‒ Нет, не мои, но я настаиваю на них. – И, заметив, как лицо собеседника сразу стало высокомерным, прибавил:

‒ В следующий раз напишу свой текст. О природе родного края. ‒ И улыбнулся: ‒ Непременно.

‒ Ну, хорошо, давайте. Ой, какое большое. Но, вы в курсе, за чужие тексты мы не платим. Так, что в этот раз получите только за фото.

‒ Хорошо.

Нового номера журнала Незыбленский ждал с нетерпением. Под его «Звездой над родным городом» крохотными буквами было набрано чужое стихотворение. Но Незыбленский читал его, отбивая такт ногою. На душе у него было радостно, как у человека, идущего на поправку после болезни.

Я, побывавший там, где вы не бывали,
я, повидавший то, чего вы не видали,
я, уже т а м стоявший одной ногою,
я говорю вам — жизнь все равно прекрасна.
Да, говорю я, жизнь все равно прекрасна,
даже когда трудна и когда опасна,
даже когда несносна, почти ужасна —
жизнь, говорю я, жизнь все равно прекрасна.
Вот оглянусь назад — далека дорога.
Вот погляжу вперед — впереди немного.
Что же там позади? Города и страны.
Женщины были — Жанны, Марии, Анны.
Дружба была и верность. Вражда и злоба.
Комья земли стучали о крышку гроба.
Старец Харон над темною той рекою
ласково так помахивал мне рукою —
дескать, иди сюда, ничего не бойся, .
вот, дескать, лодочка, сядем, мол, да поедем.
Как я цеплялся жадно за каждый кустик!
Как я ногтями в землю впивался эту!
Нет, повторял в беспамятстве, не поеду!
Здесь, говорил я, здесь хочу оставаться!
Ниточка жизни. Шарик, непрочно свитый.
Зыбкий туман надежды. Дымок соблазна.
Штопаный, перештопанный, мятый, битый,
жизнь, говорю я, жизнь все равно прекрасна.
Да, говорю, прекрасна и бесподобна,
как там ни своевольна и ни строптива —
ибо, к тому же, знаю весьма подробно,
что собой представляет альтернатива…
Робкая речь ручья. Перезвон капели.
Мартовской брагой дышат речные броды.
Лопнула почка. Птицы в лесу запели.
Вечный и мудрый круговорот природы.
Небо багрово-красно перед восходом.
Лес опустел. Морозно вокруг и ясно.
Здравствуй, мой друг воробушек,
с Новым годом!
Холодно, братец, а все равно — прекрасно!1

1. Стихотворение Ю.Левитанского