Сводный батальон Марковского полка набирался, в основном, из учащейся молодёжи, но была и целая рота солдат-добровольцев. Рослые плечистые мужики выигрышно смотрелись на фоне щупленьких гимназистов. Командир батальона не мог надивиться, глядя на этих орлов, канувших, казалось бы, в лету. В бою солдаты вели себя выше всяких похвал. Как и положено добровольцам. Не отступали. Пулям понапрасну не кланялись. Знали, когда что и как делать. Умели образцово маршировать, в секунды перестраивались и рассредотачивались, уверенно наступали, отлично работали штыком. «Шли безропотно, дрались весело», — как пелось у марковцев. Собой солдатский взвод представлял бесценный кадр и добрый знак. Наконец-то, офицерские и ученические отряды были разбавлены крепким солдатским элементом.
Новоявленные марковцы-солдаты не только послушно выполняли приказы, но и умели при необходимости проявить инициативу, без которой Гражданская война немыслима. Не всегда удавалось бить красных с наскока, одним только напором. Большевики стали серьёзно относиться к обороне, научились окапываться и отбиваться. Кадры Красной армии существенно усилили так называемые военные профессионалы. Белым было всё тяжелее. И самая большая нагрузка ложилась на «цветные» дивизии. За оборону опаснейших участков и прорыв важнейших линий отвечали марковцы, корниловцы, дроздовцы и алексеевцы. И они наступали, израненные, больные.
Сводный батальон брал штурмом деревушку. Составленные в массе из юнкеров, кадет и гимназистов («мальчиков» — как их называли про себя называли более старшие) 1-я и 2-я роты дрались на подступах к деревне, 4-я рота вместе с командиром батальона, капитаном Ефимовым, пошла в обход. 3-я солдатская рота осталась в тылу для нанесения решающего удара или, на самый худший сценарий, для прикрытия общего отхода. При атаке важно иметь надёжных людей не только на передовой, но и в резерве. Нельзя гнать все силы в бой, рискуя вообще всем.
Красные отважились на дерзкую вылазку. Их отряд отсёк 1-ю и 2-ю роты от 3-й. «Мальчикам» пришлось биться уже на две стороны. Наступление замялось, чем враги не замедлили воспользоваться. Из деревни выдвинулся ещё один отряд, чтобы взять марковцев в кольцо и раздавить. Командир 3-й роты поручик Рябовольский, видевший всё происходящее, от нетерпения неистово хлестал себя стеком. Что делать? Приказ командира батальона был чётким — «ждать команды наступать». Но ситуация, очевидно, изменилась. Тут уже все могли погибнуть. Однако в трудный момент ошибочные действия не менее опасны, чем бездействие. Ефимов не мог не знать о ухудшении своего положения. Надо было ждать его сигнала.
С наступавшими не было никакой связи. То ли вестового убило, то ли ему не удавалось пробраться. Могло быть и так. Рябовольский кусал губы, напряжённо всматриваясь вдаль, откуда доносились пулемётные трели и ружейные щелчки. Он с замершим сердцем ждал посланца от своего начальника. Но его не было.
Солдаты всё прекрасно понимали. Они видели, что промедление могло обернуться губительным последствиями, но и знали, что нельзя нарушать приказ и по собственному произволу срывать план наступательной операции. Ефимов был заслуженный и опытный офицер. Если он не давал отмашки на атаку, значит, на то был причины. Надо было ждать. Несмотря на то, что перестрелка становилась более яростной.
На беду, поручика Рябовольского свалила случайная пуля, Бог весть откуда прилетевшая. Он рухнул, словно подкошенный. Стек, с которым он не расставался, так и остался в его руке. Солдаты зашевелились. Их командир убит. Отступать или наступать? Куда идти?
Один из солдат, бывший унтер Царской службы, обратился ко всем.
— Да чего мы тут сидим?! Мальцов наших щас там всех перебьют! Айда на подмогу!
Солдаты бегом ринулись на выручку своих. Их могучее и дружное «ура» было голосом славной непобедимой Русской Армии. По мощи и слаженности голосов можно было подумать, что бежит не рота, а целый полк. Красные так и подумали. Окружая, они ненароком сами попали в окружение. Самые сообразительные поспешили обратно в деревню, увлекая других. Их вылазка сорвалась. Почувствовав руку помощи, воспряли духом залегшие перераненные «мальчики». Теперь уже марковцы с двух сторон давили красных. Последние бежали в панике, попадая под свои же пули. Сами мешали себе. Неразбериха сыграла белым на руку. На плечах отступающих марковцы ворвались в деревню. Впечатлённые видом своих перепуганных товарищей, красноармейцы спешно втыкали винтовки штыком в землю и поднимали руки.
Появился и сильно поредевшая 4-я рота с раненым Ефимовым во главе. С заминкой всё объяснилось просто. Ефимов со своей ротой попал под интенсивный огонь. Его ранило. Вестового, которого он послал к Рябовольскому, убило. Вылезти им не было никакой возможности. Две атакующих роты тоже порядочно потрепало. Солдатская рота ударила вовремя, возможно, в самый последний момент. Спася весь батальон и решив исход боя. Инициатива была оправдана и необходима. Солдата, который вместо выбывшего офицера, повёл людей в атаку, повысили в звании. Пока что дали старшего унтера. Но погоны прапорщика были для него не за горами. На войне карьера делается быстро.
«Мальчишеские» роты здорово пострадали. Но не так сильно, как показалось вначале. Больше было раненых. Потери красных ни в какое сравнение не шли. Вместе с теми, что попали между двух огней и сдались в плен, набиралось больше двух полков. Марковский батальон разбил два красных полка.
