Неудачный розыгрыш

    Гастроли в славном Пятигорске. Наша гостиница находится в историческом районе между горами Беш-Тау и Машук. Виды потрясающие. В первый же день заходим с Колей в магазин и через полчаса с увесистыми пакетами поднимаемся на Машук к месту дуэли Лермонтова. У печального мемориала малолюдно, тихо, тенисто.
    Отдав дань памяти поэту, спускаемся ниже по склону, в зарослях молодых грабов находим уединённую скамейку и устраиваем пикник. У нас припасены: солёная форель, сыр, колбаса, помидоры и много пива. С вершины струится прохладный целебный ветерок, грабы густой листвой закрывают жаркое солнце, и дышится необычайно легко. Наши разговоры неспешны и умиротворённы.
    Когда солнце начинает клониться к Беш-Тау, возвращаемся в гостиницу, захватив по пути пару бутылок шикарного местного портвейна.
    На этом наши скромные суточные, полученные на неделю вперёд, заканчиваются, оставлена только некая сумма, чтобы не умереть с голоду.
    Мы живём в двухместном номере. Тянутся трезвые, безрадостные для Коли дни.
    Яркое южное утро не представляет для него никакого интереса, артист спит. Но я встаю, ползу на рынок, покупаю там за копейки килограмм мелкой молодой картошки и крохотный кусок сала. Возвращаюсь в номер и, стараясь не шуметь, догадываясь, что сейчас может сниться моему другу, варю кипятильником картошку в большой эмалированной кружке, нарезаю сало и приглашаю Колю к завтраку. Он открывает глаза, садится на кровати, и мы грустно, молча едим. После завтрака Николай опять  погружается в "анабиоз" до момента, когда нужно ехать на концерт.
    Так день за днём проходят в гостинице. Тоска.
    В один из моих утренних походов на рынок, нахожу на газоне пустую бутылку из-под водки с завинченной пробкой. Наливаю в неё воды... Когда картошка сварена и нарезано сало, я предстаю перед едва проснувшимся Колей, заложив руки за спину:
    – Как думаешь, что у меня в руках? – спрашиваю я, загадочно глядя на друга.
    – Бутылка водки!!! – кричит Коля, неведомая могучая пружина подбрасывает его на койке.
    – Угадал, – говорю я и ставлю бутылку на стол.
    Николай хватает гостиничные стаканы и бросается в ванную их сполоснуть, кричит:
    – Шура, где взял?!
    – У буфетчицы в долг выпросил! – тут мне становится жалко друга, но признаться в подлоге не решаюсь.
    Николай возвращается, насвистывая весёлую песенку. Стаканы на столе, я разливаю в них "водку". Без слов чокаемся, Коля фирменным жестом, отставив мизинец, махом выливает содержимое в рот... Секунду смотрит на меня... Но тут же глаза Колины тускнеют, с бездонной тоской в голосе он произносит:
    – Обманул...
    Я пытаюсь смеяться, Коля ложится на койку, отворачивается к стене и не разговаривает со мной весь оставшийся день.
С тех пор я много раз угощал друга настоящей, хорошей водкой, но иногда, поднося к носу рюмку, он нюхает её, недоверчиво смотрит на меня и вздыхает с укоризной:
    – Как ты мог…
    И мне стыдно.