АЛЯ ХАТЬКО ОЛЕГ ВАЙНТРАУБ
СНОВА ВМЕСТЕ ЧЕРЕЗ ДВА ВЕКА
Повесть. Книга третья
Глава 14. Скорбь.
Зима в тот год наступила нежданно. Стоял тёплый ноябрь, даже не верилось, что в ноябре можно запросто гулять по улице в лёгкой куртке и без головного убора. И вдруг ночью температура резко понизилась. К утру термометр показывал -5 градусов. Непривычно поёживаясь, втянув головы в плечи, народ спешил к общественному транспорту, чтобы там укрыться от морозного ветра.
-Нет, но такое совсем невозможно. Чтобы так, вдруг и зима, - никак не мог угомонится высокий худощавый мужчина, только что вошедший в автобус.
-Это почему же не может быть? – сурово спросила кондукторша.
-Ну, надо же, как-то постепенно, чтобы люди могли себя морально подготовить к похолоданию. А то вдруг на те.
Тему подхватили все, кому не лень. У самого окна, прикрывшись рукой сидела женщина. Она словно хотела отгородиться от всей этой шумной толпы. Женщина не слышала о чём так шумно спорят пассажиры. Когда рука соскользнула вниз, на лице этой женщины можно было прочесть отречённость от всего. Она, словно находилась совершенно в другом мире. Большие голубые глаза смотрели в никуда. Можно было подумать, что женщина вдалеке видит что-то такое, чего не могут видеть остальные.
На вид ей можно было дать лет 35-40. Надета на ней была тёплая куртка-пуховик бордового цвета, на голове кроме капюшона ничего не было. Да и перчаток на руках тоже не просматривалось. Не было на лице и следов макияжа. Просто видна без прикрас природная красота. Даже возраст не смог эту красоту затмить.
На остановке женщина вышла, поправила капюшон на голове и пошла в направлении городского кладбища. С каждой минутой женщина ускоряла свой шаг. И, наконец, впереди показались кресты и памятники. Памятники были различные: и большие мраморные, и среднего размера, были такие могилы, где только стояли кресты. Женщина уверенно шла по узким проходам между могил. И вскоре остановилась. Остановилась перед свежей могилой. Земли не было видно, так как всё было закрыто искусственными венками в несколько рядов. Можно было видеть здесь и живые цветы, теперь прихваченные морозом. Между этих цветов стоял портрет мужчины в лётной форме. Это был ещё молодой мужчина, но седина уже просматривалась на висках, глаза серые внимательно взирали с портрета, как будто спрашивали: «За что? Почему судьба так несправедлива ко мне?» На крест была прикреплена табличка.
ВЛАДИСЛАВ СЕМЁНОВИЧ КАРПАЧ
12.06.1960-18.11.1995г.г.
Женщина невзирая на мёрзлую землю, встала перед могильным крестом на колени и припала головой к портрету. Плечи её вздрагивали от рыданий.
-Слава, Слава! Как же я виновата перед тобой. Мне очень тебя не хватает. Я не могу без тебя жить. Прости меня, любимый. Прости теперь, раз я не смогла попросить прощения, когда ты был живым. Как же я не ценила тебя.
Её диалог прервал сторож, который делал обход, проверяя порядок.
-Женщина, с вами всё хорошо, или требуется помощь? – тихо, чтобы не испугать скорбящую, спросил он.
Женщина встрепенулась, и встала с колен, достала носовой платок и начала утирать слёзы.
-Не может со мной теперь быть нормально. Я потеряла любимого мужа.
-Да, я знаю, что он погиб в авиакатастрофе. Но он не просто погиб, он увёл самолёт от города. Он мог бы катапультироваться и спасти свою жизнь, но он думал не о себе, а о людях. Я уважаю таких людей. И я каждый день, делая свой обход навещаю героя.
-Спасибо вам за добрые слова. Да, он всю жизнь думал не о себе, а о других. И друзей у него было много.
Женщина тяжело вздохнула и опустила глаза на чёрные ленты, исписанные прощальными словами.
-А детки у вас есть? – поинтересовался сторож.
-К сожалению, нет. Всё собирались завести, но …работа, да и служба у Славы очень неспокойная была.
-Извините меня за мою нескромность, - откашлялся старик, - а работаете вы где?
-В театре работала. Я - руководитель драматического театра при военном гарнизоне. Там не профессиональные актёры играют роли, а любители. Тем не менее, наш театр уже успел прославится.
-Спасибо вам, добрая женщина за информацию. Ещё раз извините, что побеспокоил вас. Просто мне вас очень жалко стало, что стоите на коленях на мёрзлой земле. Ему уже ничем не сможете помочь, а вам ещё жить да жить. Да и деток надо наживать.
-Женщина только рукой махнула:
-Ушёл муж, о каких детках может идти речь теперь?
-Не говорите и не зарекайтесь. Уж поверьте мне на слова, я ведь не один год тут состою на работе и не такое видел. Пройдёт год, два, три и вы забудете сюда дорогу.
-Почему это забуду? – чуть ли не с кулаками накинулась на старика женщина.
-Потому что память человеческая способна забывать. Выйдете замуж, родите ребёнка и….
-Замолчите сейчас же!
-Молчу, молчу…Дай-то Бог, чтобы этого человека, спасшего столько жизней, долго помнили.
Старик перекрестился и тихой походкой, присматриваясь к могилам начал удаляться. А женщина отряхнула прилипшую на брюки землю, что-то тихо прошептала, поправила портрет, поклонилась в пояс и тоже направилась на выход.
(продолжение следует)
