МУЖСКОЕ РЕШЕНИЕ (из серии "СТОКГОЛЬМСКИЙ СИНДРОМ")

На следующий день после свадьбы Олеся с Георгом поехали в Геленджик. В свадебное путешествие.

В принципе, Олесе там очень понравилось, потому что она в свои двадцать лет в первый раз была на море. И радостные эмоции от этого события перечеркивали все остальное.

Это уже потом, спустя много лет, привыкнув летать за границу, - когда Олесе было уже, с чем сравнивать, - она поняла, что тот санаторий, где они тогда отдыхали, был весьма далеко от совершенства. Сервиса никакого не было и в помине, кормили жутко, пляжи были неухоженными, а море очень грязное, - просто пугающе грязное… Плюс, - постоянные проблемы с водой, - как, похоже, и во многих российских южных городах, где до сих пор нет опреснительных установок, а вода завозится на машинах с цистернами, которые, по неизвестной причине, вполне могут целых три дня не приезжать. Именно так и случилось во время их отдыха. И трое суток воды просто вообще не было. Никакой. А в остальное время ее давали на пару часов в день по расписанию, и нужно было еще суметь успеть ею воспользоваться…

Но тогда все это для Олеси не имело ни малейшего значения. Она была просто безумно счастлива, как, наверное, и любая новоиспеченная новобрачная. Она, наконец-то, вышла замуж за любимого человека; они находились в свадебном путешествии, наедине, - и жизнь была прекрасна!..

Олеся с Георгом много гуляли, ездили на экскурсии, загорали… И… постоянно при этом ругались. Они ссорились так жутко, что временами у Олеси просто крыша ехала от расстройства и разочарования, и ей, после этих скандалов, хотелось попросту бежать из номера, куда глаза глядят…

Именно там, на отдыхе, Олеся вдруг увидела своего Геру совсем с другой стороны. И теперь искренне не могла понять, куда же делся тот дерзкий мачо, обожавший целовать ее прямо посреди улицы, на глазах у всех, - смелый, бесстрашный, невозмутимый, - тот самый, с которым она встречалась целых два года, и за которого вышла замуж по великой любви.

При этом она не могла сказать, что Гера стал относиться к ней как-то иначе… Он по-прежнему, вроде как, любил ее, на руках готов был носить, - да вот только сил на это в его тщедушном тельце не хватало… Кроме того, он почему-то ежесекундно извинялся перед ней за каждый свой шаг, за каждое слово, за каждое действие… Получалось, что он просто, не переставая, почему-то постоянно просил у нее прощения по поводу и без повода, - что в девяносто девяти процентах случаев вызывало у Олеси только недоумение, и было, признаться начистоту, весьма утомительно. Она просто очень быстро устала, как попугай, твердить раз в тридцать секунд:

- Я не сержусь на тебя! Я не сержусь!.. Я не сержусь!..

На самом деле, это был просто какой-то детский сад “Ромашка” группа “Василек”...

Нет, Георг вовсе не изменился. На самом деле он всегда таким был. Просто Олеся, наконец-то, посмотрела на него с другой стороны. И ей совершенно не понравилось то, что она увидела.

Период ухаживаний остался позади. Теперь они были законными супругами и находились вместе двадцать четыре часа в сутки. И то, что, возможно, казалось милым и трогательным во время конфетно-букетного периода, неожиданно вдруг стало раздражать.

Похоже, просто изменилась в действительности сама Олеся.

Гера по-прежнему был очень хороший, славный, милый, добрый, ласковый… Ну, просто зайка в пушистых тапочках!.. Но… Он вообще не был мужчиной. Ни в каком смысле этого слова.

И дело было даже не в том, что он совершенно не устраивал Олесю, например, в постели, хотя все, что было связано с их интимной жизнью, представляло собой одно сплошное разочарование. Так много было ожиданий и надежд на протяжении двух лет, в течение которых они встречались, и так мало оказалось на самом деле… Но основная проблема была даже и не в этом. Бог с ней, с интимной жизнью, - в конце концов, тогда еще Олеся искренне верила в то, что в этой сфере у них все непременно наладится; нужно лишь только обоим постараться и приложить некоторые усилия. Но вот как вообще заставить Геру играть роль мужчины в их паре, - это оказалось для Олеси одной сплошной загадкой.

С первых же дней их супружества эту роль ей поневоле пришлось взять на себя. Она принимала какие-то решения; она же придумывала, как воплотить их в жизнь, - а Гера лишь покорно соглашался с ней. Всегда. Во всем. От выбора еды в столовой до каких-то там интимных моментов. Он даже и не пытался проявить хоть какую-то инициативу ни в одной из сфер их жизни, а просто реально ждал, когда Олеся возьмет его за руку и поведет в выбранном ею самой направлении.

И эта его покорность и услужливость вкупе с ежесекундными извинениями встала Олеське поперек горла уже через пару дней, проведенных вместе.

Сразу же, как только Гера стал законным Олесиным супругом, вдруг выяснилось, что он на самом деле очень стеснителен и стыдлив, как красна девица. Почему-то Олесе никогда не приходило это в голову раньше, - особенно, когда он постоянно целовал ее посреди улицы на глазах у всех, и им обоим, похоже, это безумно нравилось. Оказывается, Гера два года просто притворялся, потому что теперь на людях он не мог решиться не то, что обнять Олесю, - а даже просто взять ее за руку. Ему постоянно казалось, что все смотрят на него и осуждают… И он признавался Олесе, что просто стесняется вести себя по-прежнему.

Гера беспрекословно соглашался с любыми Олеськиными требованиями, даже если они явно противоречили здравому смыслу. Он не показывал какого-либо недовольства и даже и не пытался высказать свое мнение ни по одному вопросу. Он все делал так, как Олеся ему говорила. Он был очень робким, безвольным, покорным и на все согласным…

И Олесе хотелось просто взвыть в голос при виде этого дрожащего существа, бывшего отныне ее мужем. Признаться честно, она немного не так представляла себе роль мужчины в семье!..

А самым шокирующим для Олеси оказалось то, что он постоянно открытым текстом говорил ей о том, что боится ее… И это заявлял мужик, который был почти на десять лет старше ее, двадцатилетней малолетки!.. Ну, прямо хоть стой, хоть падай!.. Для нее эти его слова, произнесенные в первый раз, прозвучали просто громом небесным. Олеся никак не в силах была осознать, что так ошиблась в этом человеке. И сейчас она не могла понять только одного: почему же он скрывал это от нее целых два года?..

Если бы она только заподозрила раньше, что вызывает у своего возлюбленного такой просто панический страх, - да она никогда даже и не посмотрела бы в его сторону!.. Но он честно долгое время зачем-то пытался убедить ее в том, что он - этакая крутая помесь Шварценеггера и Брюса Уиллиса, и она, по глупости и наивности, целых два года верила в это!.. А теперь перед ней вдруг оказался дрожащий всем телом ребенок, который, размазывая слезы и сопли по лицу, - в буквальном смысле, без преувеличений!.. - говорил:

- Да я просто боюсь тебя!..

И она вообще не понимала, как ей следует реагировать на это…

После свадьбы все движения и повадки Геры стали какими-то другими, даже его голос, который прежде был раскатистым басом, тоже вдруг изменился и приобрел какие-то визгливые бабьи интонации… А что?.. Отныне они с ним были мужем и женой. Между ними теперь все было честно и законно, - со штампом в паспорте, именем Российской Федерации!.. - как некогда говорила Олеськина бабушка. И у Геры больше не было необходимости завоевывать Олесю и изображать из себя Сильвестра Сталлоне в роли Рэмбо… Он просто расслабился и стал, похоже, самим собой, - таким, каким он и был на самом деле. А Олеська его с этой стороны просто никогда еще не видела…

Первый шок она испытала уже на второй день пребывания в санатории. Это было еще до всех их многочисленных ссор. В тот вечер Олеся лежала на кровати, лицом к стене, и читала книгу. Георг ходил по номеру, - взад - вперед. Они с ним разговаривали, и, хотя Олеся не оборачивалась, она, разумеется, хорошо слышала его голос, шаги, какие-то другие звуки, производимые им при движении… И в какой-то жуткий момент у Олеси вдруг появилось ощущение, что там, за ее спиной, у окна, стоит… женщина…

Олеся даже вздрогнула и в ужасе обернулась. В комнате было уже слегка темновато, - верхний свет они еще не включали, а над Олесиной кроватью горел светильник, при котором она читала. И в этом полумраке контуры фигуры мужа показались ей какими-то расплывчатыми, незнакомыми… И Олеся вдруг словно прозрела… Она как будто впервые увидела действительно довольно-таки женоподобную фигуру мужа, его реально женственные движения, совершенно не свойственные мужчинам, отдающие какой-то чисто бабьей суетливостью… Создавшееся впечатление усиливал его голос… Просто до мурашек…


Продолжение 
https://dzen.ru/a/ZXNSgS87ZBZRD6Ki