Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
Доктор внимательно присматривался к Лизе Переверзневой. Чем больше узнавал, тем больше хотелось помочь этой красивой и работящей девушке. Но чем он мог помочь, кроме, как добрым словом и тем, что взял под своё попечительство? Видел Михаил Константинович, что тяжёлый камень лежит на сердце у девушки. Многое он повидал, работая в тюремной больнице. Брал девушек сюда, к себе на работу, чтобы защитить хоть немного от той грязи, которая окружала их. По разным причинам попадали женщины в возрасте и совсем молодые. Но не каждой из них удавалось выйти из тюрьмы чище, чем она вошла в эти двери. Некоторые с благодарностью принимали его помощь и трудились, чтобы не подвести доктора. Но были и такие, которые, узнав, что никакого сексуального удовольствия они здесь не получат просто выполняли свою работу спустя рукава и добивались того, что ему приходилось просить Варвару срочно найти замену. Не было у Михаила никаких отношений и с Варварой. Их связывала давняя дружба. Душа у этой некрасивой женщины была добрая, но она скрывала её за грубостью к своим подчинённым. И пошла молва о ней, как самой противной и злой надзирательнице. А к доктору приходила, чтобы немного поговорить по душам, развеять нехорошие вести, приходящие из разных источников, что скоро могут наступить нелёгкие времена. Они частенько засиживались вдвоём нерабочее время за чашкой крепкого чая. Семьи у Михаила Константиновича не было. Жена не поехала с ним, когда он получил назначение в эту больницу. Считала для себя позором быть ему опорой и помощницей. Не было у них и детей. Потом к нему дошли слухи, что вышла его бывшая замуж и вскоре родила мужу сына. Конечно, заболело от такой вести сердце, но изменить ничего не мог.
Он чистосердечно рассказал Варваре о своей не сложившейся судьбе. И она теперь частенько навещала доктора, чтобы хоть немного отогреть его своим участием. Хотя и у самой не было женского счастья. Но беседуя с этим мужчиной она не чувствовала себя ущербной, а чувствовала нужной и поэтому выглядела в его глазах самой незаурядной женщиной.
И вот, наблюдая за Лизой, Михаил Константинович однажды решился и попросил Лизу, когда она справилась с основной работой и помогала медсестре, зайти к нему в кабинет.
У Лизы вспыхнули щёки и задрожали руки. Медсестра заметила эти перемены в девушке и шепнула:
- Не дрожи. Не заслужила ты от доктора никакого наказания. Всё будет хорошо.
И Лиза набралась храбрости и постучала в кабинет.
- Звали, Михаил Константинович?
- Да. Присядь, Лиза. Я хочу с тобой поговорить.
- О чём?
- О тебе и твоей жизни.
- Моя жизнь вся, как на ладони перед вами, - грустно улыбнулась Лиза.
- Я хочу заглянуть в твоё прошлое.
- Я и сама боюсь в него заглядывать, а вам-то зачем это надо?
- Возможно, я смогу чем-то помочь. Мне кажется, что ты заслуживаешь лучшей участи, чем имеешь сейчас.
- Я уже и не мечтаю об этом. Спасибо, что вы дали мне возможность хоть чуточку почувствовать себя человеком.
- Вижу, что не хочешь ты со мной поговорить, а зря.
Лиза немного помолчала, а потом заговорила:
- Поговорим. Всё равно мне терять после того, как я потеряла свою дочь, нечего.
И она не таясь рассказала доктору о своей жизни, начиная с тех пор, как помнила себя. Временами девушка затихала, она словно сверяла свой рассказ с теми далёкими, как её казалось временами, а потом, спохватившись, продолжала говорить. Никому, даже себе она не хотела признаваться, что стала убийцей. А тут рассказала всё, как на духу. Потом спохватилась и закрыла руками лицо.
- Лиза, а ты на суде не призналась, что ударила любовника веслом по голове?
- Нет, я отрицала это. Сказала, что он сам выпал из лодки.
- Тут я тебя поддержу. Мне кажется, что не могла ты его убить веслом при таком ветре. Если бы не было шторма, возможно, удар оказался бы большей силы и то вряд ли он стал бы смертельным, - задумчиво констатировал мужчина.
Ну, вот теперь я подумаю, чем смогу тебе помочь. Теперь иди работай. Как только что-нибудь придумаю, я обязательно тебя вызову ещё раз для уточнения некоторых фактов.
Лиза поблагодарила своего начальника и вышла из кабинета. Вечером даже своей подруге Зине ничего не сказала, а просто молчала и думала.
- Что-то у тебя, подруга, произошло? – спросила та.
- Нет, просто работы много было. Устала очень, - ответила Лиза и отвернулась к стенке.
Прошло больше месяца после того разговора с доктором, и Лиза уже потеряла всякую надежду, что тот снова позовёт её к себе. Но она ошибалась. Как раз-таки и позвал. Он показал ей прошение о помиловании, написанное яко бы ею в вышестоящую инстанцию. Так как она не совершила преступления, которое ей инкриминировал суд, который состоялся больше года назад. В нем говорилось, что она имеет несовершеннолетнюю дочь, которая осталась на попечении совершенно чужих людей, к тому же преклонного возраста. В ней ни слова не было сказано о том, что она ударила своего знакомого, отца дочери. Там говорилось, что он потянулся за головным убором девушки и выпал из судна. Тела мужчины до сих пор не найдено. Поэтому есть подозрение, что он может оказаться живым.
Лиза, прочитав этот документ подняла горящие глаза на доктора.
-А, вы и впрямь считаете, что Августин может быть живым?
-Всё возможно. Но я уточнил по своим каналам, что тело, действительно не найдено. Оно, как в народе говорят, как в воду кануло. Но море имеет свойство всё ей ненужное выбрасывать на берег. А тут такого не произошло. Если ты со всем написанным согласна, то поставь число и свою подпись, а рядом фамилию имя и отчество разборчиво. Я отправлю прошение сегодня же.
Лиза так и сделала, как велел Михаил Константинович.
- Ну, что же, теперь будем ждать результата нашей работы, - улыбнулся мужчина широкой светлой улыбкой, от которой на душе у Лизы стало тоже немного светлее.
- Спасибо вам.
- Пока благодарить не за что. Теперь дни тебе покажутся ещё длиннее. Недаром же говорят, что ожидать и догонять – самое трудное.
- Лиза, а вот поговорим немного о стариках, с которыми ты дочь оставила. Неужели они никогда не говорили о каких-то своих родственниках или друзьях?
- Говорили о сыне, который больше пятнадцати лет назад ушёл из дому учиться и с тех пор никаких вестей от него и не было. Если что-то нужно было, то старик ходил в свою бывшую артель и ему помогали, а больше я как-то и не припоминаю.
-Значит, беспокоится о дочери тебе не стоит. Никуда они с места не двинутся. Надежда на возвращение сына теплится у стариков. Да и тебя, небось, поджидают. Так что будем ожидать хороших известий.
продолжение следует.
