В Юном городке наступило лето. Лешка окончил восьмилетку и по настоянию мамы осенью должен поступить в какое-нибудь училище и получить профессию. Денег постоянно не хватало, мама работала, но этого было недостаточно, чтобы содержать семью. Отец стеснялся просить о помощи, но Анна посылала ему деньги на карточку для покупки продуктов в лагерной лавке. Да и посылки приходилось собирать не из дешевых продуктов, не пошлешь же шмат сала да чеснок. Леша понимал, что денег взять неоткуда и решил на лето найти себе работу, чтобы хоть как-то помочь матери. И вот здесь подвернулся Сережка Резак с предложением.
– Хочешь деньжонок срубить?
– Воровать не пойду, – ответил Лешка.
– Не лезь вперед со своими мыслями, разве я тебя красть зову. Меня кореш Гурам в гости к себе зовет, в Дагомысе знаменитые картежники Союза собираются, есть возможность в настоящую игру с ними перекинуться, а по дороге в Адлер, кого-нибудь из пассажиров «посадить в мешок» (выиграть в какую - нибудь игру).
– Ты же знаешь, я только в «очко» и «триньку» рублюсь, а среди таких катал фраерские игры не канают, да и не хочу я для них быть «булкой с маслом».
– Ты смотри, по фене научился базарить, молодец, на лету схватываешь. Если что во время игры будешь при мне сигнальщиком, сбегаешь новый стос (колода игральных карт) купишь, да мало ли, что понадобится, заодно и деньжонок поднимешь, мамке поможешь.
– А отпустит, ведь к морю дорога дальняя?
– Пойдем, переговорим с ней, заодно об отце поинтересуюсь.
Сначала Аня и слушать не хотела, чтобы отпустить сына с Резаковым.
– Мне что, одного сидельца в семье мало, так ты еще и малого в тюрьму тащишь. Сергей, даже не думай.
– Аня, отвечаю за слова, Лешку под статью не подведу,– успокаивал ее Резак.
– Тогда зачем с собой его берешь?
– В море за рыбой, знаешь какие там уловы, не то, что с удочкой на Москве-реке сидеть. За пару месяцев заработаем, да и тебе подспорье будет.
– Ты меня-то не обманывай, рыбу какую-то придумал.
– Аня, я когда-нибудь тебя подводил? Сказал же, с Лешкой будет все в порядке.
– Нет! Не пущу!
– Мам, я все равно поеду, – заявил сын.
– Вырос, большой стал, а ума не нажил. Поступай, как знаешь, – Анна обиделась и ушла в другую комнату, но когда Резак ушел, подошла к сыну.
– Алеша, сыночек, не рви мне сердце, ты ведь знаешь, как нам трудно без отца, если с тобой что-то случится, я не переживу.
– Мам, да все будет хорошо, что ты расстраиваешься.
– Молод ты еще и не понимаешь, как я боюсь за тебя и переживаю. Скажи, зачем Резак тебя зовет с собой?
– У него там свои дела, не знаю какие, – Лешка утаил от мамы правду, – но не красть кошельки – это точно.
– Своевольный ты стал, что с тобой делать, ведь не отпущу, разве послушаешь.
Лешка, услышав в голосе матери смягчающие нотки, заулыбался.
– Так я еду, мам?
– Ладно, езжай, я еще с Сергеем поговорю, чтобы за тобой приглядывал.
Через два дня Резак и Лешка отправились на поезде с Казанского вокзала к Черному морю, где недалеко от Дагомыса должна состояться серьезная встреча картежников Союза. Резак, предполагая, что в пути придется перекинуться в картишки, да не единожды, полностью откупил купе. Пока Лешка сидел у окна и стерег вещи, Резак направился по вагонам и, вглядываясь в лица пассажиров, внимательно наблюдал за их реакцией. Он демонстративно резал колоду карт пополам и с шелестом тасовал, как бы привлекая внимание потенциальных партнеров. Когда Резак открыл дверь в тамбур очередного вагона, его окликнул женский голос.
– Уважаемый, если я не ошиблась, вы ищете партнера для игры?
Перед Сергеем стояла белокурая дама, среднего возраста. В голубом платье и на шее повязана газовая косынка. Ее чувственный, накрашенный помадой рот, растянулся в очаровательной улыбке
– Угадала в цвет. Я так себе думаю, играть будем в моем купе, в плацкарте неудобняк, будут постоянно мешать.
– Хорошо, согласна, но со мной парень придет, будет за игрой приглядывать.
– Как скажешь, мадам, – усмехнулся Резак, – как тебя звать?
– Светлана, а вас?
– Можешь на «ты». Сергеем меня зовут.
– Во сколько и где?
– Ближе к ночи, седьмой вагон, двери приоткрою, не пропустишь.
– Гарантируешь честную игру?
– А сама-то, можешь без шулерства?
– Почему бы нет.
– Лады. Каким стосом играть будем?
– Естественно фабричным, самопальный не годится.
– Заметано. Я приглашаю, значит с меня стол.
– Надеюсь, с интересом проведем время, – Светлана улыбнулась.
– Все будет по-человечески, – заверил Резак и, дернув верхней губой, засветил золотую фиксу, – вашу ручку фрау-мадам.
Светлана протянула холеную руку, и при легком пожатии Резак почувствовал гладкие пальцы будущей партнерши. Про себя отметил: «На подушечках кожа тонкая, видать пальцы шлифовала, а такие особо чувствуют коцки (отметина на карте, шулерский подход) на картах. Прожженная стерва, но и мы не лыком шиты».
Резак улыбнулся и скрылся в тамбуре.
За окнами опустилась мгла, в купе включили свет. При свете фонаря Резак и Лешка разглядели гостей. С женщиной пришел сопровождающий, худощавый парень лет тридцати пяти, он почему-то каждые пять минут поплевывал на кончики пальцев, видимо постоянно сохла кожа. Парень сел рядом с женщиной, как раз напротив Лешки. Светлана, кивнув на пацана, спросила:
– С тобой молодняк?
– Брательник мой, пусть наблюдает.
Каждый из игроков достал свою колоду. Распечатали фабричные упаковки и стали рассматривать. У Резака глаз наметанный, как под рентгеном видит обратную сторону на картах. Вот он заметил на одной рубашке (обратная сторона карты) красную линию, немного толще других.
Сергей сбил карты в кучу и пододвинул к партнерше.
– Стос крапленый. Будем моим играть.
Светлана удивленно приподняла брови.
– Этого не может быть, колоду я купила в Москве.
– Мадам, я этой гребенкой уже лет двадцать, как не чешусь, или играем моим стосом или адью…
– Тогда встречная просьба к тебе: острый ноготь на мизинце обстриги, чтобы на картах коцки не оставлять.
– Заметано, стиры портить не буду, но ноготь оставлю. Мое слово верное.
Светлана, осмотрев чуть ли не каждую карту из колоды партнера, согласилась и игра началась. Не вооруженным глазом она не заметила скрытые детали в колоде, так как Резак заказывал стос у отменного карточного мастера. Карты от шестерок до десяток были смазаны легким составом мыла, потому лучше скользили, а старше валета были покрыты канифолью и потому притормаживались во время раздачи. Но, не смотря на имеющиеся секреты, соперница попалась серьезная, память у нее была отменная. Резак постоянно ощущал отсутствие удачи. Ночь вступила в свои права, игра была в полном разгаре. Везение никак не шло, Резак нервничал, но недовольство умело скрывал. Светлана ухмылялась и прищуривала правый глаз, дымя папиросой. Лешка задремал, для него долгая игра проходила монотонно, и потому он предпочел сон. Зато парень напротив во все глаза наблюдал за игрой, и за руками Резака, чтобы у него вдруг не оказалась лишней карты.
Ближе к утру, Лешка заварил у проводника крепкий чай и снова задремал, а Резак, осушив стакан, взял реванш за все проигранные партии. Отыгравшись, он все-таки «посадил в мешок» дамочку. Обескураженная проигрышем, она сдержанно кивнула и, махнув своему парню рукой, направилась к двери.
– Перекусите чего-нибудь, что я зря стол накрывал, – ухмыляясь, предложил Резак.
– Свой стол дожидается, – сдержанно ответила женщина.
– Светлана, у фортуны всегда бывают свои баловни, видимо ты ее часто очаровывала, но сегодня она решила над тобой покуражиться, – произнес на прощание Резак.
– Наверно ты прав, сегодня не мой день, – выдавив улыбку, женщина вышла из купе.
– Эй, Маэстро! Нас обокрали, – Резак потряс спящего Алешку за плечо. Он мгновенно пробудился, и ошалело оглядел купе.
– А где эти?
– Ручкой помахали.
– Как сыграл?
[justify]– Держи, твоя
