Бассаров сел на стул. На его счастье, охраной в ту пору учреждения и офисы еще не обзавелись.
- Простите, мужчина, вы кем ей приходитесь?
- Я-то? Патронажный брат, устроит? – мужчина положил нога на ногу. – Бассаров, два «эс».
- И все же я бы вас попросила…- снова улыбнулась врач и распахнула дверь в коридор.
В коридоре на облезлом дерматиновом диванчике сидел, поджав тапочки, знакомый чувак. Вид у него был напуганный. Он сделал движение, чтобы слинять.
- Это конфиденциальный разговор, - добавила девушка в перспективу коридорного пространства. - Только не уходите далеко, мужчина…
Дверь оставалась открытой. Бассаров не терял надежды вернуться в кабинет.
Чувак в тапочках застыл на месте.
- Я это не вам, молодой человек.
Чувак рванул к выходу с низкого старта.
Белый халат в спешке был застегнут пуговицей выше, обнажая острую коленку, пола топорщилась на сквозняке, и оттого слова врача в профессиональном облачении трудно было воспринимать всерьез.
- Послушайте, милая дохтурша, в чем дело? – усмехнулся, не вставая со стула, Бассаров. – Что вообще происходит? Анализ отрицательный, так? Как говорят юристы, нет события преступления.
- Я вам не дохтурша, и не милая! – она уже не улыбалась.
- Прошу прощения, дорогая… Позвольте, я поправлю вашу спецодежду, - встал Борис, показывая на пуговицу.
- Нет! Я сама, - шарахнулась «дохтурша». – Пациентка, вы доверяете ему? Этот человек, он кто вам?
- Я без него ничего говорить не буду! – скороговоркой сказала Лори. У нее покраснел носик.
- Девочка приехала из Захолустья… можно сказать, со стойбища… огни большого города… - забормотал Борис. – Нам еще оленей заправить надо. АИ-93-м…
- Ладно, - села за стол хозяйка. – Может, это и к лучшему, что вы здесь.
Она заглянула в брошюру.
- Как вы считаете, ваше сексуальное поведение связано с риском?
- Я пользуюсь средствами индивидуальной защиты при каждом подозрительном контакте, - улыбнулся Бассаров. – Малый джентльменский набор – бритва и презерватив. Еще с начальных классов.
- Я не к вам обращаюсь, гражданин, - наморщила лобик врач. – Давайте договоримся: или вы молчите, или до свидания.
- Договорились. Покончим с этим делом, - не вставая, Бассаров с шумом отодвинулся к стене вместе со стулом.
Лори присела на краешек второго стула.
- Арпиульева, вы употребляете или употребляли наркотики?
- А вино это наркотик?
- М-м, - оторвалась от брошюры собеседница. - На самом деле, результат вашего ВИЧ-теста неопределенный, то есть, не окончательный…
Лори беспомощно посмотрела на Бориса.
- Доктор, вы говорите загадками, - заметил он.
- Если без загадок, то возможен период окна.
- Еще загадочней…
Девушка-врач, глядя в брошюру, отбарабанила информацию. Диагностика ВИЧ заключается в обнаружении антител, которые вырабатываются организмом в ответ на проникновение вируса. После попадания вируса в кровь организму необходимо от двадцати пяти дней до трех месяцев, в некоторых случаях до полугода, для выработки количества антител, которые можно обнаружить. Этот отрезок времени называется «периодом окна», во время него анализ крови может давать отрицательный результат. Для получения достоверного результата необходимо сдать повторный анализ через три-шесть месяцев после предполагаемого контакта с вирусом.
- Уф… - отвела взор от брошюры врач. Повернулась к Бассарову, объявила: - Вам, мужчина, как патронажному брату тоже желательно сдать ВИЧ-тест.
По тому, как затрепетали ресницы с налипшими комочками туши, последние слова были озвучены с мстительными нотками.
Аудиенция, кажется, окончена. Бассаров встал и поклонился.
- Так что жду вас еще раз, - встала и хозяйка кабинета дотестового консультирования. Подошла к настенному календарю, начала водить по нему ручкой. – Лучше это сделать… мм… в сентябре… в первых числах… мм, так, сейчас…
Халатик задрался. Со спины «дохтурша» выглядела приветливей.
Дверь распахнулась.
- Алла, там талоны на сахар распределяют! – крикнули из коридора.
Алла заметалась по кабинету, схватила сумочку, ринулась к двери.
- Подождите меня, не уходите, девушка! Арпиульева, у меня к вам разговор! Слышите!.. Обязательно! – крикнула на ходу врач и застучала каблуками по коридору.
Лори вопросительно посмотрела на Бориса.
Бассаров подошел к столу.
Брошюра была раскрыта. На разграфленной странице бросилось в глаза: «Добрый день. Как мне вас называть?», «Создать атмосферу доверия…», «Смотреть в глаза, открытая поза, мимика, жесты, улыбка», «Чем я могу помочь? Взгляд деловой», «Взгляд, кивки, наклон вперед», «Не смотреть на часы, не торопиться», «Удобно расположить стул, снять халат»…
То-то врачиха запуталась с этим халатом – то ли снять, то ли надеть.
Фразы, отпечатанные на белой бумаге, столбиком теснились под графами: «Цели, задачи», «Слова», «Невербалика», «Материал». Каждая фаза беседы регламентирована по времени. Таким макаром, если «Приветствие 1-2 мин.», то «Выход на возможные проблемы» уже «5-7 мин». «Прощание» заняло чуть больше «Приветствия» -1-3 мин. И на том спасибо. Хотя ходовое «спасибо» почему-то не прописано в «Примерном сценарии дотестового консультирования».
Лори, глядя на сожителя, хозяйничающего за столом, прыскала в ладошку и с притворным ужасом оглядывалась на дверь: происходящее она воспринимала как приключение.
Бассаров повертел брошюру. Разработчик пособия раздавал советы из-за океана - указан в выходных данных по-английски мелким шрифтом. Вот любят америкосы все расписывать! Даже «Не смотреть на часы». Видать, не смотрели на часы, когда писали. А если консультация утром, то куда девать «Добрый день»? Делать поправку на разницу во времени и радостно верещать: «Morning»?
«А ведь это деньги», - мелькнуло в голове. Тут обманываешь честных граждан на мелочевке, горбишься за гроши, раздаешь взятки, а умные люди плетут словеса - что вензели на зеленоватых купюрах. Хотя снять белый халат при пациенте и театрально бросить на спинку стула – это придумано неплохо. Дескать, я свой, перебежчик, перешел на твою сторону. Рождает доверие. И сразу, без паузы, завести душевный разговор, чтоб выведать цепочку контактов. Эдак иностранного агента перевербовать можно.
Еще душевней получилось «Прощание». Все-таки 3 мин. «Оставить дверь открытой» - это конгениально. Ситуативный ход подкреплен пометкой в графе «Невербалика»: «Телесный контакт, похлопывание». Пожалуй, лишнее. Любой телесный контакт невербален, включая секс, а стоны женщины не несут смысловой нагрузки.
Но то была не вся полезная информация. На листке бумаги против имени Лори и ее фамилии стояло имя Олег. И фамилия. И вопрос.
Фамилию Бассаров запомнил потому, что она показалась ему знакомой.
Лори заерзала на стуле, хихикнула, махнула рукой, будто разгоняя дым. Кабы не яркая помада, она была бы похожа на старшеклассницу, которую учительница застукала за курением.
В кабинет влетела врач Алла, повесила сумочку.
- Так, молодцы, не ушли, - улыбнулась она. Хотела снять халат, но передумала. Взглянула на Бассарова: – Вы не могли бы подождать в коридоре?
- А дверь оставить открытой?
- Н-нет… - растерялась врач. - Мужчина, это конфиденциальный разговор.
- А как же телесный контакт, похлопывание?
- Что? Зачем? – отступила на шаг. – Я сейчас позову главного врача…
- Или это должен сделать пациент? В инструкции нет точного указания…
Алла бросила взгляд на стол:
- Так… Вы читали…
- Знаете, есть прекрасная русская поговорка: за деревьями леса не видит. Ее я напомню главному врачу.
- Не надо, - села врач. – Я здесь первый месяц… на испытательном сроке. Не хочу в участковые идти. Понимаете, это и в самом деле конфиденциальный разговор… правда.
Последнее слово врач сказала тихо. Эту «правду» прописать в пособии забыли.
Бассаров вышел в коридор.
Хозяйка кабинета плотно, не по инструкции, притворила дверь.
- Братан, займи червонец.
Борис вздрогнул. На дерматиновый диванчик опустился чувак в домашних тапочках. Возник что тать. Его нос шевелился, глазки бегали.
- А вернешь?
- Да вы тут надолго, гляжу, - шмыгнул носом сосед. Тапок под диванчиком мелко подрагивал. - Встретимся еще в очереди, земляк! Может, пригожусь…
- Загляни и оставь чуток открытой, - кивнул на дверь Бассаров, - Получишь не конвертированную монету.
Чувак заглянул в дверь, заранее кланяясь:
- З-здрасте… Ой, з-звините, не туда…
И не до конца прикрыл дверь.
Бассаров взял стул, сел у кабинета дотестового консультирования, чуть ли не под самой табличкой.
Со стороны выглядело не по-джентльменски, но, в конце концов, оставить дверь открытой – это указано в пособии, успокоил себя Бассаров, А инструкции надо исполнять.
Однако подслушать толком не удалось. Лишь пару фраз: «цепочка контактов», «диагноз положительный». Да еще имя.
Зато эта пара фраз были ключевыми. Говорила в основном врачиха, Лори односложно поддакивала. В завершении короткой беседы раздался плач. Даже не плач – писк мыши, пойманной в мышеловку. И тоже ключевой. Писк девочки из Захолустья.
[justify] Дверь отворилась – Бассаров едва успел отпрянуть.
