транснационального либерального проекта только нации, беспредельно одержимой своей исключительностью, избранностью, своим особым местом в истории, подлинным мессианством. Никто, кроме повёрнутых на этой теме иудеев не мог быть использован для величайшей цели в истории человечества. Поэтому выбор пятого калифа, как и некогда пятого прокуратора, вновь пал именно на них. Лишь евреи могли взять на себя до такой степени глобальную миссию и всю историческую ответственность за неё! И как только они её приняли, челюсти истории сразу захлопнулись, чтобы не разжаться теперь никогда. Поначалу иудейские цари каганата регулярно докладывались в Багдад, как именно они отражают натиск викингов и русичей и не пускают их к морям, в тёплые страны. (Как гораздо позже, примерно о том же докладывают – в Вашингтон).
Пятый калиф династии Аббасидов фактически спровоцировал и создал антисемитизм, подставив в сущности умнейший и толковейший народ на планете под удары сопротивляющегося косного мира. Еврейские погромы в России, Германии и по остальному миру – самое непосредственное, прямое эхо нескончаемого противостояния Руси и каганата, сначала как орудия Багдада, построившего белый город Саркел, а потом и непосредственно Белого Дома.
Гарун-аль-Рашид использовал недалёких византийских императоров втёмную, как марионеток на зоне. В самой Византии он спровоцировал волнения иудеев на религиозной почве, вызвав их нападения на христиан, а поскольку бежать евреям от вспыхнувших гонений на них можно было только на север, то калиф искусно канализировал, перенаправил исход иудеев именно в Хазарию, пока что языческую страну. Наконец недалёкий император Роман, не стерпев, выгнал последних иудеев из своей империи, после чего всё для неё стало совсем плохо. Расчёт Багдада сработал безукоризненно и полностью, потому что тем самым в лице наконец получивших сильную государственность и огромные ресурсы иудеев для Византии был создан непримиримый, чрезвычайно умный и упёртый противник. Из хазарской хаотической вольности с помощью умных и распорядительных иудеев калиф создал своему халифату предельно надёжный щит и заодно меч для последующего завоевания мира. Если бы иудеи смогли тогда сломать викингов и отобрать у них русичей, тогда бы реально стали непобедимыми на много веков, если не тысячелетий. Потому что получили бы в своё распоряжение самый податливый народ в мире, готовый прогнуться под любого хозяина, который какую угодно власть над собой считает от бога, даже самую дьявольскую. Древней Руси просто поменяли бы номинального хозяина созданной торговой фактории по Днепру, спинного хребта Руси, лишь заместив вектор её трансакций на прямо противоположный. Тогда бы она этого просто не заметила. И не отторгла, как отторгает сейчас, когда давно всё поздно.
Таким образом интеллектуальный гений средневековья, своеобразный Илон Маск того времени, Великий калиф Багдадского или Аббасидского халифата Гарун аль-Рашид обхитрил и цинично использовал даже евреев, чего ни до него, ни после никому не удавалось. Казалось бы, столь грандиозное внешнеполитическое достижение автоматически обеспечивало Багдадскому халифату долгие века безмятежной и сытной жизни. Ан нет! Именно так и оказалось после падения белокаменного Саркела, Белого Дома Хазарского каганата. Что кому готовишь, то сам и получишь.
Иудеи до самого конца вверенного им каганата верили в свою всемирно-историческую геоглобальную миссию. И даже спустя тысячу и шестьдесят лет спустя всё продолжают верить, по-прежнему окружая и давя героическую русскую державу, вновь с севера и в одиночку выступившую против всего их продажного неолиберального мира. Одна – против всего мира! Кто бы такое смог?! Даже евреи теперь вряд ли бы отважились.
- Так всё же, что теперь-то нам от вас ожидать?! – Раз за разом вопрошала княгиня Ольга, вперив испытующий взгляд в багдадского негоцианта, своего лучшего осведомителя в восточных делах Абдулхакима Аль-Газали. Он с удовольствием сощурил глазки, соответственно моменту важно покашлял и продолжил своё животрепещущее цветистое повествование, как восточный человек, почти не сгущая краски.
В последней части своего монолога он поведал, что же на самом деле творится в Багдаде после страшных известий о крушении заветного замысла халифата, сокровенного геоглобального проекта переподчинения мира воле Багдада. Первый в истории транснациональный сценарий к этому моменту фактически рухнул. Все мировые либеральные сверхценности, придуманные багдадскими утончёнными интеллектуалами Гарун аль-Рашида и порученные евреям для их воплощения в жизнь по всей планете, оказались наголову разгромлены грубым викингом Свендислейфом. Крушение естественно пошло затем лавинообразными темпами и масштабами. Повсеместно начался процесс создания национальных государств. Через двадцать лет после разгрома каганата во Франции рухнула полностью основанная на иудейских деньгах, долгах и обязательствах трёхсотлетняя династия Каролингов. Возникла великая национальная Франция, законодательница мод и просветительница, которой потом восхищался весь мир.
Отныне Аль-Мути оставался калифом лишь номинально, а всем халифатом заправляли те, о ком не мог подозревать даже проницательнейший Гарун аль-Рашид - дикие чужаки, иранские горцы Бувайхиды. И Багдад схлопотал своим салом по своим же мусалам. Рыл соседям ямы, пока сам в них не попал как тупой неосмотрительный древлянин. Весть о падении Саркела и окончательном разгроме последнего щита халифата - Хазарского каганата - окончательно подрубила корни пресыщенному самоуверенному Багдаду, некогда блестящей интеллектуальной и финансовой столице Востока. И его власть стремительно покатилась вниз. Потом сломалось и упало практически всё. Буферная зона, расставленная вокруг, лопнула и в последнем звене. Халифат оказался полностью беззащитным перед напором не только Византии, но и викингов с их подопечными русичами. Сломался изощрённый меч обороны халифата и план его последующего глобалистского овладения Европой. Только теперь, после сокрушительного падения Саркела, блистательный замысел великого калифа Гарун аль-Рашида приказывал долго жить. И все благодатные вечера Багдада сменились беспроглядной ночью.
Изнывавшие под вненациональной, тогда пока что прото-либеральной властью иудеев народы после её падения и в самом деле повсюду восставали и немедленно создавали свои национальные государства. Этот процесс наиболее выпукло проявлялся именно в Европе, которая с возникновением национальной Франции стала наконец соцветием ещё и других национальных государств - точная калька того, что произошло и спустя более тысячи лет, в двадцать первом веке. История словно бы вновь получила мощнейшую солнечную подзарядку, которую не успели спереть киевляне. Она резко ускорила умножение перемен и бег вперёд и вверх по вновь закружившейся винтовой лестнице эволюции.
Бегущие под защиту резко ослабевшего Багдада разгромленные иудеи не могли не знать, что Итиль их бывшая река, а теперь русская река Волга, по всему своему течению отныне полностью захвачена викингами, победоносными пришельцами с севера. И там, на руинах падающей еврейской транснациональной империи народы с энтузиазмом создают целый каскад своих собственных национальных государств и прежде всего великую Волжскую Булгарию.
Оставался один путь для бегства и спасения. Напрямую сквозь степи к предгорьям Кавказа и через Дербентские ворота между ним и бывшим Хазарским, а отныне Хвалынским морем – прорываться дальше на Багдад, по костям полвека назад истреблённой здесь дружины Вещего Олега. Сам иудейский бек, то есть фактически царь Иосиф бен Аарон пропал, как и не было его. Никто даже не догадывался о том, что на самом деле бен Аарона пленила и унесла на тысячу лет вперёд соединённая опергруппа ФСБ и МВД во главе с его давним приятелем из Сан-Франциско, лучшим агентом России генералом Олегом Дукиным. Да и кто бы даже из самых умудрённых умов Востока тогда мог такое предположить или просто вообразить, а хоть бы и в сказке тысяча второй ночи Шахерезады изложить. Настолько страшную фантастику, вдобавок на ночь, её муж Шахрияр, царь и властелин Востока, наверняка не перенёс бы.
Просвещённейшая княгиня Ольга даже не догадывалась, она абсолютно точно знала про всё про это, поскольку разминулась с последним иудейским царём разбитого каганата именно там, на том запредельном рубеже тысячелетий. И даже перекинулась с ним в двадцать первом веке парочкой-другой словечек, как при сдаче-смене дежурства по истории: «Ну, бывай, царь! А я погнала обратно к вам!». «Удачи, красавица! Шею, гляди, не сломай!».
Масштаба состоявшейся катастрофы в самом Багдаде на тот момент пока что не знали. Недавнее вторжение иранских Бувайхидов не казалось настолько уничтожающим. Они же всё внешне оставили, как было. Даже марионеточного калифа при власти. Лишь отрывочные сведения, просачивающиеся с севера, говорили о чём-то ранее непомыслимом, подрывающем самые устои существующего мира. Рухнуло последнее предполье халифата перед грозным и неумолимым севером. Доносились отголоски последних конвульсий каганата, для которого теперь гасли последние лучики солнца. Массово бегущие оттуда евреи и хазары представляли собой жалкое зрелище раздавленных транснационалов, лишённых внутреннего стержня людей. С исчезновением иудейского царя бен Аарона и разгромом еврейского экспедиционного корпуса, поддерживавшего его власть, третий век державшего в кулаке всю Хазарию, у людей пропал самый смысл жизни. Эти панические настроения беженцы привнесли и в сам Багдад - некогда блистательную жемчужину Востока, который отныне и навсегда перестал оставаться спокойным. И о Гарун аль-Рашиде и сказках Шахерезады мог вспоминать лишь как о потерянном рае. Потому что и он дождался своих пришельцев: сначала с востока, а теперь и с севера, со стороны восставшей из небытия новорождённой Руси.
Однако пока ночная стража не переставала бить в колокол на воротах глохнущей столицы халифата со снятыми отовсюду страховками и преференциями. Со страхом вглядываясь в сумрачный север, она продолжала возглашать тоненько и визгливо голосками отныне безработных евнухов: «В Багдаде всё спокойно!.. В Багдаде всё спокойно!..». Ага. Это пока пришельцы-американцы дружески не ударили вам с юга, от Кувейта.
И последнее, что сказала мудрая княгиня Ольга ведающему все науки и ремёсла изощрённому в науках багдадскому негоцианту Абдулхакиму Аль-Газали:
- Вам, на все руки и мозги учёным арабам кажется, что никогда до вас тут не существовало никого, тем более русских, хотя это далеко-далеко не так. И до вас были и после будут, уж поверьте. И по нашу душу таких вот пришельцев, калифов на век или два, много приходит, но живём-то тут не одну тысячу лет только мы, русские. И это всегда была наша, русская земля, кто бы ни уселся сверху над нами править. Не стоит судить о нас по нашим пришельцам со всех сторон. Они же все к нам не пахать приходят, как мы, а властвовать. Ни по финно-уграм нельзя судить о
