информацией приводит к осознанию лживости, бездарности и негодности правящих элит, и стремлению к выдвижению честных, умных и профессиональных кандидатов на их замену, замещая тем самым многоступенчатый выборный процесс непосредственным, то есть прямой демократией.
Всё это, разумеется, предполагает, что такого рода технология, которая, на первый взгляд, наконец даст возможность массам реализовать свои желания реально управлять развитием общества в сторону равноправия его членов, выравнивания их экономического и культурного положения, а также избавит его от известных всем язв капитализма и паразитических властей, вполне способна на данном этапе развития цивилизации достигнуть гармонизации общества, о котором мечтало столько великих радетелей человечества от Платона до Маркса.
Подобный подход к избирательному процессу, на первый взгляд, кажется весьма многообещающим, но нет ли в этой технологии слишком «тяжелых камней преткновения»?
Отметим сначала, что использование подобных технологий доступно далеко не всем членам общества в силу возраста, недостаточной грамотности или бедности, автоматически фиксируя разрыв основной массой населения с более или менее продвинутыми пользователями недешевых компьютерных технологий, оставляя тем самым за бортом самую нищую и обездоленную часть населения, которую как раз и надо было бы не просто облагодетельствовать, а поднять ее культурный уровень и привлечь к избирательному процессу с пониманием выдвижения наиболее честных и профессиональных кандидатов, но это на данный момент невозможно.
В результате, образуется своего рода элитарность пользователей компьютерных технологий, большинство которых в силу привычной обеспеченной жизни не склонны вступать в открытую борьбу с жестокими властями, а скорее, предрасположены идти на тот или иной компромисс с ними.
Более того, часть этих пользователей желает не блага угнетенным массам, а стремится на волне протестов самим прийти к власти и воспользоваться привилегиями, которые она дает.
И этому имеется множество исторических примеров. Чего стоят одни только лейбористы в Великобритании или большевики в России, а также многочисленные «демократы» в развитых странах мира, до сих пор целеустремленно грабящие население слаборазвитых стран мира, делая население собственных стран аморальными пособниками этого грабежа, которые разлагаются, получая свою долю от этого грабежа, и поэтому совсем не настроены на кардинальные перемены в руководстве.
Использование социальных сетей для реализации принципа прямой демократии и борьбы с угнетателями также затрудняется тем, что что социальные сети в основном включают в себя пассивных пользователей, тогда как новый контент и комментарии к нему пишут немногие, причем вовлеченность в сети отнюдь не означает участия их пользователей в реальных действиях, например в демонстрациях по продвижению своего кандидата во властные структуры.
Поэтому к реальным действиям по результатам общения в социальных сетях большей частью готова неопытная молодежь, численно не сопоставимая с количеством обывателей, дающих преимущественно голоса на выборах.
Не обходится, конечно, использование социальных сетей и экстремистскими группировками, которые, в сущности, играют своими действиями на руку властям, отнимающим постепенно права и свободы у всего населения из-за их провокативных действий.
Различный уровень самосознания пользователей социальных сетей отнюдь не способствует их пониманию друг друга, разобщая на различные группировки, противодействующие друг другу.
Определенный контроль, который осуществляется властными элитами над социальными сетями, позволяет им, в частности, фильтровать информацию так, чтобы запугивать и разобщать пользователей, постоянно подбрасывая им сообщения, направленные на оправдание действий власти, что приводит не к росту поляризации общества в сторону повышения активности ненавистников власти, а деградации общества вследствие того, что пассивные пользователи предпочитаю оставаться в виртуальном мире, а не предпринимать активных действий в реальном мире.
Технологически, воздействие власть предержащий на социальные сети в настоящее время доходит до того, что практически позволяет поставить под контроль любого пользователя социальной сети и навязать пользователям, особенно молодежи или скучающим обывателям, любую идеологию.
Властные структуры, пользуясь различного рода подтасовками, легко могут подставить на выборы своих кандидатов в роли честных и благородных защитников народа, а также, имея контроль над выборами, подправить в свою пользу результаты электронного голосования.
Правящим элитам также нетрудно ликвидировать неугодные социальные сети или переориентировать их на поддающуюся пропаганде аудиторию, в частности, создав панику на фоне какого-то ужасного происшествия, и выступить в роли спасителя народа.
Кроме того, в социальных сетях, как и в любом обществе, правят бал не самые умные и благородные, а довольно примитивные, громкие, хитрые и самоуверенные индивиды, стремящийся в своих блогах на самом деле лишь заработать как можно больше денег, а не продвинуть те или иные политические идеи для, в общем-то, родственной им же аудитории, тоже не отличающейся большим умом, но чувствительной к простым удовольствиям, похвалам и разного рода примитивным игровым предложениям или простому славословию, далекому от призывов к установления народной власти и организации борьбы с угнетателями.
Таким образом, понятно, что социальные сети предоставляют, прежде всего, возможность выразить себя намного большему числу персон, недоступную ранее совершенно, но массового вовлечения пользователей социальных сетей в реальную борьбу с властными элитами вместо барахтания в виртуальном мире не происходит.
На деле, вместо установления прямой демократии социальные сети способны лишь к критике властей и организации тех или иных мероприятий, пиком которых являются, например. антирасовые выступления или достаточно искусственные бархатные революции, чреватые всего лишь переворотами, а не коренной сменой условия бытия, и которые инспирируются и поддерживаются властными элитами других стран, поскольку они выгодны для них, а не для угнетенных аборигенов. которые, как всегда, оказываются в проигрыше.
Тем не менее, отсутствие возможности для социальных сетей реализовать прямую демократию не означает их недееспособности к подталкиванию властей к назревшим социальным реформа, что само по себе свидетельствует о повышении уровня самосознания наиболее активной части общества, вызванного общим повышением степени технологического и культурного развития общества, несмотря на наличие антагонистических противоречий в обществе и пассивность большей части населения.
Таким образом, попытка применения «прямой демократии» посредством социальных сетей для создания справедливого народного государства, которое, правда, не более чем иллюзия, как и сама прямая демократия, есть всего лишь внешнее выражение борьбы коллективистской низшей (природной) и высшей (самосознании) форм сознания любого сообщества, внешне выражающейся в противостоянии эгоистичной властной элиты и альтруистичной неформальной оппозиции ей, результатом которого является ускоренное развитие сообщества.
Это развитие может быть как эволюционным - в случае возможности компромиссов между этими двумя силами, и революционным, то есть бескомпромиссным, когда значительная масса населения, а не только неформальная оппозиция, начинает испытывать, кроме недовольства жизненными условиями, проистекающего от неудовлетворенности коллективистского природного сознания создавшимися обстоятельствами, стремление к установлению более справедливых межличностных отношений, а затем и предоставления больших гражданских свобод, что вызвано повышением общего уровня самосознания в массах, которые по этой причине уже способны поддержать неформальную оппозицию, требующую кардинальных перемен, на которые не способна правящая элита, и она устраняется тем или иным способом.
Поэтому немалую роль в подготовке и совершении революции, характерной качественной сменой экономических отношений, то есть скачкообразного перехода к назревшим более продуктивным отношениям в обществе, социальные сети могут сыграть только в том случае, когда подавляющее большинство обывателей, доведенных до крайности в своем природном сознании голодом, холодом, войнами и прочими издевательствами над их жизнью, отражающимися также в их самосознании, требующем хотя бы справедливости и возвращения к нормальным жизненным условиям, подключатся к неформальной оппозиции, которая оповестит через социальные сети об этом всех пользователей, и они, распропагандировав воинские части и полицию, которые, как известно, состоят из тех же обывателей, сметут властные элиты.
Иначе говоря, во время революции обычно противодействующие друг другу низшая (природная) форма сознания и самосознание вследствие того, что первая озабочена лишь собственным благополучием, а самосознание, в противовес ему, имеет в значительной степени альтруистичную направленность, объединяются из-за угрозы собственному существованию, добиваясь устранения негодной властной элиты.
Правда, все известные нам революции завершались формированием новых властных элит, мало чем отличавшихся от прежних по своей сущности, сводившейся, прежде всего, к заботе о себе, удержанию и расширению своей власти, оставляя всё остальное на втором плане, о чем было упомянуто выше.
Такого рода несправедливость в отношении надежд населения на лучшую жизнь, на самом деле, препятствует застою во всеобщей благости, а этот застой происходит лишь при полном доминировании коллективного над личным, означая не более чем конец развития общества, поскольку личность теряет свободу собственного проявления, в том числе и творческую, как это происходит во всех сектах.
Поэтому развитию способствуют не справедливость и гармония, которых так желают как массы, так и все прогрессисты, а непрекращающиеся противоречия в обществе, возбуждающие в сознании людей стремление освободиться от них, давая простор для свободных изъявлений и действий, благодаря чему созидается всё, но и разрушается всё так, что общество в рамках цивилизации постепенно продвигается вперед.
То есть силой, заставляющей общество двигаться поступательно, является противоборство эгоцентричной в своей основе формы низшего (природного) сознания и другой формы только человеческого сознания - самосознания с его альтруистической склонностью к гармонизации общества, которое проявляется по-разному в зависимости от уровня альтруистической составляющей коллективистского самосознания.
Плавный (эволюционный) ход технологического и культурного развития соответствующего сообщества, характерный более-менее равномерным ростом уровня как личного, так и коллективистского самосознания, может прерываться застоем, когда этот рост временно прекращается в силу ретроградных
