Синдром Корсакова

оставить его на целый год. А потом ввели санкции.
    Муся и Фёдор скрывали ото всех проблемы Семёна. Не знающему человеку не сразу приходило в голову, что у Сени нарушение памяти. Но иногда это все-таки вылезало наружу. Кроме нее и Фёдора обо всем знали еще только Дмитрич и Деник. А Семён вернулся к работе на два фронта – делал эскизы изделий для заказчиков мастерской и ездил с Фёдором на производство, чтобы выявить возникшие напряжения и провалы в технологической цепочке, а так же чтобы перепроверить данные экономистов и бухгалтерии. Без его участия Фёдор справлялся только с закупками сырья и отправкой готовой продукции заказчикам.
    Муся приезжала и забирала мужа почти силой, чтобы поужинать с ним где-нибудь в кафе и прогуляться вдоль озера в соседнем парке. Никаких отговорок она не принимала. Хотя Семён слушался ее во всем почти по-детски и сразу забывал о том, что происходило на работе и в мастерской. Как ни странно, это являлось лучшей защитой его мозга от перегрузок.
    Так прошло два месяца, близился Новый год. Память Семёна медленно, по шажку, восстанавливалась. Не зря ему курсами делали инъекции тиамина, очень болезненные. Но он терпел, потому что обещал Мусе лечиться и выполнять все назначения врача. Психиатр в конечном итоге назначил ему обезболивание, потому что у Семёна нарушился сон. Кстати, цветные сны изредка продолжали его посещать. Но главное, он интуитивно нашёл очень простой способ доставлять Мусе максимум удовольствий в сексе. Он просто мягко вынуждал ее менять позы во время процесса.
    Теперь она очень ценила все, что он делал для нее, и без слов видела его старания. А он так и остался молчуном, лишь смотрел на нее влюблённо, с мальчишеским обожанием. Самым ласковым его словом для нее так и осталось "Муся". Ведь именно он дал ей это прозвище. Родители называли её Марусей. А полностью ее звали Марианной.
    Родители с обеих сторон ничего не знали о нарушении памяти у Семёна. Муся все время находилась рядом с ним, когда они приходили в гости, и очень быстро выставляла их за дверь, объясняя это тем, что Семён сильно устает на работе. А у него открылся странный талант – он придумывал для нее теперь фантастические псевдоисторические любовные истории, и не просто придумывал, а рисовал для нее манги, к чтению которых она пристрастилась еще в гимназии.
    Как-то раз изящную красочную книжицу с новой мангой, которую сделал Семён, увидела одна редакторша сетевого издательства. Муся заключала с ней договор на размещение своей рекламы. И манга Семёна так понравилась всем, что редакторша предложила издать ее и начать продажи. Семён посмеялся и сказал, что его любимая Муся может делать с его мангами все, что пожелает. А их уже накопилось около двух десятков.
-Я ведь придумываю их для тебя, чтобы ты улыбалась, – говорил ей Сеня, который всегда был немногословен. Но манги оказались для него прекрасным способом писать ей любовные истории, которые грели ее сердце. Он досконально изучил культуру японской манги и строго соблюдал все необходимые атрибуты при создании новых книжек. Муся подолгу не могла расстаться с каждой из них, перечитывала и пересматривала. На удивление, ее как в школе до сих пор волновали такие рисованные истории. Поэтому теперь она не ждала от него никаких признаний, каждая новая манга являлась его признанием ей в любви. 

***6
    Утром, как обычно всё последнее время, Фёдор заехал за Сеней. Муся недовольно сопела и собирала мужу таблетницу.
-Проконтролируй, чтобы в полдень он принял две таблетки, – буркнула она Фёдору, а таблетницу положила Сене в карман пиджака. Потом сняла с него галстук, с которым он возился уже пять минут, расстегнула ему ворот и сказала:
-Забудь эту удавку, так дышать будет легче.
Сеня покорно стоял и восторженно смотрел на нее:
-Как можно быть такой красивой по утрам?
-Ага, нечёсанная, неумытая, без косметики, – улыбнулась она, хотя сердце ее сжалось до боли. Чтобы скрыть это, она прижалась к мужу, потом отстранилась и сказала:
-Всё, поезжай, а то не смогу тебя отпустить.
Фёдору она шепнула в последний момент:
-Смотри за ним, особенно там, где транспорт. Сеня стал невнимательным.                                               
-Конечно, не переживай, – ответил Фёдор.
Он и сам замечал, что Сеня стал беспечным, хотя память его понемногу улучшалась. Фёдор поругивал друга, но тот, улыбаясь, говорил:
-Я так счастлив, она заботится обо мне. Так и раньше было?
-Конечно, – отвечал Фёдор. Но Сеня каждое утро спрашивал о чем-то таком из их жизни с Мусей. Он выглядел каким-то отрешенным от мира, витающим где-то в своих мечтах. Таким он не был даже в подростковом возрасте. Сеня явно переживал период сильной влюблённости. Другу постоянно приходилось возвращать его к действительности, особенно на работе, когда Семён должен был принять то или иное решение. Иногда Фёдор даже не понимал, серьёзен ли Семён, озвучивая свои приказы, поскольку друг в этот момент улыбался. Сотрудники удивлённо смотрели на шефа, но помалкивали. Впрочем, пару раз Фёдор слышал, как инженер сказал своему напарнику:
-Странно ведет себя шеф. Ты не находишь? Не припомню, чтобы раньше хоть раз видел у него на лице улыбку.
    Однако психиатр, наблюдавший Семёна, считал, что влюблённость никак не влияет на работу интеллекта его подопечного. Семён с лёгкостью проходил все его тесты. На этом настаивал Фёдор:
-Поймите, доктор, Сеня ведущий специалист и руководитель, от его решений зависит нормальное течение производственного процесса. А он улыбается себе под нос…  Сотрудники понять не могут, серьёзен он или нет.
-Жаль, что вы не женаты, поэтому вам трудно понять его чувства.
-Какие чувства, доктор? Они женаты десять лет. За такой период люди забывают о влюбленностях и давно живут в реальности. Я понимаю, что у Сени не вполне обычная ситуация, но ведь он взрослый мужчина, а не 15-летний мальчик.
-Я бы сказал, 13-летний. Так будет точнее.
-Вот именно! Разве это нормально в его возрасте? Он стал беспечным, я опасаюсь за него на пешеходных переходах, а сейчас еще эти сумасшедшие придурки на электро-самокатах по тротуарам гоняют, а он ничего не замечает. У меня постоянно сердце не на месте, сам скоро в дурку попаду.
-Терпите, – улыбался психиатр, – Радуйтесь тому, что ваш друг сейчас очень счастлив. Не каждому такое дается испытывать.
    После 17-ти часов Фёдор повёз спящего Семёна домой. Друг его теперь мог заснуть где угодно, почти так же, как когда они были студентами и хронически не высыпались. Федька спокойно мог спать, стоя в вагоне метро, и чётко просыпался на своей остановке. Тогда они реально были счастливы, меняли девчонок со скоростью света, носились по Питеру, тусовались минимум в десяти компаниях. Именно тогда они стали мечтать о своем бизнесе. Тогда уже Сеня бросил рисовать. Он окончил художественный колледж, но потом, после армии, они оба поступили в технический вуз. И все шло отлично, отец Сени помог со стартовым капиталом, фирма начала выпускать первую продукцию. Но тут Сеня влюбился и чуть не загубил все дело. Федька тогда думал, что с ума сойдет, поскольку Сеня разбирался в делах фирмы намного лучше. Однако они справились, потому что Муся, слава богу, оказалась здравомыслящей девушкой и быстро расставила все по местам.
    И вот опять! Мог ли Фёдор подумать, что в 36 лет у его друга снова снесёт крышу. И почему это совсем не тревожит психиатра? Хотя… о чем тут говорить, психиатры такие же психи, как и их подопечные.
    Фёдор завез в мастерскую новые Сенины эскизы сумок и отдал их Дмитричу. Они поболтали, Дмитрич заглянул в салон машины и несколько секунд внимательно смотрел на спящего Семёна.
-Спит, как младенец. Небось, радугу видит, – улыбнулся Дмитрич. Он когда-то преподавал ремёсла в колледже, где учился Семён. Потом Семён нашёл его и вытащил из запоя. Оплатил снятие интоксикации, заставил пройти курс реабилитации. Семён являлся генератором идей, но выше выгоды всегда ставил человеческие отношения. Поэтому рядовые сотрудники их фирмы могли поговорить с ним по душам, не то, что с Фёдором, который в глубине души ревновал друга ко всем и вся. Даже к Мусе.

***7 
    Через два месяца память Семёна полностью пришла в норму. Хотя он и остался таким же, каким стал не так давно, когда вернулся к Мусе. Дело было в том, что тест на беременность Муси показал две полоски. Когда они поженились, то первые три года очень переживали, надеялись и ждали, проходили обследования и снова надеялись. Но время шло, а беременность у Муси не наступала. Поэтому они закрыли для себя эту тему. Однако период попыток зачать ребенка оставил им привычку не пользоваться презервативами. Для ощущений в сексе это являлось огромным плюсом, тем более что Семён терпеть не мог отвлекаться перед началом на какие-то противоестественные детали. Его всегда припирало, он нёсся домой как на крыльях и не мог даже говорить, так его накрывало сексуальное возбуждение. Мусе это не нравилось, ей хотелось ласк и нежностей, хотелось разговоров и комплиментов. А он набрасывался на неё, как голодный зверь, а потом, обессиленный и уставший на работе, засыпал блаженным и беспробудным сном до утра. Не храпел, почти не менял позу во сне, расслабленный и прекрасный, как ангел. Лицо его в такие моменты выражало полный покой и удовлетворенность. И это неимоверно злило Мусю. Но сейчас она благодарила судьбу за такой подарок.                       
    Психиатр порекомендовал пройти контрольный тест через полгода и сказал, что изредка восстановление памяти случаются самопроизвольно, хотя синдром Корсакова не предполагает ремиссий и полного выздоровления. Однако психиатр отметил в своем заключении, что первоначальный диагноз Семёна не подтвердился, и состояние его оказалось преходящим, будучи просто сильной ответной реакцией на стресс, подвергавший личностные основы пациента воздействию, ведущему к крушению его надежд. Когда обстоятельства изменились, он вернулся в свое привычное состояние, и определяющим фактором позитивных изменений явилось возникшее у него чувство ответственности за жену и будущего ребенка. Психиатр выделил это особо, поскольку при первичном обследовании и после бесед с пациентом, его женой и близким другом отмечал не до конца произошедшую у него стадию взросления.

    У Семёна и Муси родилась дочь, а через три месяца после этого Фёдор наконец-то женился. Все знавшие Фёдора изумлялись его выбору, а Муся так и вовсе была сильно смущена, поскольку Леночка оказалась очень на нее похожей. Леночка тоже признавала это и смеялась, говоря, что Федя выбрал ее, потому что мечтал о такой же счастливой семье, как у Сени и Муси.

                                                                                ***           
           

© Copyright: Марк Шувалов,
         май 2024