Озеро

С самого начала стало ясно, что услышанное им не понравится. Если Агата и Томаш, будучи уже тёртыми калачами, уловили в самой интонации Квинта неладное, то Себастьян прочёл тревогу по их лицам. Он не мог похвастать достаточным опытом, но всё же кое-что уже научился разбирать и подступающие тени в лицах своих соратников уловил легко.
– Словом, история выходит очень странная, – Квинт прочёл вводную часть служебной записки, где говорилось об обнаруженном и переданном для отработки донесении, но не спешил переходить к самой сути. И это тоже было знаком.
– Так может ну её? Давай лучше о погоде? – предложил Томаш. Надежды на то, что странность таится в необычайно возросших урожаях или исцелении всех в какой-нибудь деревне у него не было. Он уже давно заметил, что «странная» – это в большинстве случаев в людской речи приравнивается к «неприятная» и ничего хорошего не ждал.
– Не выйдет, отработать нужно в короткие сроки, – и это было ещё одним нехорошим знаком. Обычно за сроками никто толком и не смотрел, а тут короткие?
Агата вздохнула, выражая общую с товарищами тревожность. Себастьян пока себя не выдавал из дальнего угла, но уже чувствовал солидарность с этим вздохом.
– Трое друзей отправились в горы, – начал Квинт, сдаваясь.
Томаш выругался сразу. Горы – это не их специализация, но людей в Инспекции не хватало катастрофически, поэтому на специализацию давно уже научились закрывать глаза. Другой вопрос, что и Инспекция в таком случае была не до конца верна всем данным в конце рапортам, но это пока Городу в головы не приходило – наместникам хватало полученных отчётов, проверять их никто не стремился.
Агата, правда, считала, что этот чёрный час всё-таки придёт, но Томаш и Себастьян надеялись, что она ошибается. Томаш надеялся из страха за то, что вскроются неточности, допущенные ими при следствии и те вещи, о которых они, оставаясь людьми сердечными, иной раз упускали, не желая подставлять того или иного наместника или кого-то из простых смертных, а вот Себастьян надеялся на то, что проверок не будет от стыда. Он знал правду, знал, как формируется отчёт и сколько реального туда не входит. Спрятанные жизни, судьбы, а иной раз и могущественные монстры, что были древнее и могущественнее любого Города…
– Погоди, – помрачнел Квинт, – там не про горы. Вернее, не совсем про них. Отправились в горы и в какой-то момент решили залезть на хребет, э…
Квинту пришлось сверяться с отчётом. Название местности, горного хребта и самого озера ему запомнить не удавалось.
– Высокие Татры, вот.
– Зачем? – сразу спросила Агата. – Зачем они туда полезли?
Она недоумевала вполне искренне. Чего дома не сидится людям? Одно дело, когда ты живешь где-нибудь в поселке или деревне и рядом с тобой, против твоей воли начинается что-то мистическое, а другое, когда ты сам лезешь куда-то, очевидно, в надежде на какое-нибудь приключение.
– Вопрос не в этом, – мягко заметил Квинт, – люди имеют право ходить туда, куда захотят. То место не запрещено.
– А я поддерживаю Агату! – Томаш вступился за сестру. Себастьяна эти периодические попытки заступничества иногда умиляли, иногда раздражали. Да, Томаш вёл себя как любящий брат, но Себастьян знал Агату – она себя просто так и сама в обиду не даст, и, зная это, видеть Томаша в роли защитника было нелепо. – Чего не сиделось? Давайте откажемся от дела! Сами виноваты! Они бы ещё в змеиную пещеру полезли и удивлялись потом, мол, чего это змеи нас кусают!
– Всё сказал? – спросил Квинт, – тогда дай мне закончить. Так…короче, выжимку даю. Имеется озеро альпийского типа, холодное и неприветливое. С осени до весны промерзает насквозь.
– Ну и шут с ним! – снова вклинилась Агата, – если там чего и жило, то подохло!
– Троица, поднявшись на хребет, как раз оказалась над этим озером, – Квинт решил не замечать фразочек от инспекторов и вести доклад с упрямостью, – и тут на поверхности воды увидели нечто белое и довольное крупное. Они все говорят о живом существе, примерная длина которого четыре метра… сфотографировать его они не успели, существо скрылось под водой.
Кивнт примолк, ожидал, похоже, ответов. Но и тройка примолкла. Четыре метра? Живое существо?
– А можно не надо-о…– жалобно попросил Томаш, – ну что за Лох-Несс номер два?
Теперь вздохнул уже Себастьян. Лох-несское чудовище не давало покоя уже несколько столетий, даже Город уже устал реагировать и отписывался стандартными ответами, раз в год выхватывая на быструю проверку местности кого-то из Инспекции. Проблема этого чудовища была в том, что оно обитало в месте, которое изначально невозможно было полностью проверить силами Инспекции да и вообще любыми доступными методами. Усиливало ситуацию то, что чудовище было популярно и нередко люди, желающие быстрой славы, рассказывали байки о встречах с чудовищем, а то и похуже – подделывали то следы, то снимки, то ещё чего…
Город сделал легко – он притворился, что нет никакого озера Лох-Несс с бесконечными внутренними водными пещерами, в которые не влезть, и успокоился. Снаряжать раз в год Инспекцию, которая как всегда ничего не находила, было проще, чем всерьёз заниматься этим вопросом и продираться через лабиринты местных легенд, ища крупицы правды.
В этот раз участь ехать выпала им и у Себастьяна от поездки остались одни отвратительные впечатления. Мало того, что из-за густого тумана они ни пса не увидели, так ещё и местная кухня его потрясла в самом дурном смысле– бараньи потроха, порубленные с луком, салом и солью, сваренные в бараньем же сычуге, а на гарнир  пюре из брюквы.
Так что картинка с новым делом вырисовывалась уже в мрачном свете. Ещё и четыре метра поразили…
– Пить им меньше надо! – наконец нашлась Агата. Ей явно не улыбалось в холодную ещё весеннюю пору тащиться в горы к какому-то озеру. – Или больше, чтоб не мерещилось!
– Тем не менее, проверить надо, – Квинт явно сочувствовал. Горное озеро, холодное даже летом…какое же оно холодное сейчас, когда лёд сошёл совсем недавно? Да и в горах всегда холодно.
– Есть хотя бы предположения, что это могло быть? – Томаш спрашивал без всякой надежды.  – Рыбы, бревна, водоросли?
Всё это были стандартные версии для работы с явлениями в воде – нередко так и оказывалось, то, что было принято за длинную змею в воде, оказалось всего лишь раздвоенным бревном, а вот то, что в Индии…
Впрочем, насчёт Индии они даже проверять сильно не стали. Наврали в отчётах так, что двуглавая водная змея оказалась всего лишь водорослями. Себастьян тогда ещё удивился, что не испытывает никаких угрызений совести по поводу откровенной лжи.
– Я в этот Ганг не полезу! – сразу тогда заявила Агата, – и вы, если не идиоты, тоже не лезьте. Там если не двуглавая змея, то семимордый крокодил какой-нибудь.
И Томаш, и Себастьян пришли к выводу, что она права. От реки несло зловонием, мусор можно было разглядеть и с берега, а ещё они выяснили, что сюда сбрасывают всё – от содержимого выгребных ям до трупов…
– Предположений, к сожалению, нет, – ответил Квинт. – В этом озере только мелкая речная рыбка осталась, да и при самом большом везении говорят про речную форель. Но у нее максимальная длина восемьдесят сантиметров. Да и то, скажу вам честно, рыбы там не водилось изначально, просто местные власти искусственно зарыблили…
– Просто их стая плыла! – буркнул Томаш.
Объяснение не прошло. Оно и не могло пройти.
– Проверьте, ребята, –  вынес вердикт Квинт. – Может облако или туман такой был, а может чего и посерьезнее. Но проверить надо быстро, они в Город пожаловались, а Город таких вещей не любит.
Мрачность стала ощутимее. Сроки жали, ехать надо было в горы, подниматься на хребет, там холодно…
И всё это ради пустышки, скорее всего. Впрочем, хорошо если ради пустышки, потому что ни Томаш, ни Агата, ни Себастьян не хотели бы встретиться всерьёз с какой-то огромной дрянью. Пусть эта дрянь и будет какой-нибудь безобидной селёдкой, её размер не устраивал никого.
***
– Давай рассуждать логически, – предложила Агата. Они сидели с Себастьяном друг против друга за столом, пытаясь согреться чаем местных. Еда и питьё тут были куда лучше, чем у озера Лох-Несс, но всё равно всё было специфическим и тянуло каким-то болотным запахом. Благо, нашлась хоть крыша над головой, как раз недалеко у хребта.
Правда, крыша от холода не спасала до конца. От порывов ветра за окном подрагивали и окна, и стены, да и ветер пробивался через щели в этих самых окнах и стенах и хлестал путников. Что ж, как им объяснили, этот дом и не был для постоянного обитания. Он предназначался для путников и скотоводов, что переводили свой скот для продажи на рынке.
– Давай, – согласился Себастьян. Отсутствие деятельности почти угнетало, но наружу не хотелось выходить. Это Томаш пошёл, прикрываясь от ветра, порасспрашивать местных, в том числе и очевидцев события, а вот они остались в относительном тепле.
– В этом чёртовом озере даже форель, которую они там завели, едва выживает, – сказала Агата. Она проверяла на Себастьяне свои выводы, – значит, то, что живёт там, будем исходить из того, что живёт, должно быть устойчиво к холоду и к негостеприимной среде озера. Так?
– Ну так, – согласился Себастьян, – только если там мало рыбы, если она едва выживает, чем эта тварь питается? Не песком же? наверное, она что-то ест. Если бы она охотилась и на скот, как иной раз говорят про Лох-Несское чудовище, то её бы видели. А так свидетельств нет.
– Вот! – Агата обрадовалась этому выводу. – Вот и я о том же! такая тварь не могла остаться незамеченной. Ей надо жрать, ей надо плавать размножаться… и это. Рыбы же сбрасывают эти, как их… чешуйки. Если это рыбина – были бы свидетельства и этого. А если не рыбина, то…
– Всё равно не сходится, – закончил Себастьян, он видел, что Агата запуталась в своих же мыслях.
Грохнула дверь, являя яростный порыв ветра и Томаша. Томаш с усилием захлопнул за собой дверь, и вой ветра стих. Сам, трясясь от холода, пошёл к ним.
– Горячий, – Агата засуетилась и налила из котелка приготовленный чай. От чая тянуло уже знакомым болотом, но горячее было важнее запаха.
– Короче, говорят, что видели большое и белое. Растерялись. Оно исчезло очень быстро, – Томаш выпил половину кружки за раз и поморщился. – Дрянь.
– Зато горячая, – вздохнул Себастьян, – здесь хотя бы есть приют. И по дешевке.
Это да, приют обошёлся всего в пару монет вместе с едой. А вот на озере Лох-Несс они изрядно истратились. Но там и желающих встретить чудовище больше, и местные уже привыкли к любопытным да делают на них деньги.
– Другие ничего не подтвердили. Не сталкивались они с подобным, – продолжил Томаш. – Но все говорят про то, что рыбы в озере мало. Либо эта тварь их вылавливает и ни разу не попалась, что фантастически выглядит, либо нет там никого. Либо жрёт она не рыбу, а… ну не знаю.
– Людей, – предположила Агата и рассмеялась.
– Идиотов! – одновременно с ней предположил Себастьян, но даже не улыбнулся.
– если бы…– ответил Томаш обоим. – Ну вот чего им не по нраву? Чего поперлись на хребет? Тьфу! Дело закроем так – завтра пойдём, ничего  у озера не увидим, на хребет уж не полезем, хватит с нас, и доложим, что пить этим людям меньше надо. Возражения есть?