Насколько он помнит фантастический рассказ «Фактор ограничения», где астронавты нашли планету – вычислительную машину, там именно предел прочности металла помешал исчезнувшим строителям ещё больше увеличить размер машины. Покрывавшей всю планету. А её верхние уровни возносились над землёй аж на тридцать миль…
(Страшно подумать, что какие-то чудовища построили специально для него махину с ребром тридцать на тридцать на тридцать! Миль. Неужели им больше заняться нечем?!)
Будем, стало быть, исходить из предпосылки, что, несмотря на малую гравитацию (похоже, в три четверти земной), собственный вес составляющих элементов всё же ограничивает размер Лабиринта – хотя бы по вертикали.
Но куда идти – вверх, или вниз? Где наиболее вероятен выход?
Например, если выход вверху, то что он выиграет, попав на плоскую, и с разрежённым (надо думать!) воздухом, и бесконечным белым, куда ни глянь, полем, верхнюю грань-крышу? Хм.
Нет. Логичней будет предположить, что выход, если где и есть – то на нижнем уровне-этаже этого Лабиринта. (Ну, как в небоскрёбах!) Вот туда он и пойдёт.
Вот только…
Как быть с ловушками? Такими, как в фильме «Куб»? Или…
Или ловушки возникают лишь в извращённых мозгах земных сценаристов? А инопланетянам нужна не его смерть, или реакция на опасность, а именно – мозги?
Блинн…
Идти всё равно придётся. Покачав головой, и тяжко вздохнув, он начал спуск по твёрдой, но не холодной поверхности лестницы. Вокруг всё словно погружено в вату – только шлёпают его босые ноги по прохладному не то – металлу, не то – пластику. Он старался вслух не материться – не сомневался, что за ним пристально наблюдают: слушают, смотрят через неприметные глазки видеокамер, может, и энцефалограмму какую дистанционно снимают…
Ну так – …рен же вам он «проявит эмоции»!..
Уровень – раз. Белые стены, белая лестница, белый пол, по которому надо… Перейти в другой угол. Спуститься. Уровень два. Перейти в другой…
На уровне на триста сорок два ниже первоначального пришлось сделать перерыв. А заодно и справить, стыдливо отойдя в угол, малую нужду…
Ноги, непривычные к таким нагрузкам, чертовски сильно дрожали. А если бы он поднимался?! Ох. Не хочется думать, что, если он неправ, придётся пробовать и это…
Он лёг на пол, положил икры и ступни на нижнюю ступеньку. О-о!.. Блаженство!
Однако разлёживаться сильно не приходится – он заметил, что потеет весьма сильно. (Жаль, что нет дезодорантов, которые так любит рекламировать телевидение! Вот где они пригодились бы! Вот только… Кто его тут будет нюхать?! Хотя… Как знать.)
Полежать пришлось не меньше получаса.
Дыхание успокоилось. Почти. Нервам он приказал заткнуться и не мешать следовать логике принятого решения. Дрожь в ногах, конечно, не прошла, а просто стала поменьше. Но какое-то время он продержится и с ней.
Ладно, пришлось с кряхтением подняться, и продолжить. Триста сорок три…
На уровне пятьсот восемнадцать отверстия в полу вдруг не оказалось.
Ага! Значит, его мысль о факторе ограничения по пределу прочности материала оказалась верной. (Или строители этого монстра посчитали высоту в три, или сколько там на самом деле, километра, достаточной.)
Теперь, если предположить (!), что его изначально помещали в условный Центр Лабиринта, приходится признать, что до ближайшей ограничительной боковой стены – ещё пятьсот восемнадцать… Н-да.
Утешает только то, что по горизонтали идти легче.
Так он и двинулся – пересекая комнаты по диагонали, поворачивая так, чтоб идти к намеченной «северной» стороне, и считая уже вслух. Пусть знают, гады, что он не так прост:
– Двести шестьдесят два. Двести шестьдесят три.
На четыреста тридцать девятой комнате упёрся в стену уже без отверстия в «северной» стороне. А неплохо, мать его туды – теперь осталось двинуться под углом в девяносто градусов, чтобы выбраться «в угол» лабиринта-куба, если предположить, что тот именно такую форму и имеет. А что – очень даже логично!
Только вот вначале нужно посидеть немного. А лучше – полежать.
Двигаться теперь было, если не легче, то хотя бы осознавать, что ты – у боковой и нижней стены Лабиринта – приятней. Осталось добраться до места, где исчезнет и отверстие в другой боковой для куба, а для него сейчас – передней, стене.
Таковое нашлось в пятьсот сорок второй комнате.
Чёрт. Вот впереди и тупик.
Ничего: он так и рассчитывал, что с первого раза выход вряд ли найдётся. Придётся ещё на девяносто градусов повернуть направление движения…
Девятьсот третья комната дала ему многое.
Во-первых, он узнал точное «сечение» куба: девятьсот три на девятьсот три на девятьсот три. Прикинул: если сторона пять метров, это, это… Почти пять километров.
И он потратил времени на прохождение пути, сверху вниз, и потом – вбок, и вбок, если считать по десять секунд на комнату… Плюс ещё два получасовых отдыха… Хм.
Семь-восемь часов.
Вот почему в горле так пересохло, и спать хочется – аж глаза сами закрываются. Он за день никогда столько не ходил. Иначе – зачем бы ему новенький, подобающий солидному профессору, «Ягуар»? Ну что – продолжить движение вдоль другой боковой грани?
Придётся. Отдыхать – даром терять время. И силы.
Потому что во сне он будет потеть хоть и не так интенсивно, но – неумолимо.
Пока добрался до следующей девятьсот третьей комнаты, уже ощущал пятки: с непривычки ходить по твёрдому, они здорово сбились.
Зато подтвердилась его гипотеза о том, что если где и есть выход-вход – в, и из Лабиринта, то – в одном из нижних углов.
Вот здесь такой выход и имелся.
«Обычный» с виду проём, но – торчавший на неположенном ему согласно счёту и логике, центральном, месте. Открывающийся в длиннющий белый (Ну – ещё бы!) коридор. Ограниченный с одной стороны глухой стеной. Путь – один, стало быть…
Настораживает!
Сечением коридор тоже, разумеется, пять на пять.
Чёрт.
Бишоп, не торопясь выйти из спасительной, почти уютной привычности Куба, придирчиво осмотрел коридор. А дверей-то, или проёмов – нет. И конец теряется в белёсой, словно дымке…
Но идти всё равно придётся: другого выхода по логике вещей у него нет. Значит, это не конец Испытанию. А просто – переход на его новый Уровень сложности.
И что это будет теперь?
Посмотрим. Но…
Вначале всё равно полежим, отдохнём. Подумаем…
Думал он не больше получаса.
Затем решил, что отдохнул достаточно. И нужно не тянуть зря.
Однако торцевую сторону коридора, расположенную в нескольких шагах, исследовал тщательно.
Ох и не понравилась ему эта волосяной толщины щель в середине – пересекающая сверху донизу весь этот торец… Не иначе – ворота. Для впускания-выпускания чего-то большого.
Или – кого-то большого.
Неужели его попытаются… Догнать и съесть?!
Хм-м… Это было бы слишком просто. Нет, скорее всего, здесь проходят какие-либо служебные механизмы. Следящие за функциональностью Лабиринта.
Хотя (Какого чёрта?!) признаемся сами себе – ничего тут не «функционирует»! И в «обслуживании» не нуждается.
Значит – придётся бегать. Потому что отломать ничего нигде не удалось – он наг и безоружен. Да и ладно – может, они просто хотят выяснить предел его скорости и выносливости… Которые могли бы быть и получше, если б там, дома… Не пренебрегал.
Хотя бы зарядкой.
Створки-ворота начали открываться, когда он отошёл от них на добрых двести ярдов – на двести четырнадцатом шаге.
Ну, дальше-то посчитать не удастся: потому что и правда – пришлось бегать!
Монстр, возникший за створками, сразу сказал Бишопу о том, что с психологией-то землян чёртовы «исследователи» ознакомились… Страшилище то ещё! Клыки, когти, пасть – куда там акульей!.. И, заметив его – злобно зарычало. Голодное, стало быть…
[left]Зато бегало оно не так шибко, как можно было бы ожидать. Какое-то время Бишопу удавалось не позволять сокращать