4. В путь
Тацу сидел в небольшой повозке, увозившей его на север. В его голове все еще звучал прощальный разговор с братом и Верховным наставником Каном.
- Ей теперь ничего не угрожает – шелестящим голосом говорил Кан Масакиро. – Мы сделали все, что в наших силах, теперь сон будет властвовать над ней и творить волшебство.
- У тебя очень решительный вид, Тацу. Что ты надумал? – спросил Кэси.
- Исполнить вторую клятву – остановить эту проклятую войну!
- Как же ты ее остановишь?
- Пойду к Правителю Лиги. Пойду не для того, чтобы обнажить меч в его обители, а чтобы сразить словом.
- Господин Верховный наставник, похоже, мой братик перенял у Вас манеру говорить красивые речи, - улыбнулся Кэси.
- Ты прав, мой мальчик. Ну что ж, Черный Дракон. Коли решил, ступай. Сейчас поезжай на север, а за Воротами – строго на запад. Действуй так, чтобы не испытать стыда, когда твое сердце спросит…
«Когда сердце спросит…». Что означают эти слова? Обычно оно стонет, радуется, трепещет, кричит, но ничего не спрашивает…Снова загадки…
Тацу жалел, что не смог уговорить Винсента поехать с ним. Его умение исчезать и двигаться с молниеносной скоростью очень бы пригодилось. Он погладил тугую холщевую сумку, в которой среди всего прочего аккуратно лежали мази, порошки и микстуры, приготовленные другом. Вздохнув, он окинул взглядом пейзаж.
Повозка как раз въехала на небольшое возвышение, с которого отлично просматривался весь Южный округ, а за ним большие металлические пластины для солнечных батарей, размещенных в Городе ученых. Они занимали огромное поле, а там где-то между ними, в обогреваемых ими теплицах зрели плоды и злаки, ягоды и фрукты, питающие всю страну. Дальше к востоку, не видимые отсюда, должны находиться мастерские по изготовлению тканей, предметов быта и тому подобного. Где-то там же на востоке стоят Великие кузницы, в одной из которых был выкован меч, лежащий на коленях у Тацу. Когда Ди вспомнил о батареях, он почувствовал гнев - они и есть причина нескончаемой войны. Лиге нужен секрет источника энергии, источника тепла. Вся планета живёт в вечной мерзлоте, кроме нашего маленького кусочка земли, окруженного Ледяной стеной Но это не так важно. Важно, что гибнут люди.
Тацу сжал губы. «А если бы не было этих батарей» - подумал он. – «Войны бы не было. Но… тогда мы умерли бы от голода, съев всех животных в наших краях… ».
У событий нет сослагательного наклонения. И поэтому нет смысла в подобных размышлениях: «если бы то»; «если бы это». События просто происходят. А нам остаётся только подстраиваться под обстоятельства.
Ди перевел внимание на своих попутчиков – семью, состоящую из четырёх человек: мужа, жены и пары славных сестрёнок, которые никак не хотели спокойно сидеть на месте и всё время смеялись и подшучивали друг над другом.
«Ради вас, ради таких, как вы, ради… моей любви, я прекращу эту войну… Хотя что может сделать один человек… Многие пытались. Многие ушли к Правителю, и от них до сих пор нет никаких вестей… А я обязан справится, я дал клятву… Мне бы только пробраться через Ворота. Там вражеская блокада… они не должны меня заметить… А за Воротами… додумаю на месте… ».
Тацу закрыл глаза и заставил свой организм погрузиться в сон без сновидений.
Повозка остановилась у постоялого двора в Тояме. Молодой воин спрыгнул на землю и вдохнул грудью воздух. Его окружали знакомые, но, в то же время, изменившиеся места.
«Как давно я не был дома!» - радостно подумал он. – «Как же здесь холодно!»
Тацу решил, что прежде, чем он покинет родную страну, ему необходимо пройтись по любимым с детства улицам, увидеть, что стало с его родным поселением за время его отсутствия.
Город часто страдал от вражеских набегов. Повсюду виднелись следы давних боёв: заплатанные дома, заброшенные участки, изувеченная статуя Будды. Он нашёл тот участок, где некогда стоял дом его родителей. Теперь там выстроили новую хижину и живут незнакомые люди. А может, он знал их когда-то, но просто забыл? А вот и додзо школы Такаюки Ноа. Да, теперь на неё повесили табличку с каллиграфическими иероглифами:
«Здесь находилась школа мастера Такаюки Ноа; стиль: «Мамору Тэн Рю». Теперь здесь открыта школа Такаюки Хиро; стиль: «Хейва-ёго Кэн Рю» (изменённый стиль «Мамору Тен Рю»).
«Да уж, - вздохнул Ди – У сына, как и у отца, страсть к громким названиям… Однако, уже вечереет… В темноте я не преодолею Ворота… Ладно… Ещё есть время навестить родителей», - закончил Тацу, сворачивая к статуе Будды, за которым размещалось кладбище.
С сумерек до рассвета он сидел возле заброшенных могил родителей и рассказывал им всё, о чём кричало сердце. Часть его осознавала, что это всё глупо. Но другая часть помнила, что уже много лет мальчик по имени Тацу никому не изливал душу, и его сердце переполнялось переживаниями, эмоциями, чувствами и с трудом вмещало новые, неведомые.
Морозный ветер срывал украдкой падающие слезы. Если бы он доставлял их в целости прямо на небо, ночь осветилась бы огромным количеством новых звезд. Тогда Тацу бы меньше боялся ее темноты, в которой враг может напасть внезапно и забрать жизни дорогих людей, пользуясь беспомощностью их сна. Так было с его родителями. Он ничего не мог поделать. Он был слишком мал, ему оставалось только прятаться и смотреть сквозь пальцы брата.
«Простите, я не тот сын, которым можно гордиться. Конечно, я стал сильнее. Возможно, я даже превзошел Такаюки-сэнсея, но, по сути, я неудачник, цепенеющий с каждым шагом вечера. У меня даже нет желания мстить за вас. Оно растаяло под теплом необъяснимых чувств… Можно сказать, что я, набравшись храбрости, иду в неизвестность ради вас. Но нет! Вы – прошлое. Я иду ради настоящего, чтобы будущее стало возможным… Интересно, кто вы теперь?»
Он встретил рассвет, как боевого товарища. Они вместе прошли по еще спящим улочкам и коснулись запертых снаружи Северных Ворот. Когда-то между Лигой Мира и Фудзи велась активная торговля, но зависть и жадность все погубили. Теперь блокадой и набегами лиговцы пытаются вынудить Правительство открыть секреты солнечных батарей. Еще пара десятков лет, и маленькая страна безвозвратно шагнет на путь вымирания. А пока еще несть шанс…
Ди с силой оттолкнулся от земли и через мгновение очутился на стене, примыкавшей к воротам. Охрана, честно исполнявшая свой долг по ту сторону, ничего не заметила. Вымерзший кирпич был довольно скользким. Цунами 2085-го года не дошло до Тоямы и нескольких других окрестных городов, поэтому граница здесь обозначена тривиально: из кирпича, камня и дерева. Сейсмически спокойная, она так же покрывалась снегом, как и Лига. Тацу хорошо подготовился к противостоянию холоду и снегу. Поэтому, не отвлекаясь ни на что, он внимательно следил за стражей и продумывал стратегию.
«Если я поступлю гуманно и применю «меч в ножнах, дарующий жизнь», они пропустят меня добровольно, но запомнят, что я покинул страну, что может вызвать новое кровопролитие. Поэтому выбора нет…»
Дух мечника резким, полным агрессии потоком вырвался наружу. Его окрашивала ненависть, подпитываемая воспоминаниями о родителях, учителе, Воронине и других погибших товарищах, раненой Кин. Стражники, ощутив убийственно пугающую атмосферу, так и не заметив источника угрозы, постепенно поддались панике и убежали.
Тацу, устало вздохнув (прием отнимал много внутренних сил), спрыгнул со стены и с максимальной скоростью направился к ближайшим деревьям. Предстояло преодолеть примерно два километра белого полотна.
«Стража очнется в считанные минуты и вернется… Разумеется, они будут молчать о своем позоре», - довольная усмешка поплясала на его губах и поспешно исчезла.
Деревья надежно спрятали беглеца. Некоторое время, он, притаившись, прислушивался, нет ли погони. Ведь кто-то из стражников мог заметить вдалеке темную подозрительную фигуру. Удостоверившись, что все в порядке, он, сверяясь с компасом, направился на запад. К полудню он добрался до оживленного тракта.
Длинный, но свободный тулуп скрывал меч. Трофейная одежда Лиги позволяла слиться с толпой, но в любой момент его могли раскрыть. Он не ослаблял бдительности ни на минуту, внимал каждому разговору, чтобы по полученной информации понять, как поступить дальше. Большинство проходящих мимо людей обсуждали представление в цирке, из чего Тацу сделал вывод, что неподалеку есть город, а в нем как раз то, что ему нужно.
Еще до захода солнца он достиг заветных шатров. Не привлекая внимания, он пробрался с тыла и укрылся возле одного из них. В воздухе витал запах лошадей и дым от костра, на котором жарили мясо. Тацу брезгливо поморщился и прокрался чуть глубже. Найдя шатер, в котором не ощущалось ничьего присутствия, он осмелился проникнуть внутрь и оказался в полной темноте. Он лишь смутно видел световой столб где-то на расстоянии пятидесяти шагов. Тацу стал осторожно продвигаться к нему.
«Стулья?... Скамейки? Зрительный зал. А там сцена?», - думал он, ощупывая попадавшиеся предметы.
Звук чьих-то неровных шагов заставил его насторожиться. Их танцевальный ритм двигался в сторону света. На мгновение мелькнула фигура, показавшаяся знакомой, и пропала. Тацу, осторожно нащупывая путь, направился к ней. Девушка танцевала самозабвенно. Как по волшебству, ее образ вспыхивал и исчезал.
Уже совсем приблизившись, Ди случайно задел какую-то коробку и с шумом повалился на землю. Это заставило девушку замереть.
- Кто здесь? – обеспокоенно спросила она на языке Лиги. – Я давно ощущаю твое присутствие, но ты мне не знаком.
Тацу поднял голову и обернулся на звук ее голоса. Свет с потолочного отверстия, усиленный зеркалами, обливал ее ярким широким потоком. Ди практически ясно видел перед собой Кин, на целую секунду он впал в оцепенение. Девушка продолжала задавать вопросы.
Оправившись от удивления, Тацу поднялся и подошел к ней. Она чуть отстранилась.
«Это не Ясото, хотя и похожа. Серые неподвижные глаза… Наташа… О ней говорил Чан-Оуэн».
- Моё имя Тацу Ди. Я из государства Фудзи. Ты Наташа?
- Неразумно говорить о том, что ты из Фудзи первому встречному. Откуда тебе известно мое имя, чужак? – немного насмешливо, но все же удивленно спросила она.
Ди сделал еще шаг по направлению к ней и ответил:
- Мне многое рассказывал о Вас Сэйя Чан-Оуэн.
Её щёки слегка дрогнули.
- Я не верю тебе … точнее верю, что ты знаком с Сэйей, но… Я тебе не доверяю. Люди из земель Фудзи опасные колдуны, и довольно жестоки. Я не советую вам делать лишних движений и произносить лишних слов. В моей руке нож…
Ди замер. Небольшое лезвие поблёскивало, отражая свет заходящего солнца. Что может сделать слепая девушка? Она немного нервничает, но не боится. Её слова уверенны и полны правды. Она не имеет намеренья бросаться пустыми угрозами. Он протянул ладонь и поводил перед её глазами. Ни какой реакции на движение. Она действительно слепа.
«Скоро обрушатся сумерки, и я стану таким же, но у нее будет преимущество», напряженно подумал он.
- Я же сказала не шевелиться. Неужели ты думаешь, что я не услышу колыхание твоей одежды, если я слышу даже биение твоего сердца. Бьётся ровно. Ты не боишься? Хотя нет… Ты чего-то боишься, но
