Странности жизни

Николай Иванович сидел на лавочке около своего дома, наслаждаясь утренней мартовской прохладой. С сегодняшнего дня он на заслуженном отдыхе. Нет-нет, конечно, не с сегодняшнего дня, скорее всего этот день мог быть десять лет тому назад. Да вот только никто не хотел ехать работать фельдшером в его село в фельдшерско-акушерский пункт.

Неделю назад внучка Тамара заявилась из города. «Всё, -говорит, дедушка, разошлись мы с мужем. Уехала я от него, буду здесь жить, благо работа здесь есть в медпункте, а ты, наконец-то, будешь на отдыхе».
«Ну, вот, - рассуждал сам с собой Николай Иванович, - говорил я ей, мол, подумай хорошенько прежде, чем замуж спешить, уж больно скоро всё у них сложилось, закончили медучилище, повстречались неделю и в ЗАГС. Спрашивал я её, а любит ли она его? Смеялась, мол, какая любовь, дед, главное, что в городе останется, а не в деревню поедет работать, как он. Вот и досмеялась, ничего путного из их брака не вышло. Разбежались через семь месяцев.»

Николай Иванович опять, задумавшись, погрузился в свои мысли. Время уж было часов десять. Небо стало прозрачным-прозрачным, как перламутровая лазурь, солнышко пригревало всё сильнее и сильнее, так что сугробы стали похожими на серые одеяла, которые скоро превратятся в лохмотья, радоваться бы весне ему, да и отдыхать теперь, не думая о работе, но смутное беспокойство за внучкину жизнь не давало ему внутреннего душевного спокойствия.
Семь десятков прожил от на этой земле без взаимной любви. Жил, словно спал. Женился в тридцать лет, в пятьдесят овдовел, жену не любил, вот только и радости, что внучка Тамара, а она ему говорит, мол, нет никакой любви, дед. Придумали её люди себе.
Есть она любовь, ой, есть. Любил он в юности девочку одноклассницу, тоже Тамарой звали. Ох, как любил, да вот только не признался ей в любви!
Всего только один раз и проводил её до дому после выпускного бала.
Всю дорогу держал её ладошку в своей, упиваясь от счастья, а на утро она уехала в Москву, поступать в театральный ВУЗ и, ведь, поступила, стала артисткой. Он только и видел её в кино, а любил всю жизнь!

«Ох, внучка, внучка», - сокрушался Николай Иванович, - вот такие они странности жизни.