Темно. Нет, это не точное определение. Черная темь. Я стою и пытаюсь привыкнуть к ней, что-нибудь найти рядом, протягиваю руки и ловлю пустоту. Делаю шаг. Пустота. Вдруг липкий ужас обволакивает сердце, страшная догадка змеей влезает в душу. Я ослепла! Пытаюсь закричать. Слова застревают где-то в горле, вырывается какой-то сдавленный стон. Никто не отвечает. Я ощупываю глаза, пытаюсь их широко раскрыть. Где я? Что со мной? Я не сплю. Надо успокоиться, вспомнить, что было до тьмы. Закрываю глаза, хотя…зачем? И так темь, как квадрат Малевича. Надо вспомнить… Надо вспомнить…
Больничная палата. Дочка плачет третьи сутки. Пока я ношу ее на руках, она молчит, мне кажется даже, что она спит. Как только я кладу ее на постель, плач возобновляется. Я глажу ее по головке и пою песенку…
Врач каждое утро осматривает и делает назначения. На мои жалобы пожимает плечами: - Болеет, потерпите, мамаша. Подбираем лекарство.
Я силюсь поверить ему. Собирались целые консилиумы, осматривали, но диагноз то один, то другой. Я хочу поверить.
А мои силы на исходе. Сегодня я забыла, как меня зовут. Разве так бывает?! Я просто сидела на кровати с дочкой на руках и беззвучно плакала. Кажется, я схожу с ума. Я уже не в силах держать свое дитя, я становлюсь на колени, кладу доченьку на своих руках на постель и обращаюсь к Богу:
- Боже, спаси мое дитя! Она ни в чем не виновата! У меня нет сил, я схожу с ума, спаси нас!
К вечеру дочке стало хуже и она начинает кричать. Этот крик – призыв о помощи, он рвет душу на куски. Я бегу в ординаторскую и истерически кричу:
-Почему вы ничего не сделаете? Ребенок не спит уже третьи сутки!
Я не помню, что еще кричу, но вид мой ужасен. У меня забирают ребенка, уносят в смотровую. Я сижу под ней и рыдаю.
Я встрепенулась. Черная темь никуда не ушла. Где мой ребенок, где моя девочка? Наконец я начинаю видеть.
Вот она, ее вносят спящую в палату и кладут в кроватку.
- Все в порядке,- говорит мне врач.
- Спасибо, доктор. И простите меня, - я смотрю в кроватку на ровно дышащую мою кровиночку и глупо улыбаюсь. Сажусь на рядом стоящую кровать, обнимаю подушку.
Я смотрю в черноту, мне кажется, кто-то стоит в ней, я слышу чье-то дыхание. Я не боюсь, я скорее удивляюсь. Вдруг в темноте открывается со страшным скрипом дверь. И мне жутко, я дрожу. Вижу среди темноты-черноты в дверном проеме звездное небо. Звездочки мерцают, как тогда, когда я была счастлива. Замираю. Порыв свежего ветра проносится по ногам. За дверью я слышу долгий гомерический раскат дьявольского хохота. Он оглушает меня и сковывает страхом. Порыв ветра громко хлопает дверью, закрывая ее. Наступает гробовая тишина.
Я открываю глаза, в кроватке стоит моя малышка и улыбается.
