Я живу одна – снимаю квартиру в большом многоэтажном доме уже третий год. Соседи приветливые, лифт всегда работает, так что мне комфортно.
В тот вечер я пришла домой поздно – задержали на работе. Но настроение было хорошее – ждала лучшую подругу. Планировали до упора смотреть любимый сериал про страшную эпидемию на туманном острове. Готовить, конечно, не хотелось, но я по-быстрому сварганила несколько бутербродов. Ирка должна была уже вот-вот подъехать. Услышав тихий стук в дверь, я немного удивилась.
– Про звонок не слышала что ли… – с насмешкой вслух произнесла я, повернула ключ в замке – и застыла в испуге. За дверью стояла не Ирка.
Это был очень старенький дедушка – я поняла по сгорбленной фигуре и бороде. А лица не было видно из-за опущенной вниз головы. Мне стало жутковато. Дед молчал. Только тяжело дышал с громкими хрипами. Чтобы нарушить этот неловкий и странный момент, я постаралась не дрожать и вежливо произнесла
– Дедуля, вам нужна помощь? Что случилось?
Тут он поднял голову. Ох! Я чуть не поседела – на сморщенном лице деда не было глаз. То есть, может быть, они и были, но мне показалось, что там просто две кровавые дыры. Крови было очень много – она стекала по щекам до подбородка, но дальше почему-то не капала. Как будто борода полностью впитывала эту красно-бурую жидкость. Дедушка зашевелил беззубым ртом и неразборчиво прошамкал:
– Забыли про меня… Все забыли…
От тихого и как будто замогильного голоса мне стало еще страшнее. Я машинально захлопнула дверь. Сердце колотилось. Руки дрожали как у этого самого старика. Через пару минут обрела способность соображать. Подумала, а что если дедушке плохо, и он пришел просить о помощи. Может быть, нужно позвонить в скорую или позвать соседей?
***
Порыв совести пересилил страх, и я храбро открыла входную дверь. «Где же дедушка?» В подъезде никого, только тускло мигала желтая лампочка. Послышался скрежет – подъезжал лифт. Внутри глухо ухнуло, но я не стала возвращаться в квартиру. Решила, что в любом случае надо поискать этого деда – далеко уйти он не мог. С такими-то глазами.
Двери лифта раскрылись, и – слава богу! – из кабинки вышла моя Ирка. Я еще никогда так не радовалась ее приезду. После крепких объятий вкратце обрисовала подруге ситуацию. Она скептически меня выслушала, но, кажется, не поверила, что у дедушки вместо глаз были кровавые пятна.
Все же мы быстренько пробежались по подъезду. Никого не нашли. «Ну, что же, – подумала я, – наверное, его кто-нибудь встретил и помог. А мы сделали все, что могли». С чувством выполненного долга мы с Иркой отправились есть бутерброды и смотреть сериал.
***
А через неделю, возвращаясь с работы, я увидела у подъезда красную крышку гроба. Значения не придала – я знаю только соседей со своего этажа, но у нас точно никто не умирал. А за чужих что переживать?
Не успела я зайти в квартиру, как в дверь позвонили. После недавней встречи со странным дедом открывать я пошла с тревожным чувством в груди. С облегчением вздохнула – на пороге стояла соседка по этажу, тетя Света. Пришла за солью. Но это, конечно, был только предлог. Когда я достала с полки пачку, соседка с горящими глазами громким шепотом произнесла:
– Слышала, что случилось?
– Нет, – ответила я, а сама подумала: «Блин, опять придется выслушивать ее сплетни».
– Как не слышала? Дед Мирон умер. Крышку гроба видела?
– Какой еще дед Мирон? – я все еще не понимала, почему соседка говорит шепотом и выглядит так, словно ее разрывает изнутри от желания сообщить мне нечто секретное. Но при слове «дед» я слегка напряглась. – Говорите уже, не томите.
– Мирон со второго этажа помер. Узнали только через две недели. Никто и не заметил, что он из дома не выходит. А ведь дед любил посидеть на лавочке у подъезда. Старший сын его обычно навещает каждый вторник. Или жена сына. Продукты привозят, прибираются. А в этот раз почему-то не приехали. И позвонить забыли. А может, – еще больше понизив голос, зловеще произнесла соседка, – специально так сделали. У деда-то хорошее наследство – трехкомнатная квартира.
Я еще не хотела в это верить. Труп бедного дедушки пролежал в квартире две недели. Сглотнув вязкую слюну, я выдавила из себя слова:
– А от чего умер дед? Он болел?
– Это вообще ужас, – зашептала тетя Света, – невестка, Антонина Петровна, когда зашла в квартиру, чуть в обморок не хлопнулась. У старика на глазах были кровавые корки. Он чем-то болел – забыла, как называется – когда плакал, слезы текли вперемешку с кровью. А перед смертью, видимо, от страха или напряжения все сосуды полопались – и кровища хлынула ручьем. Антонина мне сама рассказала.
У меня в глазах потемнело. Получается, неделю назад ко мне приходил дедушка, который отошел в мир иной за семь дней до этого. И говорил со мной. Жаловался, что все забыли про него. И я ведь тоже забыла – никому даже не рассказала о его приходе, кроме Ирки. А он просто хотел, чтобы его нашли.
