Экрю

***1
    Перед очередным рейсом муж сказал Кае, что она может менять интерьер в квартире, как захочет, и отдал ей одну из своих банковских карточек. Накануне они поругались, его устраивало то, как их квартира выглядела сейчас, и он не понимал, зачем что-то менять. Фантазии Каи он всегда считал придурью избалованной девочки. Он не скупился на ее наряды и увлечения фотографией, живописью, садовым дизайном, выставками, творческими вечерами поэзии и прочая, прочая, прочая. Но этот перечень постоянно менялся и даже порой разрастался. Именно поэтому Стас пошел работать дальнобойщиком. Кая была против, устраивала ему истерики, кричала, что не отпустит, а все ее прихоти оплатит отец, но Стас был непреклонен. Он не желал пользоваться деньгами тестя, потому что хотел обеспечивать во всем свою жену сам.
    За неделю до его рейса Кая показывала ему фото различных стильных интерьеров и, главное, тот, который ей нравился больше всего, о котором она всегда мечтала – в светлых бежевых тонах различных оттенков, так называемого цвета экрю. Почти классический Прованс. Стас никогда ни в чем не мог ей отказать, и дома она привыкла к тому, что родители оплачивают ей все, даже самые сумасшедшие идеи, но в этот раз Стас возразил. Кая уверяла его, что выгодно распродаст их теперешнюю икеевскую мебель и то, что новый дизайн не потребует запредельных денег, но муж сказал, что ему это все надоело. Он впервые произнес это резко, Кая крикнула, что он разлюбил ее. А он ответил, что все это не имеет к любви никакого отношения.
-Мои увлечения, мои мечты ничего для тебя не значат?! – кричала она, вся в слезах. Но он не ответил и ушел в комнату с лоджией, где включил компьютер и уселся за него, предварительно закрыв дверь на защелку.
    Всю неделю они больше не возвращались к этому разговору, Кая только попросила:
-Обещай, что это последний твой дальнобойный рейс, и после этого ты пойдешь работать в фирму моего отца.
Стас ничего не ответил ей на эти слова. Вечером он как обычно собирал все необходимое в дорогу, а Кая мешалась у него под ногами со своими пустяками. Она приготовила ему органайзер с различными лекарствами, коробочкой со швейными принадлежностями и канцелярией. Разложила по пакетикам кучу микрокарт с новыми фильмами и музыкой, фото в маленьких рамочках для его кабины, подвески с забавными пингвинятами, три набора постельного белья и смену одежды на каждый день. Кая старалась полюбить его работу, хотя бы на этот раз, чтобы искренне молиться за исправность всех частей ненавистного ей седельного тягача Volvo линейки FH, которым так гордился ее муж, и даже за его напарника, седого молчаливого мужика Витальича. Но основные ее мольбы были о том, чтобы Стас вернулся целым и невредимым и больше никогда не покидал ее.
    После каждого отъезда Стаса Кая не могла ничем заниматься, и какое-то время маялась без дела. Но в этот раз она решила все-таки заняться тем, что задумала. В ее мечтах Стас входил в обновленную квартиру и сразу понимал, что все это она сделала для него, для того, чтобы он ощущал счастье с ней и любил её.
    Мать одобрила ее задумку и повезла Каю к дизайнеру интерьеров, с которым и сама консультировалась, когда меняла всё в гостиничных номерах отеля, совсем недавно выкупленного отцом Каи в собственность. Отель был небольшой, но с бассейном, спа-зоной и даже зимним садом. А, кроме того, к отелю примыкал ресторан, который так же принадлежал их семье, причем намного раньше, чем отель. Отец почти пять лет пытался договориться с владельцем отеля о продаже, и наконец-то ему это удалось.            
    Родители Каи не понимали упрямства зятя, не желавшего работать в их фирме, и даже устроившегося дальнобойщиком. Хотя он имел образование айти-специалиста. Однако Стас пошел по стопам отца, работавшего автомехаником, и отлично разбирался в автомобильной технике, а также был первоклассным водителем.
    Когда Стас забрал свой рюкзак, взял две сумки и вышел, Кая выбежала на лестничную площадку за ним и крикнула:
-Ты забыл меня поцеловать! Или просто не захотел?
Он остановился, поставил сумки на пол, обнял Каю и поцеловал. Но не как всегда, а легко прикоснулся к ее губам своими.
-Всё, я пошел. Долгие проводы, лишние слёзы.
    Кая еще какое-то время стояла, пока не услышала, что дверь подъезда открылась и закрылась. Дома Каю обступила какая-то пустая тишина. Раньше она никогда такого не ощущала. Неужели все дело в моих капризах? Кая сидела на ковре и смотрела на себя в зеркало. Он ведь не разлюбил меня? Или разлюбил?
    Машинально она убрала разбросанные вещи, помыла пару тарелок и чашек, из которых они со Стасом завтракали, а потом села в кресло с ногами, обняла колени и положила на них голову. Опомнилась она только через час, когда ей позвонила подруга:
-Ну, что, твой уехал? Свобода! Давай оторвемся по магазинам.
-Прости, Света, я расхотела. Устала что-то, – ответила Кая, легла и включила телевизор, без цели, просто для фона. В мобильнике открыла свое расписание на неделю: выставка, показ мод, стилист, фотосессия, лекция психолога. По одному она вычеркнула все пункты и удалила файл блокнота. Экрю? И зачем он мне, почему я истерила с пеной у рта? Зачем мне вообще хоть что-то без Стаса? Опять две недели ждать и переживать, что это за жизнь? Была бы сильная нужда в деньгах, так ведь нет. Если что-то случится, я же не прощу себе этого никогда.
    Кая накрылась покрывалом с головой и стала думать, как они счастливо проживут свою жизнь без интерьера в цветовой гамме экрю.
 
***2
    Звонила мать Каи, потом звонила мать Стаса. Обе спрашивали, как дела, как настроение, и советовали не раскисать, а продолжать радоваться жизни и заниматься тем, что она любит и умеет. Кая отвечала вяло, что дела пока никак и что она хочет увольнения Стаса с этой опасной и трудной работы. Но про себя Кая в красках представляла, как обкладывает обеих мамаш снопами соломы и поджигает как двух ведьм на одном костре. Свою мать она хотела сжечь за то, что та избаловала и развратила её деньгами и вседозволенностью, а свекровь – за то, что даже не попыталась отговорить сына от работы дальнобойщиком. Обе заслуживали смерти, потому что являлись сейчас виновницами нестерпимой боли в груди Каи.
    Стас не звонил, хотя прошло уже почти три дня, за которые Кая похудела и осунулась. Кое-как расчесавшись, она как всегда надела своё старое студенческое худи, обула кроссовки и вышла на пробежку. Но у нее не оказалось на это сил. Кая села на скамью в парке, где обычно бегала, и снова погрузилась в мысли. А ведь он все эти два года своими рейсами фактически просто сбегал от меня и моих нескончаемых хотелок, подумала она и застыла от этой мысли. Точно, он никогда и ни в чем не мог ей отказать и никогда не повышал на нее голоса. Это она устраивала ему концерты со своей восторженностью и радостью жизни, которую хотела наполнять событиями и красивыми вещами. Кая впервые услышала от него резкие слова. Хотя он потом все равно выдал ей свою банковскую карточку. Она ярко представила себя третьей на костре рядом с матерью и свекровью и даже ощутила боль от ожогов первых языков пламени. И когда поднесла руки тыльной стороной ближе к глазам, увидела на них сильное покраснение с неровными краями.                 
    Снова позвонила подруга:
-Куда пропала? Покажешь свою мечту цвета экрю? Я приду? Тортик и шампусик принесу.
-Экрю? – переспросила Кая, – Нет, я передумала. Слишком маркий цвет для мебели. Если на то пошло, можно ограничиться покрывалом, шторами и подушками в этом цвете. Даже покрытие на пол можно такое заказать. Но теперешнюю мебель мы покупали в самый наш со Стасом счастливый период и до сих пор нам уютно на ней вдвоем. А деньги лучше истратим на отдых и просто на жизнь, на покупки того, что нравится нам обоим.
-Ты чего такая смурная? – удивилась Светка, – Скучать вроде рано, твой Стас только-только отчалил. Веселиться нужно! Молодость одна!
Кая ярко представила и Светку, обложенную снопами на костре.
-Не хочу веселиться. Тупо все это, – ответила подруге Кая.        
-Да что такое? Заболела? – удивилась подруга.
-Да, заболела. Веселись с другими, – в нетерпении сказала Кая, ей хотелось побыстрее отделаться от нее.
    Когда она вернулась домой, вдруг позвонил Стас. Каю даже затрясло, она схватила телефон, но оказалось, что звонил напарник мужа:
-Каролина, Станислав очень занят, просил меня позвонить вам. Мы стоим в ремонте, и Стас контролирует процесс.
Ей показалось, что напарник мужа что-то недоговаривает, у нее даже руки вспотели:
-В каком еще ремонте? Стас говорил, что ваш бронтозавр на колесах почти новый. Почему муж сам не позвонил мне?! Занят? Две минуты не может выделить? 
-Понимаете, у нас ведь сроки… и такую машину не в каждой мастерской можно…
-Дяденька, вы ведь врете! Скажите мне правду! – закричала Кая. Но Витальич молчал.
-Что с ним? Вы попали в аварию? Пожалуйста, дяденька, я вас умоляю, скажите!
Но связь прервалась, а потом телефон и вовсе оказался отключенным. Кая, бледная, как полотно, позвонила отцу, и он ответил, что уже в курсе.
-В курсе чего?! – едва смогла произнести Кая, но отец, так же, как и Витальич, не ответил и отключился. И почти следом за этим приехала мать и стала хлопотать над Каей, которая сидела, словно замороженная, и смотрела в одну точку. Однако через пять минут ступора она вцепилась в родительницу и процедила сквозь зубы:
-Если ты не скажешь мне, что случилось на самом деле, я…. отправлю тебя на костер.
Мать смотрела на нее в ужасе, но молчала, зажав себе рот. Кая думала мгновенье, а потом набрала свекровь, но ее телефон не отвечал. Все закружилось у Каи перед глазами, мелькали интерьеры и в том числе в стиле Прованс, который она теперь ненавидела.     
    Кая лежала на полу, мать вызывала скорую, но следовало понять, что делать – одеться, хватать такси и ехать к свекру на работу? Но что он может, обычный автомеханик? На телефон так же, наверное, не ответит. И вдруг она вспомнила – в столе у Стаса лежал договор с транспортной компанией, в которую он устроился водителем. Кая оттолкнула мать, еле встала и, шатаясь, пошла в комнату мужа, нашла договор и телефоны. Села и позвонила. Диспетчер ответил ей, что в рейсе произошла нештатная ситуация, полиция, ГИБДД и медики уже на месте.
-Медики?! – крикнула Кая, – Что с моим мужем?! Ответьте!
-Машину сопровождения задержала пробка, водители-перевозчики согласно инструкции остановились, дожидаясь охранников, и во время остановки группой из двух человек на них осуществлено нападение с целью овладеть перевозимыми дорогостоящими товарами. Ваш муж защищал напарника и получил ножевое ранение, его уже везут в медучреждение.
 
***3
    Ответ диспетчера был похож на речь робота, Кая даже на мгновенье усомнилась – а живой ли человек с ней говорил. Но тут позвонил отец и сказал:
-Выходи, мы едем в больницу к Стасу. Я оплатил, его после операции доставили сан авиацией в Питер. Он в 40-й клинике, это лучшая больница для раненых.
Каю как ветром сдуло из квартиры. Дверь за ней закрывала мать. В машине отец глянул на нее и сказал:
-В бардачке органайзер, там всё для бритья, но есть расческа. Причешись и протри лицо