Интересно есть ли в таком виде нового настоящего наряду со старым место для Я? Не является ли это место этим самым Я, на котором ему самое место? Не творит ли он самого себя, не творя ничего более, в точке трансценденции?
Формализм и администрирование в обучении. Когда ты находишься в поиске, то нет заранее известного знания. Придет ли оно к тебе или нет неизвестно: нет никакой гарантии. Но есть надежда и вера в то, что ты ищешь. Поэтому важно установить связь между тем, что внушает веру, и тем, что дает надежду. Эта связь есть любовь, как желание того, что ты ищешь. Так что ты ищешь? Знание. Что же мешает его обретению? Разумеется, формализм или схема поиска, заданный алгоритм уже найденного другим познавателем (дознавателем) или познающим, а потому готового знания. Здесь нет поиска самого знания, а тем более знания того, как узнать, но есть только заученное правило и отбор тех фактов (данных) из их сбора, на которых оно работает. Для чего необходим такой схематизм? Для оптимального управления обучаемыми: вложить в них минимум собственных усилий и получить максимум послушания.
Знание и мысль. Знание есть результат познания. Познание включает в себя опыт чувств, счет и мысль. Мысль привлекает внимание мыслящего к всеобщему, которое он лично переживает в себе самом, будучи мысленно в нем идеальным образом или в виде идеи, точнее, идеей. Имея идею числа в виде смысла, можно понимать то, что и как ты считаешь.
Memento mori. Помни о смерти и «живи настоящим» (carpe diem). Какой смысл вкладывали в это напоминание древние мыслители? Ничего не приходит на ум, кроме того, что это фундаментальная, экзистенциальная установка человека жить, не откладывая на завтра то, что можно сделать сейчас. И что можно сделать сейчас? Разумеется, сделать самого себя, стать человеком. Ведь быть человеком – это не данность, а задание, собственное предназначение. Именно сейчас, теперь, потому что потом, например, завтра, можно уже не быть в этом материальном (физическом) мире, в том числе и физическим образом. Пока есть время в физике для метафизики, следует им своевременно воспользоваться. Это главная перемена ума (метанойя) в обычной жизни. Пускай такая установка станет твоим обычным делом, обычаем. Лишь в этом случае быт станет бытием. Именно этот смысл я вижу в таком напоминании.
Но здесь не следует суетиться. Потому что суета сует. Философия не терпит суеты. Философское дело - поспешать медленно, последовательно, логическим образом в размышлении, в медитации. Такая медитация и есть размышление о смерти, как своевременное приготовление к ней, как обратной стороне жизни. Живи и наслаждайся жизнью здесь и теперь, помня о том, что ее может не быть там и потом. Вечная жизнь, как жизнь без смены состояний времени, вечность здесь и теперь, а не там и потом. Надейся на лучшее, но ожидай худшего. Лучше сейчас, чем потом, потому что потом будет хуже.
Старое, новое, старое (отредактированное). Старым было самодержавие. Ему на смену пришла советская власть. Но потом подростковая романтика революции уступила место взрослому разочарованию в новом идеале. Юношеский идеализм сменился зрелым критическим реализмом, а потом престарелым скептицизмом и прагматизмом. Советские люди, состарившись, вернулись к корыту капитала. Оно и понятно: «было бы корыто, а ненасытные всегда найдутся». Прежде капиталом была земля, грязь, потом – окаменевшая грязь, «черное золото», а теперь – фейковая информация в клетке цифры. Пока общество само не станет человеком, человеку не будет места в нем. Так кому или, точнее, чему есть место в современном обществе? Естественно, капиталу. Уточню: человеку, как капиталу. Как говорят, «грешник всегда грязь найдет». Взять того же Карла Маркса. Как называется его главный труд? Капитал. Почему не труд? Видимо, в наименовании дало знать о себе его происхождение. Если ты барышник, капиталист не на деле, в труде, так, хотя бы, на уме. Здесь и получается, по идее Маркса, бытие определяет сознание. С человеком дело обстоит иначе: сознание определяет бытие… в сознании. В бытии – труд. Кстати, он и есть бытие. Но тогда капитал им определяется. Человек ищет не грязь, не капитал, а труд. Труд делает из грешника человека, а капитал делает из грешника беса. «Вечное возвращение» человека в бесовское состояние.
Идеальное, материальное и нечто между ними, может быть, душевное. Допустим есть духовное. Оно изначально. Духовное и есть начало. Начало чего? Всего. И ничто? И ничто, и того «что», что еще не определилось и находится в беспорядочном состоянии, как хаос. Что есть духовное по отношению ко всему, универсальному? Его полнота, совершенство. Оно уже есть. Есть что? Высшее, как предел совершенствования, определения в качестве этого или того, иного, чем «это». Чем тогда будет духовное в познании? Сначала ничем из знаемого, то есть, непознаваемым. Именно незнание является стимулом для развития познания, как его нехватка. Но тем не менее это незнание, невежество может послужить познанию, вежеству только если незнающий, невежественный субъект познания будет в курсе относительно своего незнания. Установка на курс познания начинается с так называемой «точки зрения Сократа», которая есть сдвиг с мертвой точки незнания, с его «умудренного невежества или незнания», то есть, с осознания или знания того, что он не знает. Если Сократ знает, что не знает, то он уже не все не знает, а нечто знает, - знает о собственном невежестве. Но не только об этом.
Есть мысль. Да, она есть в нашем (человеческом) сознании в том смысле, что мы осознаем мысль. Ей не может не соответствовать нечто в самой реальности. Пусть это будет событие в мире. Тогда оно является событием для нас, для нашего сознания, которое занимает, интересует нас, ибо существует для ума. Это подтверждает в качестве данного примера то, что сознание имеет рефлексивную природу или структуру, отражает нечто существующее в мире, хотя бы самого себя в виде образа действия в голове, в мозгу субъекта, как материального агента или деятеля, участника мира.
Есть то, что я назвал "духом', его свободным движением, тем, что в Библии описывается так: "дух веет, где хочет". Это так в том смысле, что нечто случается и определенным образом фиксируется потом, рано или поздно, в качестве того, что осознается в виде непознанного. Что это? Естественно, что даётся натуральным образом, как само собой разумеющееся. И только потом в повторении оно становится обычным для нас. Прежде оно как некоторое чудо привлекает к себе нашего внимание, удивляет нас своим появлением, а то и потрясает нас.
Вот тогда мы задумывается о том, что это такое и как быть с ним, что с ним сделать как с открытием тайны, откровением, чтобы встроить в уже известный нам порядок восприятия, схему его понимания (смысла) и понятия (значения).
Здесь мы и совершаем уже следующий, третий шаг не одухотворения и натурализации, а символизации, одушевления, обозначения словом того, что явилось нам в мысли в качестве идеи или "под соусом", формой мысли тем, что её сформировало, но есть еще помимо мысли, объективным образом.
