Эбаут 29

29
В истории православного христианства уникальный жизненный путь прошел преподобный Софроний Сахаров. Это не мое мнение, хотя я полностью согласен с ним. Данное мнение я услышал на спецкурсе по философии посвященном различным религиозным течениям в теме по православию. В чем уникальность жизненного пути данного подвижника. По мнению лектора упомянутого курса, преподобный Софроний чуть ли не единственный признанный православный подвижник, который вырос в православной семье, но позже довольно серьезно увлекся восточными религиозными практиками, после чего вернулся в православие и стал одним из самых известных православных подвижников еще в течении своей жизни. Преподобный Софроний для своего времени получил одно из лучших образований и вращался в высших интеллигентных кругах. Чем бы он ни занимался, в этом он добивался выдающихся успехов, будь то философия, живопись, изучение и практики восточных религиозных систем, изучение и практики православной аскезы и созерцания, написание книг.
Я в свою очередь также увлекся восточной религиозной мыслью, вот только духовные практики в рамках этих концепций как-то были мне не по душе. Мне были ближе по духу практики православных подвижников, правда информацию о них пришлось собирать по крупицам в разных литературных источниках, пока я для себя не открыл книги Софрония Сахарова. На каком-то этапе в рамках православной концепции мне стало тесно, я достиг некоего предела и не мог больше двигаться дальше. В этот момент для меня стала приоткрываться теория буддизма, в которую я нырнул с головой и по всей видимости я и здесь достиг предела своих возможностей.
Увлекшись теорией буддизма, я обнаружил много общего между буддизмом и христианством, вот только буддийская мысль была насыщена интересными теоретическими знаниями, которых мне не хватало в христианстве. Христианская теория как-то казалась не столь содержательной как буддийская, хотя внутреннее влечение я испытывал именно к ней. И вот одним чудесным утром я просыпаюсь и осознаю, что хоть в христианстве и буддизме много общего в теоретической части, но в практической части эти концепции очень сильно разнятся и эти различия в этот момент для меня стали вдруг просто очевидными. Даже не собираюсь предполагать, что это я такой молодец, я просто уверен, что мне данную информацию разжевали и вложили в рот, а мне осталось только проглотить ее и переварить.
Не буду утверждать, что я знаток буддизма, но для себя духовные практики буддизма я понял в основном как медитативные практики, в ходе которых адепты данного учения учатся различным концентрациям, например, сидеть на туше разлагающегося зверя и медитировать, не обращая внимания на запахи, мух, жару, голод, жажду, внутреннее отвращение и так далее и при этом сосредоточившись лишь на медитативной практике с чтением определенной сутры и глубочайшим погружением в себя. Возможно я сильно ошибаюсь, но мое субъективное мнение сложилось приблизительно в таком русле о практике, в ходе которой происходит трансформация сознания в буддизме, пусть это и крайность одной из буддийских школ, но тем не менее и подобное имеет или имело место. Я ничего не хочу сказать против подобных практик, нет, просто для меня подобное категорически неприемлемо, а, следовательно, в рамках буддийской концепции я ничего бы не добился.
На фоне этого, обладая уже значительными знаниями о духовных традициях православных подвижников и увлекшись буддизмом я получил редкую возможность взглянуть на практики православных подвижников со стороны и это позволило мне увидеть то, чего я раньше не замечал и на что не обращал внимания, вернее это для меня было чем-то обычным и нужно освободить свое сознание, чтобы на все это взглянуть новым переосмысливающим взглядом.
Сразу должен сказать, что да, теоретической базы здесь особенно нет, но то, что практикуют в жизни православные подвижники самым существенным образом трансформирует сознание даже без теоретической подготовки.
Стоит начать конечное со стяжания Духа Святого как ключевого элемента всех практик. Стяжание, то есть преумножение и это имеет отклик с буддийской концепцией по преумножению «любящей доброты». Должен сказать, что во мне сейчас теоретический коктейль буддийских и христианских положений, которые взаимно дополняют друг друга. Теперь вопрос как стяжать Духа Святого?
Это искреннее и глубочайшее соблюдение заповеди любви. Это искреннее и глубочайшее соблюдение заповеди покаяния. Это праведный образ жизни, правда с буддийской концепцией в этом пункте нет различий. Это аскетические практики ради преуспевания в любви и покаянии, хотя и здесь полное совпадение с буддийской концепцией. Молитвенные практики, которые можно сопоставить с буддийской практикой медитации. Самое главное это молитвенное обращение с верой к Господу, чтобы Он содействовал в преуспевании на данном духовном поприще. Есть еще практика послушания, но к данной практике я отношусь с огромным сомнением, не буду углубляться в детали.
Итак, что же есть такого в христианстве, что мне кажется с практической стороны это максимально содействует правильной трансформации сознания. Практика сокрушенного раскаяния в признании собственного бессилия и греховности, что все от Господа, все жизненные блага и страдания, которые имеют для каждого индивидуальное назначение, что сам я ни на что не способен, что если я делаю хоть какое-то доброе дело или хоть в чем-то преуспеваю, то это не моя заслуга. Это мне позволяет сделать Господь, поэтому я постоянно должен быть обращен к Господу либо с благодарственной молитвой, либо с просительной, либо с покаянной. Я должен в идеале 24/7 быть умом и верой обращен к Господу. В христианстве одним из важных факторов является именно вера, вера в Господа, в Его могущество и участие во всем. Интересно все-таки получается. Именно данные аспекты христианства я срезал, так как пришел к выводу что мир лежит во зле и все есть зло, но благодаря буддийской мысли я сумел выстроить логическую цепочку, которая создала для меня лучик надежды в то, что все-таки есть надежда на лучшее в будущем, а если можно выстроить подобную цепочку в буддизме, то в принципе эта логическая цепочка распространяется на все мироздание, а, следовательно, я для себя христианство реабилитировал. По всей видимости, мне дали ознакомиться с буддийской теорией, чтобы я расширил свои мыслительные способности и более широко мог взглянуть на все происходящее. Так что я как блудный сын, как некогда старец Софроний, после длительных путешествий решаю вернуться домой, только теперь я уже обладаю знаниями и вижу сакральный смысл в простых вещах, которые ранее воспринимались мной как нечто будничное, повседневное и не заслуживающее особенного внимания.