Летним днём Владимир возвращался на свою малую родину, в маленькую деревушку, откуда он был родом. В городе его ничего теперь не держало, Полгода, как вышел на заслуженный отдых, и городская жизнь стала его просто-напросто тяготить. Жена умерла три года назад, и одиночество в пустой квартире терзало его и мысли, и душу.
Сын на днях стал молодым дедом, вот и решил Владимир подарить свою двухкомнатную квартиру внуку, а самому податься в деревню, в отчий дом, где и провести остатки своей жизни.
Собрав нехитрые пожитки, сложив их в машину, простившись с семьёй сына и внука, он с лёгким сердцем отправился в дорогу. Ехать было недолго, всего каких-то часа два.
Вот и родная деревенька.
Неожиданно для самого себя он почувствовал, как почему-то тревожно застучало его сердце. Он остановил машину около заросшего ивняком пруда и вышел из машины. Погожий июльский день клонился к полудню, и какая-то особенная напоенная летним покоем тишина охватила его с головы до ног.
Внезапно среди зеленых кудрявых ветвей ивняка возникло перед ним странное видение: он увидел себя молодым парнем и соседскую девушку Веру, с которой, бывало, любил проводить вечера вот именно здесь, под ивой, ставшей теперь уже большим деревом, больше похожим теперь на ветлу. Прозрачные, голубые, сиреневые блики бежали по его щеке, дремотные серые тени навевали грусть. Пахло горькой полынью, то и дело слышались вздохи ветра да тоскливый крик какой-то одинокой птицы. Казалось, что время остановилось, но всё это вскоре исчезло, и установилась полная тишина.
Раздвинув заросли прибрежных плакучих ив, он подошёл к стволу старой ветлы и услышал звон церковного колокола и песнопение. «По ком звонит колокол? – подумал он, что случилось?» На душе опять стало тревожно.
Его мысли прервал телефонный звонок. Звонил брат, знавший о его приезде. Он-то и сообщил ему, что деревня хоронит Веру.
Опять гулко закричала одинокая птица, нарушив робкое безмолвие природы, в котором он только что пребывал.
С ивы градом посыпался дождь. Она плакала. Маленькие капельки, словно блестящие росинки, падали сверху вниз на его лицо, плечи, руки…, и в эту минуту он понял, что больше никогда не увидит свою первую любовь, не заглянет в её васильковые глаза.
Собирался дождь, природа оплакивала еще одну жизнь, ушедшую в иной мир. Горько плакал и Владимир.
Завтра он сходит в ржаное поле, нарвёт васильков для Веры, и положит их на её могилку, ведь, она так их любила; а он ни разу так и не подарил ей их, ей, его Вере.
