было сумку взять.
- Э-те-те-те… это опять Вы, молодой человек… - добродушно крякнул контролер, отодвинув сумку ногой, - что вы хотели?
- Сумку… она моя…
- А почему я должен Вам поверить?
- Не знаю… но я ее потерял, когда попал в толкучку…
- А что в ней… в Вашей сумке? Вот мы и проверим.
- Да ничего… только котенок… я вез его на дачу.
- Котенок? – радостно заулыбался контролер, раскрывая замок, - точно!
Он взял котенка своей огромной пятерней, покрутил, любуясь, и хотел было сунуть его обратно, как котенок вдруг мяукнул:
- Мне-е-е-е пи-и-и-ить хоче-е-е-тся…
Контролер выпученными глазами уставился на глядящего из его пятерни своими лукавыми глазками котенка. Женщина, стоявшая рядом с ним, наоборот – глаза зажмурила. А агент Сидоров, весь посинев, начал что-то мямлить про забавные опыты над котенком, проводимые его детьми.
*
Следователь, которому было поручено деликатное дело по поимке убежавшего из института котенка, Юрий Михайлович Котеночкин (удивительное, но не имеющее к назначению ведения дела совпадение), конечно же, сразу после поступления сигнала об обнаружении беглеца немедленно прибыл на указанную в информации станцию метро. Он тщетно блуждал в потоке спешащих куда-то по своим делам людей, совершенно не понимая где и как искать котенка. Но случаю угодно было распорядиться именно так, что в тот момент, когда контролер удивленно смотрел на жмурившегося от страха котенка, Юрий Михайлович оказался совсем неподалеку.
- Отдайте же котенка хозяину! – вдруг услышал следователь визгливый старушечий голос и невольно повернул на него.
- Да я… конечно же… возьмите, пожалуйста… - пробормотал потерявший было дар речи контролер.
- Постойте, - что это был за котенок? – с волнением прохрипел вырвавшийся из толпы следователь.
- Не поверите? Говорящий…
- Где он? Кому Вы его отдали?
- Хозяину…
Следователь огляделся по сторонам и, быстро достав из кармана курточки удостоверение, нетерпеливо спросил:
- Приметы? Во что одет?
- Кто одет?
- Ну, не котенок, конечно…
- Знаете ли… я на него не очень-то и глядел… - растеряно улыбнулся вдруг контролер, - он подбежал – и хвать за сумку… а я еще сомневался…
- Серая в полосочку замшевая куртка… дайте мне сказать… - неожиданно раздался из толпы зевак звонкий старушечий голосок и перед следователем Котеночкиным возникла бойкая особа в цветастой кофточке и кокетливой соломенной шляпке, - на голове у него ничего не было, но в руках он теребил коричневую бейсболку… и еще… (старушка прищурила зачем-то глаз) он был небритым… трехдневной давности.
- Трехдневной? – удивленно переспросил следователь Котеночкин.
- Да… я знаю, что говорю.
*
Агент Сидоров, просочившись с толпой через двери метро, едва сдерживал себя от желания юркнуть в любой подвернувшийся на пути магазинчик, чтобы отдышаться и перевести дух, но он прекрасно понимал, что потеряет при этом время уйти подальше от того места, где его засекли. Он шел быстрым шагом вдоль всех этих магазинчиков, потом вдоль длинной кирпичной стены привокзальной площади и совершенно неожиданно уперся взглядом в дальний едва приметный указатель над голубым ажурно-стальным строением «Камера хранения». «Вот куда я его временно спрячу!», - радостно подумал он и резво прибавил ходу.
Естественно, вопрос оплаты хранения багажа возник и здесь, но находчивый агент Сидоров, отдав бесцеремонно грубоватому приемщику свои наручные часы в качестве залога, все же свой заветный багаж смог временно пристроить.
- Зайду через пять часов, - сказал он приемщику и машинально взглянул на пустое место руки, где носил часы.
- Да хоть через двадцать пять… - равнодушно отозвался приемщик, грызя яблоко и делая записи в толстой тетради.
*
- Послушай, Петруччо, а ты не замечаешь, что из вот этой крайней во втором ряду сумки что-то течет? – услышал приемщик сзади голос своего сменщика Николая, огромного верзилы с внешностью известного боксера.
- Ты садись… - покосился на него Петр, - чаю хочешь?
- Да не откажусь… с лимоном?
- Ну, а как ты хотел? И с лимоном, и с чабрецом, и с мятой – как скажешь…
- Давай, Петруччо… а то в глотке пересохло… - и с этими словами Николай снял сумку, из которой тонкой струйкой снова полилась жидкость.
И стоило ему только потянуть за язычок замка, как из образовавшегося отверстия высунулась милая и забавная мордашка котенка.
- Я очень хочу пи-и-и-ть, - тоненьким голосочком внятно пропищал он, глядя своими внимательными глазками на опешившего Николая.
- Не тронь его! Я сам… - вдруг вскочил из-за стола Петр. Он бережно вытащил котенка из сумки и посадил на свой стол.
- Ты чего-нибудь понимаешь? – Николай все так же изумленно стоял около сумки.
- Пока нет… но догадываюсь…
- И о чем ты догадываешься?
- Ты этого типа не видел…- пробормотал Петр и добавил, - хозяин этой сумки уж больно озабоченный сюда забежал, как будто за ним гнались…
- И что?
- Стырил он где-то эту сумку… вот что!
- Ну, стырил… а у кого?
- А ты не понял?
- Нет пока…
- У каких-то очень крутых ребят!
*
Старушка Елизавета Анисимовна, та бойкая особа в кокетливой соломенной шляпке, которая дала следователю Котеночкину исчерпывающую информации о личности злодея Сидорова, была (вот уж воля случая!) бабушкой Димки и направлялась как раз в гости к любимому внучку. Выйдя из метро, она направилась к автобусной остановке, но неожиданно запнулась и упала, в кровь оцарапав руку.
Едва доковыляв до скамейки, Елизавета Анисимовна достала из сумочки мобильный телефон, но он оказался разряженным.
- Вот незадача… - пробурчала она и огляделась.
Прямо перед ней неожиданно открылась дверь какого-то казенного заведения, из нее вышел мужчина, и старушка, собрав все свои силы, двинулась к ней.
…Но как же судьба иногда бывает отзывчива на обстоятельства! Та дверь, в которую вошла Елизавета Анисимовна оказалась входом именно в ту камеру хранения, в которой приемщиком работал уже известный нам Петр.
*
- Ой, какой миленький котеночек, - не поздоровавшись, с порога пропела Елизавета Анисимовна своим звонким голосом, глядя своими хитрыми и внимательными глазками через барьер полутемного помещения.
- Да это… так… служебный котенок… сейчас я его уберу, - засуетился Петр, закрывая огромной ладонью мирно вылизывающего свою шерстку котенка, - а где Ваши вещи?
- Я к вам – позвонить… шла, упала… а телефон разрядился…
И в это самое время, когда Петр собрался убирать котенка со стола, тот вдруг жалобно пропищал:
- Я хо-о-о-чу пи-и-и-ть…
- Вам скорую набрать? – делая вид, что ничего не произошло, скороговоркой спросил старушку Петр.
- Нет… хотя – да… можно я у вас тут посижу?
- Можно… а чего же – нельзя, - вдруг подал голос молча наблюдавший за старушкой Николай, - только теперь я буду здесь за хозяина…
… Машина скорой помощи подкатила к крыльцу здания «Камеры хранения» как раз в тот момент, когда Петр, пожавши руку своему сменщику, повесил через плечо невзрачную холщовую сумку.
- Минуточку внимания, молодой человек! – вдруг резво бросилась к нему до этого смирно сидевшая на стуле у стенки Елизавета Анисимовна, - отдайте сейчас же сумку, если не хотите иметь неприятности…
- Ты это чего? – попытался увернуться от нее Петр, - пошла вон, мерзкая старушенция!
- Помогите! Что же Вы стоите? – крикнула Елизавета Анисимовна вошедшим в помещение санитарам, - сумку у него… надо забрать!
- Какую сумку? Кто здесь пострадавший? Кто вызывал скорую?
*
- Пусть зайдет Елизавета Анисимовна, - позвонил по селекторной связи подполковник Грязев дежурному офицеру.
- Любопытно посмотреть на эту шуструю женщину, которой удалось сделать то, чего не смогли мы и наша доблестная мили… простите, полиция, - качнулся навстречу впорхнувшей в дверной проем бойкой старушке директор научно-исследовательского института Глебов.
- Она у нас – настоящий «Пинкертон», - заметил с улыбкой следователь Котеночкин, - только в юбке…
- Я бы попросила без фамильярностей, повернулась в его сторону Елизавета Анисимовна и, присев на указанный Грязевым стул, устало спросила:
- Можно, товарищ подполковник одну просьбу?
- Какую же?
- Разрешите повидаться с этим хвостатым сорванцом моему внуку Димке. Уж очень они подружились…
- Я, думаю, что можно… верно, Павел Андреевич?
