Вообще-то, у Геры был довольно густой бас, который до их свадьбы грохотал порою так раскатисто, что Олеся даже стеснялась перед окружающими и порой чуть ли не умоляла его говорить потише… И она так и не смогла понять, куда все это делось впоследствии. Стоящий у окна человек говорил быстро, запинаясь, перескакивая с одного на другое. При этом он слегка шепелявил, - чего Олеся никогда за ним раньше не наблюдала, - и в его речи явно проскальзывали визгливые бабьи интонации, которых она тоже никогда прежде не слышала. Даже странные выражения, появившиеся вдруг, словно ниоткуда, в его лексиконе, были присущи не мужчинам, а именно женщинам. Причем, очень пожилым женщинам…
И в этот миг Олесю словно ударила молния озарения. Господи Боже, помоги!.. Прямо перед ней, в облике ее любимого и такого желанного еще недавно мужа, стояла его престарелая мама, Лидия Георгиевна!..
Олесю разом прошиб холодный пот. Она помотала головой и неимоверным усилием воли попыталась прогнать это нелепое наваждение. Ведь это же был ее Гера, ее любимый и обожаемый муж, о котором она столько времени мечтала, о котором буквально грезила наяву целых два года, и который теперь принадлежал ей!..
На какой-то момент ей это даже удалось. Гера снова приобрел прежние очертания. Но только на какой-то момент…
Олеся и сама так никогда до конца и не поняла, почему она так резко сразу же после свадьбы вдруг увидела своего мужа совершенно с другой стороны. Самое главное, что она даже не могла бы сказать о нем ничего плохого. Она по-прежнему, даже тогда, все еще считала, что безумно любит его, но… О Господи, ну, как же сильно он ее раздражал!.. Он бесил ее просто до истерики. И она ничего не могла с собой поделать…
На пляж Гера отправился в брюках, рубашке и ботинках. Олеся тщетно пыталась объяснить ему, что это, по меньшей мере, не совсем разумно. Тем более, что, специально для поездки на юг, они купили ему футболки, шорты и сланцы. Но оказалось, что Гера слишком интеллигентен, чтобы одеваться, как все остальные парни жарким летом в южном городе… На экскурсии он соглашался поехать только потому, что Олеся очень сильно на этом настаивала, - сам он охотнее всего проводил бы время в номере. Но он, разумеется, послушался жену и сразу же заставил ее пожалеть об этом.
По совершенно непонятной и необъяснимой причине, во время экскурсий Гера постоянно падал, спотыкаясь реально на ровном месте, вечно за что-то запинался и зацеплялся за каждую ветку, попадавшуюся ему на пути. Интеллигентские брюки и рубашки рвались, будто сами собой, ботинки тоже можно было выбрасывать после первой же поездки. Он был настолько неуклюж, что Олеся в ужасе за голову хваталась. В той же самой первой поездке при очередном падении он умудрился даже погнуть толстое обручальное кольцо, что вообще-то было просто немыслимо… На фоне других парней, встречающихся им на пути, с их пивом, сигаретами, развязными манерами и крепкими словечками, он выглядел трясущимся неловким вечно испуганным подростком, с ужасом шарахающимся от любого дуновения ветерка… И у Олеси просто волосы на голове шевелились, когда она смотрела на него…
Невольно сравнивая его с другими парнями, Олеся с горечью осознавала, что совсем не таким представляла себе своего мужа в розовых девичьих мечтах, и хочет теперь совершенно другого. Того, что Гера просто не способен был ей дать…
Дело в том, что Олеся выходила замуж за мужчину, рассчитывая уютно облокотиться на его крепкое мужское плечо. А теперь у нее появилось ощущение, будто она усыновила маленького беспомощного безумно напуганного ребенка. А она на тот момент как-то еще совершенно не была готова к тому, чтобы стать матерью для него…
На пляже в первый же день выяснилось, что Гера просто панически боится воды. Он и раньше рассказывал Олесе, что не умеет плавать, но она как-то пропустила это мимо ушей и не восприняла всерьез. Ее тоже едва ли можно было назвать пловчихой года, - так, на воде могла держаться, - и то хорошо. И она искренне полагала, что Гера, говоря о своем неумении плавать, имеет в виду что-то подобное.
Все оказалось гораздо хуже. Придя на пляж в отнюдь не пляжной одежде, Гера наотрез отказался раздеваться, потому что выяснилось, что он вообще не собирался купаться, - а загорать - тем более, потому что он, оказывается, попросту… стесняется. Олесе пришлось чуть ли не силой заставлять его, попутно пытаясь объяснить, что люди ездят к морю именно для того, чтобы купаться в нем. Но самый большой подвиг, на который Гера отважился, - это зайти в воду по колено, - да и то после долгих тщетных уговоров, ругани и даже угроз со стороны Олеси, которая упорно не желала понимать, что все это очень даже серьезно. Она опять же практически насильно сумела затащить его на метр в море, и у него тут же началась чисто бабья истерика с криками и слезами. Он безумно испугался. Он вопил на весь пляж, что Олеся хочет его утопить… А Олеся смотрела на него и на полном серьезе обдумывала, не пора ли ей самой утопиться от такой жизни…
Стоило, право, ехать к морю в свадебное путешествие!.. Лучше уж было остаться дома и не позориться!..
Больше того, Гере почему-то постоянно казалось, что сама Олеся тоже вот-вот упадет в воду и утонет, - хотя она-то как раз плавать умела, хоть и не шибко хорошо. Но для Геры это стало просто идеей фикс. Когда Олесе все-таки удалось затащить его на экскурсию на катере, - довольно большом, надо заметить, и с виду весьма надежном, - он начинал вопить и биться в истерике, едва она только бросала взгляд за борт. Подходить к перилам она даже и не пыталась, потому что реально опасалась за психику своего мужа, хотя упасть в воду у нее, - ну, реально, - не было ни малейшего шанса. Но Гера считал, что она нарочно подвергает себя опасности, чтобы поиздеваться над ним, и ей пришлось смириться и наблюдать за окружающим пейзажем откуда-то из глубины палубы…
Кстати, Гера вообще вечно чего-то боялся. По его словам, им со всех сторон грозили какие-то немыслимые беды, и он буквально сходил с ума от того, что Олеся упорно не желала воспринимать все эти его предупреждения всерьез. Он искренне был уверен в том, что все окружающие их люди только и ждут случая, чтобы напасть на них, ограбить и убить… Олеся уже откровенно крутила пальцем у виска в ответ на его предостережения. Но Гера был уверен, что буквально с минуты на минуту с ними должно случиться нечто ужасное, и избежать этого можно было, только сидя в номере, забившись под стол и дрожа там от страха… Да и то шансов на спасение почти не было…
К ужасу Олеси, ее милый интеллигентный супруг, который обещал ей звезду с неба достать, на поверку оказался существом совершенно неопределенного пола, - вечно трясущимся, всего боящимся и постоянно начинающим плакать по поводу и без повода… И это, наверное, тоже оказалось для Олеси одним из самых шокирующих моментов в их отношениях…
К концу первой недели их совместного отдыха, обернувшегося непрекращающимся кошмаром, Олеся жалела лишь об одном: о том, что она фактически купила кота в мешке. Ей нужно было изначально наплевать на все предрассудки, традиции и чужое мнение и, вместо того, чтобы, сломя голову, нестись в ЗАГС, просто уговорить Георга снять квартиру и попробовать сначала попросту пожить вместе без регистрации. Она ушла бы от него уже через несколько дней. И он сам, похоже, изначально прекрасно понимал это, - ведь все-таки, что ни говори, а он был дипломированным психологом. А сейчас в Олесином паспорте стоял штамп, и ей казалось, что деваться уже некуда…
В принципе, Олеся позже никогда и не скрывала, что во всей этой ситуации, наверное, целиком и полностью была виновата именно она. Гера был хорошим… Он был слишком хорошим для того, чтобы она могла нормально жить с ним. Просто до тошноты милым и до приторности славным… Вот только ей надо было от этой жизни совсем другое. Ей требовался обычный нормальный взрослый мужик, способный взять на себя ответственность за свою семью. А Гера… Он только всего боялся и плакал… И это сводило ее с ума…
И без того кошмарная ситуация осложнилась еще и тем, что у Олеси произошла задержка. Причем, она так никогда и не поняла, как это получилось. При всей своей наивности, она не была полной дурочкой, не знающей, откуда берутся дети. И, поскольку у нее пока не было намерений заводить их, они с Герой предпринимали все возможные меры предосторожности и даже перестраховывались. Но юмор ситуации был в том, что, судя по сроку, она должна была забеременеть за месяц до свадьбы. А таковое было невозможно даже чисто теоретически, поскольку от поцелуев дети, вроде как, не заводятся…
Очевидно, на нервной почве, - из-за подготовки к свадьбе и кучи сопутствующих проблем, - у нее произошел какой-то сбой в организме. Такое случилось, кстати, впервые, - и, как назло, именно в этот момент. Ребенок родится у нее ровно через девять месяцев после свадьбы, день в день, а Олеське всю беременность придется доказывать врачам, что срок у нее на четыре недели меньше, чем они ставят ей в документах, потому что она могла забеременеть только после свадьбы. И она долго еще будет помнить, как они при этом смотрели на нее, - словно прекрасно понимали, что она все врет, но, как истинно воспитанные и интеллигентные люди, не высказывали эти свои предположения вслух. Но сама-то Олеся, к сожалению, точно знала, что других вариантов быть не может, - даже чисто гипотетически!.. Ведь ей так и не удалось совратить своего мужа до свадьбы, - как бы ни пыталась она это сделать!..
Мысль о возможной беременности тогда просто повергла ее в состояние шока. Она и не скрывала никогда, что совершенно пока не готова была к этому. Да и, если уж посмотреть правде в глаза, дело сейчас было даже и не в ее неготовности к предстоящему материнству!.. Ведь, как справедливо отмечала еще до свадьбы ее милая будущая свекровь, у них с Герой, в буквальном смысле слова, не было ни кола, ни двора. Вся мизерная Олеськина зарплата полностью уходила на оплату съемной квартиры, - и это они еще задешево ее снимали, у знакомых. На деньги, которые получал Гера, они едва - едва смогли бы прокормиться сами. И позволить себе сейчас в этой ситуации еще и ребенка просто не было никакой возможности. Расходы вырастут, зарплаты Олесиной в декрете не будет, - и как вообще им тогда жить?.. Но, в то же время, об аборте она не могла даже и думать серьезно, потому что просто смертельно боялась его последствий…
Первый тест на беременность, купленный ими еще на отдыхе, показал отрицательный результат. Да иначе и быть просто не могло!.. Олеся вздохнула спокойно и, вроде бы, воспрянула духом… Но напрасно. В конце смены они купили еще один тест, и он тоже почему-то оказался отрицательным. При этом Олеся прекрасно себя чувствовала и не замечала ни малейших признаков беременности, - если бы вот только не огромная задержка, на которую уже невозможно было закрывать глаза…
Через две недели, давно уже вернувшись домой, они купили еще один тест. И вот только он, наконец-то, показал положительный результат…
Олеся рыдала сутки, в голос, не в силах успокоиться, не зная, как теперь быть, и что делать дальше. А Гера все это время просто сидел рядом, смотрел на нее с ужасом и
