Университетский городок, по которому я бреду вдоль главной аллеи, пребывает в тишине. Перерыв между занятиями, когда толпы активных студентов взбудоражат всё вокруг, наступит только через час.
Странная, в общем-то, картина, поскольку тишины здесь не бывает. Обычно хоть кто-то, но пройдёт. Кто-то, но попадётся. Хоть навстречу, хоть попутно. И на лавочках сидят в любое время... Всегда увлеченно спорят, шумят, чем-то торопливо перекусывают…
Почему же теперь безлюдье? Оно даже беспокоит. Будто сам не успел куда-то! Будто все умные уже там, где и надо быть, а ты, хоть и профессор, беспечно топаешь по пустынной аллее. И совсем не туда, куда умчались остальные! Беспокойно, как-то!
Разумеется, такое наблюдение – лишь моя шутка. Я-то знаю, куда иду! И где мне следует быть, я тоже знаю! Но красивая фраза пришлась к слову. Бог с ней! Ибо важнее остального сейчас чудесное состояние природы. Ведь неожиданно вернулось то самое лето, желаннее которого после ушедшего тепла, пожалуй, не бывает.
И как можно оставаться равнодушным к берёзкам в золотых одеждах? Или к затейливо вырезанным листьям пожелтевших клёнов? И чьё настроение, скажите мне, не взлетит до небес при виде солнечных бликов, блуждающих в прореженных листопадом кронах деревьев?
Только представьте себе столь сказочную идиллию во всех ее цветах и красках, и сразу поймете, отчего моя душа поёт под аккомпанемент чудесного осеннего денька.
Лишь одно обстоятельство портит настроение. Периодически по округе разносятся неприятнейшие металлические стуки, и я всякий раз инстинктивно дёргаюсь, пытаясь обнаружить их источник.
Ремонтируют крышу? Или сантехники колдуют в своих подземельях? Но никого не замечаю.
– Тук, тук, тук! – донеслось откуда-то опять, и эхо сразу замело все звуковые следы.
Короткая пауза, и опять то же самое:
– Тук, тук, тук!
Некоторое затишье, и снова:
– Тук, тук, тук!
«Это становится интересным! – отвлёкся я от красот осени и даже от важных дел, донимавших меня с утра на кафедре. – Кто же и где стучит? То, что эти звуки весьма противны, ещё полбеды! Понять бы, откуда они и зачем? Тогда, возможно, хоть перестанут раздражать».
Вот и новая серия ударов! Громко и отчетливо! Однако эхо опять спутало все следы. Всё больше удивляясь, я продолжаю озираться по сторонам, стараясь взглядом пронзить пространство меж стволов. На аллее уж точно никого нет!
Будто разыгрывает меня кто-то, а я не в состоянии разобраться в простой шутке! Вроде бы звуки рождаются совсем рядом... Вон – где-то там… Или нет! Пожалуй, всё-таки справа… Или чуть левее того клёна? Или… Впрочем – всё бесполезно!
Снова забарабанили… Но уже где-то вверху:
– Тук, тук, тук!
Я продолжаю вглядываться вдаль. Переношу взгляд в кроны деревьев. Опять ищу вдоль аллеи и боковых дорожек…
И вдруг замечаю!
Боже ты мой! Да это же настоящее чудо природы! И как на него обижаться?
На высоченной опоре освещения ловко устроился большой пестрый дятел. Он вцепился в кромку огромного защитного колпака лампы и настойчиво его долбит.
– Тук, тук, тук! – заработал дятел на моих глазах, подтвердив, что я правильно нашёл источник шума. – Тук, тук, тук!
Округлый металлический колпак стократно усиливает звук каждого удара, превращая его в полноценный грохот. Но сам дятел кажется на редкость красивым и интересным. Собственно говоря, для жителя среднерусской полосы, не избалованного разнообразием фауны, да ещё в городской черте, иначе показаться и не может. Крупный, с яркими черно-белыми и красными перышками, с длинным прямым клювом… Самый настоящий дятел, известный нам с детства! Здесь он – не частый гость, потому особенно дорог…
После каждой серии ударов по колпаку, усиливающему звуки до кастрюльного грохота, дятел склоняет головку на бок и замирает. Как я понимаю, он убеждается, что в целом мире никто не может стучать громче его. И, не дождавшись заявок от соперничество, остаётся довольным собой.
Мне даже кажется, будто дятел ликует:
– Я самый-самый! Никто со мной не сравнится! – убеждает он себя.
«Разумеется, этот глупый дятел себе очень нравится! – решаю я. – Ещё бы! Ведь он абсолютно уверен, будто в его пернатом роду никто не может колотить по стволам громче, нежели он. Но чем мощнее стук, тем крупнее попадается добыча! Кроме того, теперь самые гнилые и, значит, самые продуктивные стволы будут в его полном распоряжении! Значит, и максимальный авторитет среди самок и сородичей! Стало быть, неслыханным доселе грохотом он действительно совершает переворот в мире дятлов! И отныне будет считаться самым сильным, сумеет прогнать прежних конкурентов и стать полновластным хозяином округи!
Фантастика! Как за несколько минут этот странный дятел сумел возвыситься в собственных глазах! Он, конечно же, именно так и думал! Он всего этого хотел!»
Боже мой! Как же он себе нравится! Будучи самым глупым дятлом на свете, не отличая даже металл от гнилого дерева, он возомнил, будто ухватил бога за бороду! И вполне уверился, будто заслужил право встать над всеми, ибо он – самый-самый!
– Тук, тук, тук! – размеренной дробью сыпанул дятел, замирая на несколько секунд, дабы оценить производимый им эффект.
Да! Он и впрямь зауважал себя сверх всякой меры! Это особенно заметно, когда он величественно отстраняется от колпака и на время замирает, переполненный почтением к самому себе.
В ореоле заслуженной славы его не интересуют даже вкуснейшие жучки и червячки, коих в колпаке, разумеется, и быть не может. Но у него так и не созрел естественный вопрос, почему столь отчаянный грохот ни к чему полезному не привёл? Ведь, сколько ни долбил, никакой добычи не обнаружил!
«Но всё это придёт потом! – наверное, утешал себя глупый дятел. – Ведь пища – дело наживное! А сейчас надо заявить свою мощь! Продемонстрировать всем выдающийся грохот, на который не способны даже самые уважаемые дятлы».
– Да уж! – решил я с усмешкой. – Вот ведь на что способна природная глупость в сочетании с тщеславием! Настоящая гремучая смесь!
А бестолковый дятел, меж тем, продолжал стучать и наслаждаться своим могуществом.
– То же самое подчас случается и с некоторыми людьми… – подметил я, но не закончил свою мысль, а лишь засмеялся выявленному сходству. – Жаль, конечно, что не могу снять это представление на плёнку. А со слов мне не то чтобы потом не поверят, но кто же сможет представить во всей красе столь невероятную картину?
И ведь действительно! Тихая на удивление осенняя аллея, насквозь пропитанная солнцем; никому неинтересный колпак фонаря… А на нём – великолепный пёстрый дятел, сдуру возомнивший себя невесть кем! Конечно же, если рассказать, все посчитают, будто я им очередную басню вворачиваю! Посмеются, да и только! А ведь напрасно!
– Тук, тук, тук! – опять заработал неугомонный дятел, завершивший короткую передышку...
Февраль 2021 г.
