В начале 1920-х гг. в стихах моего сына появляются мотивы "развороченного бурей быта", пьяной удали, сменяющейся надрывной тоской. Поэт предстает хулиганом, скандалистом, пропойцей с окровавленной душой, ковыляющим "из притона в притон", где его окружает "чужой и хохочущий сброд", что после выливается в стих:[/justify]
Все живое особой метой
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.
Худощавый и низкорослый,
Средь мальчишек всегда герой,
Часто, часто с разбитым носом
Приходил я к себе домой.
И навстречу испуганной маме
Я цедил сквозь кровавый рот:
"Ничего! Я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет".
И теперь вот, когда простыла
Этих дней кипятковая вязь,
Беспокойная, дерзкая сила
На поэмы мои пролилась.
Золотая, словесная груда,
И над каждой строкой без конца
Отражается прежняя удаль
Забияки и сорванца.
Как тогда, я отважный и гордый,
Только новью мой брызжет шаг...
Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.
И уже говорю я не маме,
А в чужой и хохочущий сброд:
"Ничего! Я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет!"
В стихотворении «Ты прохладой меня не мучай…» (1923 год) Сергей с горькой иронией подводит итог своей жизни, как неудавшейся, как мечте, которую не удалось реализовать, и ему больно, что все, чего он достиг – это непонимание окружающих и ощущение собственной ненужности:
«Было время, когда и предместья
Я мечтал по-мальчишески – в дым
Что я буду богат и известен
И что всеми я буду любим.
Да! Богат я, богат с излишком,
Был цилиндр, а теперь его нет.
Лишь осталась одна манишка
С модной парой избитых штиблет.
И известность моя не хуже, -
От Москвы по парижскую рвань
Мое имя наводит ужас
Как заборная, громкая брань…»
…Приехал домой, читал стихи мне. Уж он был знаменитым поэтом. Но он стал читать «Москву кабацкую» мне не понравилось это. Я обвинила его — не нужно это. А он говорит: «Мама, я как вижу, так и пишу, вы меня не вините. У поэта ни одно слово не должно лишнее быть».
Больше я ему ничего не сказала. Я больше его не знаю.
В 1923 году Сергей Есенин знакомится с актрисой Августой Ми-клашевской, которая не только становится его любовницей, но и разрушает брачный союз поэта с танцовщицей Айседорой Дункан. Скоротечный роман заканчивается помолвкой, однако вскоре пара расстается по инициативе Сергея, который понимает, что вновь стал жертвой собственных иллюзий, приняв увлечение за любовь. Тем не менее, за те несколько месяцев, пока Есенин и Миклашевская живут под одной крышей, поэт создает цикл лирических произведений под названием «Записки хулигана», посвященный своей избраннице.
Среди них – стихотворение «Пускай ты выпита другим…», наполненное нежностью и легкой грустью. Следует отметить, что Августа Миклашевская к тому моменту была не только состоявшейся актрисой, но и зрелой женщиной, успевшей побывать замужем и воспитывающей сына от одного из своих многочисленных любовников
Но именно такой эта женщина нравится поэту еще больше. Ведь рядом с ней Сергей начинает по-настоящему взрослеть. Ему горько осознавать, что юность осталась в прошлом, а зрелость все еще не хочет вступать в свои права. Есенин не может представить себя солидным и степенным мужчиной, хотя и понимает, что время подростковых шалостей и пьяного угара безвозвратно уходит. О том, что будет дальше, автор не хочет думать, так как интуитивно чувствует, что его жизнь близка к завершению. Очень скоро Сережа Есенин поймет: хулиганство для него является не символом молодости, а образом жизни. И если настало такое время, когда шумные компании, драки и нелепые выходки уже не привлекают поэта, то это означает лишь одно – смерть уже стучится в его дверь, и ее «приход неприхотливый» скоро расставит все по своим местам
Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
О возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне
Воображению поэта.
Я сердцем никогда не лгу,
И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу,
Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной
И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.
И мне в окошко постучал
Сентябрь багряной веткой ивы,
Чтоб я готов был и встречал
Его приход неприхотливый.
Теперь со многим я мирюсь
Без принужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь,
Иными - кладбища и хаты.
Прозрачно я смотрю вокруг
И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,
Что ты одна, сестра и друг,
Могла быть спутницей поэта.
Что я одной тебе бы мог,
Воспитываясь в постоянстве,
Пропеть о сумерках дорог
И уходящем хулиганстве.
Жил хорошо, слушался во всем, не отказывал мне ни в чем и не безобразничал, как другие. Все восхищались.
Приезжал в деревню знаменитым поэтом и читал стихи крестьянам.
Приезжал в деревню знаменитым поэтом и читал стихи крестьянам.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. После окончания Константиновского земского четырехгодичного училища Есенин с сентября 1909 г. по май 1912 г. учился в Спас-Клепиковской второклассной учительской школе.
2. И. Д. Сытин, как известно, был издателем, а не литератором, так что рассказ Т. Ф. Есениной в этой части носит легендарный оттенок.
2. И. Д. Сытин, как известно, был издателем, а не литератором, так что рассказ Т. Ф. Есениной в этой части носит легендарный оттенок.
5 марта 1925 года произошло знакомство Сергея Есенина с внучкой Льва Толстого Софьей Андреевной Толстой, которая была младше Есенина на пять лет. В то время Софья Толстая заведовала библиотекой Союза Писателей. Это была еще одна попытка Есенина избавиться от личного одиночества, завести спокойную семью.
Расставшись со своей бывшей женой Айседорой Дункан, Сергей Есенин женится на Софье Андреевне Толстой. Брак был зарегистрирован 18 октября 1925 года, Есенину только что исполнилось 30 лет. Софья, по воспоминаниям друзей Есенина, была очень гордая, на все смотрела свысока, требовала соблюдения всех этикетов и беспрекословного повиновения. Это очень не совпадало с великодушием Есенина и его простотой в общении. Все закончилось неожиданным разрывом отношений.
Одним из последних его произведений стала поэма "Страна негодяев":
Одним из последних его произведений стала поэма "Страна негодяев":
…Чекистов
Мне нравится околёсина.
Видишь ли… я в жизни
Был бедней церковного мыша
И глодал вместо хлеба камни.
Но у меня была душа,
Которая хотела быть Гамлетом.
Глупая душа, Замарашкин!
Ха-ха!
А когда я немного подрос,
Я увидел…
Тише… Помолчи, голубчик…
Кажется… кто-то… кажется…
Черт бы взял этого мерзавца Номаха
И всю эту банду повстанцев!
Я уверен, что нынче ночью
Ты заснешь, как плаха,
А он опять остановит поезд
И разграбит станцию.
Замарашкин
Я думаю, этой ночью он не придет.
Нынче от холода в воздухе
Дохли птицы.
Для конницы нынче
Дорога скользка, как лед,
А с пехотой прийти
Он и сам побоится.
Нет! этой ночью он не придет!
Будь спокоен, Чекистов!
Это просто с мороза проскрипело дерево…
в которой он обличал советскую власть. После этого на него началась травля в газетах, обвиняя его в пьянстве, драках и т.д. Последние два года жизни Есенина прошли в постоянных разъездах: скрываясь от судебного преследования, он трижды совершает путешествия на Кавказ, несколько раз ездит в Ленинград, семь раз в Константиново. При этом в очередной раз пытается начать семейную жизнь, но его союз с С.А. Толстой не был счастливым. В конце ноября 1925 из-за угрозы ареста ему пришлось лечь в психоневрологическую клинику. Сотрудники ГПУ и милиции сбились с ног, разыскивая поэта. О его госпитализации в клинику знали всего несколько человек, но осведомители нашлись. 28 ноября чекисты примчались к директору клиники профессору П.Б. Ганнушкину и потребовали выдачи Есенина, но он не выдал на расправу своего земляка. За клиникой устанавливается наблюдение. Выждав момент, Есенин прерывает курс лечения (вышел из клиники в группе посетителей).
14 декабря 1925 года Сергей Александрович Есенин закончил работать над поэмой “Черный человек”:
14 декабря 1925 года Сергей Александрович Есенин закончил работать над поэмой “Черный человек”:
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный...
над которой трудился 2 года.
Эта поэма была напечатана уже после смерти поэта. 23 декабря 1925 года Есенин приехал в Ленинград и остановился в гостинице “Англетер”. 27 декабря он напечатал своё последнее в жизни стихотворение “До свидания, друг мой, до свидания”:
До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
и в ночь с 27 на 28 декабря Сергей Есенин ушёл из жизни. 28 декабря 1925 года Есенина нашли в ленинградской гостинице «Англетер» повешенным на трубе парового отопления.
Эпилог
Такой была жизнь великого поэта протяженностью в 30 лет. Сергей Есенин был красив и талантлив. Его красота сводила женщин с ума, но пугал образ жизни. Есенин на протяжении жизни поддерживал образ пьяницы и скандалиста, хулигана, который затевал драки и ругался матом со сцены. Имидж себе подчинил волю поэта и стал причиной ранней смерти.
На него было заведено несколько уголовных дел, в основном, по обвинениям в хулиганстве; известно также Дело четырёх поэтов, связанное с обвинением Есенина и его друзей в антисемитских высказываниях.
На протяжении своей жизни он поддерживал такой имидж, будто стремясь упасть «лицом в грязь». В этот период он написал свои лучшие произведения, но был сильно зависим от алкоголя.
Есенин сильно изменился внешне — похудел, глаза воспалились, волосы свалялись:
На него было заведено несколько уголовных дел, в основном, по обвинениям в хулиганстве; известно также Дело четырёх поэтов, связанное с обвинением Есенина и его друзей в антисемитских высказываниях.
На протяжении своей жизни он поддерживал такой имидж, будто стремясь упасть «лицом в грязь». В этот период он написал свои лучшие произведения, но был сильно зависим от алкоголя.
Есенин сильно изменился внешне — похудел, глаза воспалились, волосы свалялись:
«Я не знаю: мой конец близок ли, далек ли —
Были синие глаза, а теперь поблекли»
Хмельной угар обернулся под конец жизни тяжелым похмельем, что он отказался от него в пользу смерти.
Страдал от любви к женщинам,
