Астарот неистово закричал, когда длань Извечного легла на его бледное окровавленное лицо и из нее полился лиловый свет. Владыка ужаса дрожал, не в силах вырваться из мертвой хватки и приготовился к худшему, как неожиданно пришла подмога. За спиной Аразира в двух местах возникли разрывы в пространстве, из которых явились Адрамелех и Асмодей. Не сговариваясь, братья ударили Извечного в спину лучами темного огня, и их неприятель отлетел в руины жилых домов, пробив телом несколько и без того полуразрушенных стен.
Асмодей рванулся вперед к поверженному третьему брату, лежащему на брусчатке в луже крови, и поднял его на руки. Адрамелех встал перед ними и произнес заклинание, спереди заслонив братьев защитной печатью, а позади них разорвав пространство и открыв проход, ведущий в демонический план. Асмодей спешно вынес брата с поля боя, пока враг не опомнился и вновь не атаковал. Тем временем первый брат оглянулся по сторонам, убедившись, что за ними нет погони, и скрылся в портале, схлопнувшемся за его спиной.
Выбравшись из завалов, Извечный бросился к месту сражения, но застал лишь оставленную Астаротом кровавую лужу. От отчаяния Аразир сжал кулаки и закричал, осознавая, что упустил возможность расправиться с одним из архиврагов. Когда лиловое пламя погасло, Извечный пошатнулся и упал, потеряв сознание и снова превратившись в Безымянного Никто.
***
Тяжело дыша и настороженно оглядываясь по сторонам, сиблинги Ли пробиралась сквозь улицы Ольвина, вернее через то, что от него осталось. Столица княжества, казалось, скончалась после минувшей ночи и теперь на ней практически не видно было людей, кроме Хоука и Лиары. Кое-где встречались городские стражники и горожане, которые не успели или не захотели эвакуироваться, но помочь им уже было нельзя.
— Пойдем, сестра. Я уверен, что мы уже близко, — пробормотал Хоук, подбадривая родственницу. — Ночное сражение должно быть происходило в той стороне.
— Скажи мне лучше, уверен ли ты в том, что он не сбежал или не погиб. Даже если он выжил, что могло его заставить остаться там и ждать нашего прихода? Его с нами ничего не связывает.
— В этом ты не права, сестра. Мы и господин теперь навечно связаны. Я принес клятву верности еще до того, как он спас нас, а после этого я готов служить ему и в жизни, и в смерти.
— Ты всегда слишком быстро прикипал к людям, да зачастую не к тем, к которым следовало бы, — огрызнулась Лиара, но старший брат сделал вид, что не заметил ее укола.
Сиблинги увидели его лежащим на брусчатке прямо посреди проспекта. Стоявшие вокруг дома разрушились практически до основания, что указывало на то, что примерно здесь и имела место битва между богом-демоном и Извечным. Хоук склонился над Самаэлем, проверил его пульс и дыхание, после чего попытался растолкать.
— Господин, очнитесь! Нельзя здесь больше оставаться, — взмолился парень, сотрясая плечи повелителя.
— Хоук Ли, сколько раз мне нужно просить, чтобы ты перестал называть меня господином?! — спросил Самаэль, с трудом открыв глаза и улыбнувшись знакомым лицам.
— До скончания моих дней, Самаэль, — ответил Хоук, помогая господину подняться. — Или, если прикажите, я буду величать вас Аразиром. Кажется, вы вспомнили свое былое имя, не так ли?
— Аразир?! Нет, я еще не он, и стану им не скоро, — удивленно переспросил Самаэль и раздраженно добавил. — На мгновение меня коснулись отголоски времен далекого прошлого за пределами человеческого понимания, но это была иллюзия силы и только всего. Сейчас, к сожалению или к счастью, я лишь тень его былого величия и не смею так называться. Не называй и ты меня так. И никогда, и нигде не упоминай этого имени.
— Ваше имя слышала вся провинция, когда вы прогремели его, сражаясь с Астаротом — заметила Лиара и рассмеялась. — Если это секрет, то говорить об этом следовало бы потише.