заглушить красного сияния, не в силах заставить замолчать его навсегда. Оттого оно звучит так завораживающе, настолько гипнотически, настолько насыщенно.
И не найти источника этой силы, питающей стены, пробивающейся сквозь непробиваемую толщину их, и даже тьма и туман, победившие все живое, проникнувшие в каждый уголок Красного лабиринта, так и не смогли найти и погасить его. Скорее, это они стали его рабами, пронзенные красным сиянием насквозь, запертые воротами изнутри.
Только один вход и выход из этого места. Нет даже окон. И невероятная слышимость: любой звук в Красном лабиринте достигает самых дальних стен и загогулин, доносимый красным дыханием. Больше не выйти бездонной тьме и туману, навсегда поселились они в Красном лабиринте. Оттого торжество красного дыхания сменяется на безжалостный вой, на победный клич, на страх и безысходность. Кажется, можно услышать плач, о котором даже не подозреваешь во время барабанных дробей бесконечных отрезвляюще отупляющих маршей.
И будто разорвана бездонная тьма снаружи, стиснув несокрушимые стены, и Красный лабиринт как еще одно состояние Бытия, разливший хаос вокруг себя.
И в этом превосходстве гаснут его стены, пытаясь скрыть свое неповторимое и непостижимое могущество подобно угрозе, спрятанной во тьме. Красный лабиринт вечен, и только смертные обитатели его могут сменить друг друга, чтобы вновь заняться взаимным истреблением, когда не будут писать грандиозные чарующие симфонии и слагать величественные поэмы, славя тусклое красное сияние, придающее жизнь тяжелым стенам мириад коридоров.
тишина ли?
