за собою Настю.
- Чудеса твои, господи! – донеслось нам вслед изумлённое.
******
Мне настолько не терпелось воплотить в жизнь пришедшую идею, а Настя так медленно поднималась по лестнице, что я непроизвольно облегчил её вес до минимума и буквально на руках внёс её в нашу комнату. Она сперва довольно захихикала, потом почувствовала тошноту, и мне вновь пришлось вмешаться, успокаивая её взбунтовавшийся пищевод.
- Хорошо! - наконец расцвела она, сладко потягиваясь, и щёки её зарозовели. - Свой домашний доктор!.. Ну и чего этот доктор меня сюда притащил? - лукаво сощурилась она. - Будешь из меня никелированную статую делать?
- Лежи тихо, а я пока с браслетом переговорю.
- Ну-ну...
В результате "переговоров" выяснилось, что облачение в защитный "костюмчик" течению Настиной беременности никак не помешает.
Я велел ей раздеться. Она слегка поворчала, что, мол, уже и дремать начала, но повиновалась. Я дал команду браслету и тело Насти заблестело серебром. Натуральным осталось одно лицо. Она критически оглядела себя и озабоченно спросила:
- А мальчику это не повредит?
- Не повредит. Браслет дал добро. А почему ты думаешь, что это мальчик?
- Уверена. Дай-ка! - Она взяла мою руку и положила себе на живот. - Чуешь? Шевелится. - Я стал на колени и приложил ухо. Слышалось биение двух сердец, урчание переливающейся жидкости и мягкие толчки. Настя с улыбкой наблюдала. - Ну ладно, ладно, так и быть, - вдруг сказала она, - загляни, разрешаю! - И тут же тревожно предупредила: - Но только аккуратно!
Я, как стоял перед нею, в том положении и сосредоточился, включая у себя внутреннее зрение. Только ещё, как можно нежнее, обхватил руками с боков её живот. Настя выжидающе застыла. Потом вдруг захихикала:
- Ты чего ему делаешь? Он смеётся!
- Смеётся? - удивился я. - Откуда ты знаешь?
- Интересно, а кому же ещё знать? Чувствую!
- Я ему чуть-чуть пяточку пощекотал.
- Безобразник! Допусти тебя! - Она притворно насупилась, потом спросила с лукавинкой во взгляде: - Ну и как? Мальчик?
- Мальчик! - счастливо выдохнул я и, поднявшись с колен, нежно поцеловал её: - Моя ты лапушка!
Но она тут же сменила тему:
- А как насчёт писать-какать? Можно будет в этом наряде?
- И не только, - многозначительно улыбнулся я.
- А вот с этим можешь и подождать! - решительно пресекла она мои намёки. - Перебьёшься! - И стала одеваться.
- Нигде не мешает?
- Да я и не чувствую ничего, - сказала она и вдруг широко зевнула.
- Ну вот и хорошо, - облегчённо вздохнул я и погрузил её в глубокий, без сновидений, сон. Пусть отдохнёт от пережитых треволнений. И она и маленький.
******
