Другой-18. Целевая функция

это результат специальных тренировок. Да, биохимическое исследование крови обнаружило аномальную активность некоторых ферментов, а неврологическое и нейрофизиологическое - повышенную скорость реакций и способность очень быстро произвольно изменять тонус сосудов, соответственно - кровоток и температуру в любой произвольно выбранной части тела. Теперь наше. Абсолютный музыкальный слух. Эйдетическая память. Вообще - высокая способность к эйдетике. Чрезвычайно высокая способность к эмпатии. Высокая интуитивность. И так далее.

Говорила она ещё много. В том числе и о том, что я таки да, способен ко всему, что расписал в ранее изученных ими материалах, хотя... Ну, не брехун, в общем. Но! В одно "НО" можно загнать весь Париж. Должным образом прояснить вопросы, относящиеся к сексуальной сфере, ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО им не представилось возможным. "Вы же понимаете, Георгий Вахтангович".

- Ещё как понимаю. Половина лаборанток просилась принять участие в опытах. Придётся, с помощью экстраполяции, признать, что он и тут не врёт. У вас всё?

- Да. К материалам прилагается аналитический портрет, выполненный негласно нашим художником-аналитиком.

Я изо всех сил удерживал каменную рожу. Глянув на меня, профессор прикусил губу, но долго не выдержал.

- Что-то не так, Георгий Вахтангович? - забеспокоилась Анна Витальевна.

- Нет-нет, всё так. Всё в порядке.

- Юрка - мой двоюродный брат, дорогие товаhищи. Конспиhация и ещё hаз конспиhация! Ой, не могу!

Через секунду хохотали все.

- Ещё одна особенность этого парня (подал голос Ермаков) - способность мгновенно располагать к себе людей. Просто зашкаливает его дружелюбие. Наши все уже в него влюблены. Боюсь с женой знакомить. Уведёт!

- Спасибо! Меня уже сравнивали с лабрадором.

Когда все успокоились, Таташвили предложил высказаться "нашему испытуемому".

- Итак, товарищи психологи, вы удостоверились, что я не брехло - во-первых, и не шарлатан - во-вторых. Это очень приятно. Далее. Совместными усилиями мы установили, что я не фокусник, не сверхчеловек и не игра природы. Мои природные данные изначально очень высоки, но не выходят за пределы известных показателей для нашего с вами биологического вида. Всё остальное, что я с удовольствием прослушал, хотя сам об этом давно знаю, всё это результат работы: моей - над собой, моей Учительницы - надо мной. Упражнения, тренировки, практический опыт. Я это говорил каждому из вас в отдельности, а теперь всем вместе. Значит - никаких чудес, экстрасенсорики и прочей ерунды. Эрго — это просто особый талант.

- Скромненько так. - ехидно бросил Райтман.

- Ага, Альберт Зиновьевич, скромности у меня чуть меньше, чем у стриптизёрши. Скромность - лучшее украшение тех, у кого других украшений нету. А талант без соответствующего сначала обнаружения, а потом обучения и собственной его носителя работы ни черта не стоит. Валяется на земле булыжник-булыжником. Один среди миллионов. Но, если его правильно выбрать, правильно расколоть, а потом обработать (я кивнул в сторону профессорского стола, где красовался камень с друзой каких-то фиолетовых кристаллов), получится нечто вот такое. Некоторые таланты редки, очень редки, но не уникальны. Я, мой кузен Юра - ваш страшно секретный художник-аналитик, моя Учительница, ещё... (Татиашвили кивнул.) Это те, кого мы сейчас знаем. Одна моя бывшая пациентка придумала для нас удачное название - Другие. Учительница меня удачно расколола. Я - Юрку. Ещё один сам кого угодно расколет. Это его профессия. К чему всё это наговорил? Чуть позже. "Вопросы, относящиеся к сексуальной сфере". (Я спародировал Кареву, и, кажется, удачно. Слушатели захихикали.) Вы их коснулись осторожненько, как монашка - члена. (Карева: "Марик, фууу!") Я не стал настаивать. Со мной всё ясно. Если я умею произвольно управлять кровотоком в любой части тела, так ЭТА - не исключение. Но для танго нужны двое. А на вторую ваши лаборантки не годятся. Впрочем, знаете, если у нас дело пойдёт, я вроде бы заметил среди них нескольких с проблемами, которые смогу решить. Но для обучения в контексте нашей работы они не годятся.

- Тебе проститутки нужны? — это Ермаков. — Такого добра в Москве хватает.

- С интеллектом у них беда. А у кого не беда, те вам не по бюджету. Но и они не годятся. Их придётся радикально переучивать, даже перепрограммировать, а это... (Я безнадёжно махнул рукой.) Они заточены соблазнять, угождать и обирать. А надо сочувствовать, понимать и вести! Разница. Вопрос: а на фига? Вообще и мне - в частности. Но, если дойдём до дела, как минимум две толковые помощницы у меня найдутся.

Тут я прочитал пару страниц из свеженькой монографии Тополянского и Струковской о психосоматических расстройствах. Татиашвили удивлённо поднял брови.

- Георгий Вахтангович, мы уже не удивляемся. У него голова, как библиотека.

- Так вот, если 22% практически здоровых больных отнимают более 50% рабочего времени врача и чёртову уйму средств... Но о чём большая часть книги? О психофармакологии. Это при неврозах-то! Чинить ЭВМ монтировкой — вот это что. Знаете, это похоже на фильм с Чарли Чаплиным, где его кормит страшно сложный громадный агрегат. Куча персонала мечется. А толку? Не накормили, чуть не убили, агрегат поломали. Цель - накормить человека - не достигнута. Человек покалечен, машина угроблена, фирма лопнула. А ведь для решения задачи было достаточно повара и официантки. А потом - учителя. Обучить готовке еды для себя.

- Понятно, а тебе это зачем? Все эти твои немыслимые тренировки, работа...? Блин, ты же нам рассказывал, что сам чуть не умер с этим... как его... Игнатом.

- Но живой же. А Игнат совершенно здоров. Это после двух компрессионных переломов. Я вам от него письмо показывал.

- А при чём тут секс?

- При том, что он, как булавки из Страшилы Мудрого, лезет отовсюду: или как причина, или как средство. Мы ещё ни черта не понимаем. В своё время Вильгельм Райх только-только подступился к проблеме и угодил в тюрьму. Прямо как до него Земмельвейс - в психушку, который проповедовал страшную ересь: мыть руки до приёма родов, а не после. Но Земмельвейса хоть после смерти реабилитировали. Мы сейчас, не помывши рук, не то, что к пациенту, к сортиру не подойдем. А Райха с его "теорией Оргона" - от слова оргазм - угробили, оболгали и забыли. Критика только осталась. Был такой-сякой шарлатан. Осталась ещё телесно-ориентированная психотерапия. Только мало, не так и не у нас. Но я добыл пару его книг на английском. Там бреда предостаточно, но главная идея - очень здоровая. Практически - от "практиковать" - здоровая. Оказывается, мы с Олей именно этим работаем.

- Так, с этого места подробнее.

Долгий и хороший получился разговор. Хотя и трудный. Я уже просто выбился из сил. Итог подвёл профессор Татиашвили.

- Знаешь, Марк, что я тебе скажу: ты молодец. Мы тут тебе не брэйн-штормик, как ты выразился, устроили, а самый настоящий ураган. Ты его выдержал. И к своей цели нас всех привёл. Хотя (он лукаво улыбнулся), самый главный мотив, главную мотивацию старательно утаиваешь. Почему, дорогой?

- А вы бы её вот так, сходу приняли? Я вас к этому привёл. Да, мне просто всё это страшно интересно. Я хочу это всё понять. И отдать. Всем отдать! Но один не справлюсь. Но всё равно буду. Иначе у меня не получается.

Неожиданно Анна Витальевна погладила меня, как ребенка, по голове.

- А не может у тебя иначе. Это твоя жизненная функция, мой мальчик.

- Так, а что дальше? Будем работать?

- Мы уже работаем. Не понял?

- Послушайте, я ужасно есть хочу!

Георгий Вахнангович повернулся к селектору.

- Галочка, пусть подгонят мою машину к подъезду. Я в "Арагви" столик для нас всех заказал. Чего уставился? Не у тебя одного "чрезвычайно развито интуитивное мышление", генацвале.
   
                  (Продолжение следует)