Произведение «Прасковья» автора Марита Нор

Ей было одиннадцать лет, когда отца забрали на войну.
— Ещё немного и замуж, — говорили соседи.
— Да куда уж, — возражала старая женщина, ей девочка приходилась внучкой и она знала то, о чём не могли догадываться другие, — ей замуж, разве что за лешего — тот возьмёт.

Прасковья, так звали девочку, бегала к одной женщине на заимку, у той двое сыновей ушли на войну, да так и не вернулись, думали, убиты. И никто матери не верил, когда она говорила при людях:
— Живы они, только приехать не могут, вот кто поможет, — и тыкала пальцем на батьку Прасковьи.
— Тётка совсем рехнулась, — говорили одни.
— Совсем из ума выжила от горя, — вторили другие.
— А ей почём знать, коли не ведьма, — только один старик и догадался.

Уж она и зазывал девчушку к себе, угощенья готовила, пока девочка не привыкла к женщине и не стала навещать её сама. Родная бабка приговаривала:
— Не ходи к Матроне, потом не отвяжешься.
— Ты что, бабушка, — она мне ничего плохого не делает, только угощает сластями — такие и батюшка не покупал ни разу.
— Заманит, — причитала бабушка, но запрещать не стала: то ли боялась Матрону, то ли внучку было не жалко.
Внучку она любила, но была сыта по горло её капризами: то одно не ладно, то сказано по-пустому, будто разбирается. А как ушёл сын на войну, тут и началось: внучка места себе не находит, мается.
— Батюшка, — говорит, — совсем меня слушать перестал, я ему одно говорю, — и вдруг замолкала.

Была ещё сестрёнка, но та по малолетству не понимала старшую сестру, а вот у бабушки не было сомнений — околдовала её Матрона, заставляет дела колдовские делать, но говорит только:
— Не слушай никого: тебе батюшка и матушка добра желают — их слушай.
— Батюшки нет, — отвечает девочка, — а матушка только младшей дочерью занята, за всё меня ругает, а её за щёчку треплет, говорит: «Какая ты у меня разумная стала». А она только повторять за мной научилась.

Однажды пошла девочка к Матроне, спросить хотела: как ей с батюшкой быть? — не слушает совсем.
Матрона тряпки сушила:
— Высохнут, скажу.
Сколько не приходит девочка, всё «сохнут», а тут сама прислала:
— Иди, — говорят, — тётка Матрона зачем-то зовёт.
Пришла.
— Садись, — говорит, — слушай меня внимательно: как начнёшь говорить с отцом, он голову наклонит, ты на ушко шепни: «Приятель тебе, помогай себе и своему шурину, и свату помоги». Больше не говори ничего, только палец к губам приложи — «тихо».
Запомнила девочка, домой побежала, но видит, человек идёт, будто ей сказать хочет, только слова без звука. Остановился, смотрит ей в след, хочет Прасковья оглянуться, да не велено останавливаться — так до дома и добежала. Ночью пошептала батюшке на ухо слова и заснула крепким сном. Утром приходит тётка Матрона, говорит с девочкой:
— Молодец, что послушала меня, за это твой батюшка вернётся с войны живой, а вот мои, — она не стала договаривать.
Девочка поморщилась:
— Старый он у тебя, как мне замуж за такого?
— А я и не прошу, сама реши, — и ушла.

Долго думала девочка, что значат слова Матроны: считались погибшими её сыновья — сама видела только то, что ей показать хотела колдунья, поэтому отца не видела больше, только стон слышит, будто болит у него. Матери не сказала, а бабушке только, что жив её сын.

Через сорок дней вернулся отец, в госпитале был, рана тяжёлая — еле поправился. Смотрит на дочь, зовёт к себе, шепчет на ушко:
— Ты помогла: ведь так?
Дочка отпираться не стала, только сказала отцу:
— Теперь я должна выйти замуж за старого нелюдима.

Через время вернулись сыновья тётки Матроны: в плену были, до заключения мира не отпускали.
Оба ладные, хоть и немолодые. За одного вышла замуж Прасковья, за другого сестрёнка, как только подросла.
Тётка Матрона жила, пока внук не подрос. Потом позвала его к себе, вытянула руку, приблизила, а вот что сказала ему, никто не расслышал, только умерла после этого следующей же ночью.

Так закончилась эта сказка про мистические совпадения и необъяснимые чудеса.