Народ определяют как историческую социальную общность людей по общности языка, территории, культуры, быта, исторического развития [1].
Вместе с тем народ определяется как нация в том случае, когда он исторически приобретает не только этнокультурный, но и политический вес [там же].
Народ, который в научных трудах именуется этносом, что то же самое в переводе с греческого, отличается от населения того или иного региона тем, что составляет исторически сложившееся сообщество, которое формировалось длительное время, как правило, на основе объединения племен на определенной территории с близкой коммуникационной активностью (языком), схожим укладом, обычаями и традициями, как правило, связываемые с религией, особой культурой, связанная с происхождением и спецификой жизни народностей сообщества, а также с ассимиляцией культуры предшествовавших сообществ и соседних сообществ.
Однако все эти особенности, характеризующие любой народ (этнос), очевидно, как бы покрывает нечто, обусловливающее уровень развитости этого этноса. Высокий уровень этого фактора выдвигает этот этнос в число ведущих, низкий оставляет его в подчинении или даже эксплуатации другими народами.
Суть этого главенствующего фактора заключается в осознании не только руководителями это народа его состояния, роли, преимуществ и особенностей, но и приобщение, по крайней мере, значительной части сообщества к пониманию всего этого, состоящего в активном реагировании на внешние и внутренние влияния, в развитии собственной культуры и технологий, хотя бы для того чтобы не уступать соперникам.
Такого рода коллективистское самосознание является определяющим фактором развития данного сообщества, позволяя существовать ему в рамках устойчивого и развивающегося образования, в отличии от всех прочих особенностей этого народа, являющимися подчиненными ему.
Само же самосознание сообщества в целом отражается большей частью в идеях, ценностях и действиях интеллектуально-элитарного слоя, непрерывно подпитываемого остальным населением, которое выделяет из себя наиболее подготовленных представителей для управляющей и креативной деятельности в качестве лидеров сообщества.
В отличие от народа, население какого-то государства может представлять собой как однородный этнос, так и совокупность этносов, так или иначе объединенных, примером чего может быть Россия, но вместе с тем и часто вступающих в конкуренцию между собой - характерным историческим примером этого является Европа.
Население может говорить на разных языках, исповедовать религию того или иного толка, иметь разные обычаи и традиции, но все же в рамках единого государства следовать в русле решений, принимающихся руководителями этого государства.
Несмотря на столь разные характеристики народа и населения, их часто путают, принимая население за народ, со всеми негативными последствиями, вытекающими из того, что, как правило, разнородное население ведет себя совершено по-другому, нежели более сплоченный народ, хотя и сам народ в рамках государства во многом разнопланов и противоречив.
В эпоху распада феодализма вместо подданных появляются граждане, совокупность которых в государстве носит наименование нация [2].
Считается, что национальная идентичность граждан отдельной страны означает соотнесение со своей страной, узаконивая тем самым национализм.
Таким образом, считается, что этнос в своей основе несет ландшафтно-биологическую природу развития объединенных племен; население представляет собой совокупность индивидов, распространившихся по определенной территории для ее эксплуатации; нация уже выглядит как единение населения отдельной страны в рамках узаконенных прав и свобод.
На самом деле известные научные определения народа и нации поверхностны и односторонни.
В них не отмечено самое главное, характерное для населения любой страны современного мира, а именно: автоматическое разделение населения на несколько ведущих страт, определяющих развитие общества каждого государства.
Эти страты, так называемых, народа и нации, а, на самом деле, населения в рамках конкретного государства, представлены властной элитой с соответствующим силовым и правовым приложением; неформальной оппозицией ей; креативными персонами в области технологий, науки, искуства и управления; обывателями, спектр которых очень широк – от интеллигенции, зависимой от власть имущих, до работников в сфере производства товаров, торговцев, работников сферы услуг, мелких предпринимателей, пенсионеров, домохозяек и прочих клерков, озабоченных, как правило, лишь собственным благополучием.
Таким образом, основная масса населения любой страны представлена простыми людьми, или обывателями.
Обыватели ориентируются в основном на собственный рассудок и опыт: занятые собой и собственным благополучием, они не стремятся ни к «высоким», ни к «низким» целям, ограничиваясь желанием беспроблемной и сытой жизни, в которой неприятности желательно видеть только на экране монитора. Обыватели не испытывают стремления к новому за счет собственных усилий, добиваясь более комфортного состояния в жизни с позиции простого приобретения и потребления ее благ.
Такая «растительная» жизнь, к которой они быстро привыкают, отчасти напоминает существование животных, которые, как известно, озабочены только проблемами питания, размножения и достижения, желательно, большего комфорта.
Поэтому они напоминают стадо травоядных, которое спокойно пасется, если его особенно не тревожить.
Отсутствие стремлений к беспокойной жизни обусловливается низким уровнем сообразительности, нежеланием использовать свой ум, если даже он сравнительно неплох, слабой чувствительностью в отношении к чужим неприятностям и бедам, недостаточной впечатлительностью, решительностью, общительностью, любопытством и любознательностью, доминантностью, то есть обыватели имеют своего рода низкосортную индивидуальность и непримечательную личность.
Тем не менее, такие черты их личности и индивидуальности для отдельных персон, как качество ума, любознательность, воля, трудолюбие-леность, самоуверенность-самокритичность, вежливость-грубость, ответственность-недобросовестность, убежденность-беспринципность, а также сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная степень общительности могут испытывать значительные колебания, в силу которых сравнительно небольшая – флюктуирующая - часть обывателей способна поставлять в другие страты населения продукты этих флюктуаций.
Условия существования, низкий уровень самосознания, ограниченность интересов не способствует превращению всей этой массы людей в сообразительных, образованных, культурных, креативных, энергичных и коммуникабельных субъектов.
Таковых из него выделяется всего лишь несколько процентов.
Но в них эта безликая масса населения обретает развитие, которое внешне осуществляется в рамках борьбы представителей масс во власти и в неформальной интеллектуальной оппозиции к власти.
В частности, среди обывателей всегда находятся субъекты с несколько более высоким уровнем некоторых особенностей индивидуальности, являющейся, в основном, продуктом животного сознания, которые в данном случае способны вызвать у них стремление не только к сытой, спокойной и благополучной жизни, но и к - доминированию среди себе подобных.
Ориентируя себя в основном на такие свойства индивидуальности, как достаточную долю сообразительности; коммуникабельность вплоть до угодничества; склонность к обману в форме искажения информации и ловкости в ее преподнесения; нажитые профессиональные навыки; и на такие свойства личности, как достаточно сильную волю; уверенность в себе; беспринципность, выражающуюся в хитрости и коварстве; а также значительную долю безответственности, выражающуюся в кажущимися выгодными для себя, но явно вредными для населения экспериментах, эти субъекты получают преимущество перед остальными - более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода и прочих вялых или озабоченных другими делами представителей народонаселения, не способных ловко оттеснить или оболгать соперника, а также с толком насладиться унижением нижестоящих, и вместе с тем терпеть издевки вышестоящих.
Личность их существенно обужена, так как альтруизм, то есть такие его черты, как доброта, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, выражающие в бескорыстной заботе о других, им практически не свойственны.
Недостаток ума они компенсируют привлечением многочисленных советников, но, поскольку решения в итоге приходится принимать им, постольку они, как истинные творцы собственного счастья, сначала рассматривают их с позиции личного (корпоративного), а не народного блага с креном в сторону удержания власти, обретения большей степени собственного доминирования и приобретения всевозможных благ, засоряя к тому же руководство различных управляющих и хозяйственных структур своим большей частью бездарным потомством.
Неформалы-интеллектуалы, преследуя в основном цели, противоположные целям представителей властной элиты, вынуждены апеллировать к народу, доказывая свою правоту и антинародность элиты-угнетателя, которая в свою очередь должна оправдываться и клеймить позором гнилых фантазеров-неформалов, умеющих только говорить, а не управлять и властвовать.
Под неформалами-интеллектуалами следует понимать неравнодушных людей умственного труда, интеллектуалов разного рода, а также сравнительно немногочисленных представителей остального населения, сумевших так или иначе подняться в своем самосознании до того уровня, который диктует им отвращение к аморальному и корыстному поведению властной элиты.
Эти люди питают надежду на переустройства общества в сторону гармонии, то есть равенства, братства и вместе с тем свободы, не понимая, что свобода всегда противостоит равенству, справедливости, разрушая любую стабильность. Но эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они, как истинные гуманисты, не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в благоденствие каждого человека и всего человечества в конце концов.
[justify]Неформально-оппозиционная часть интеллектуалов, к которым