История Украины и Беларуси в Слове о полку

     Читатель, знакомый с сюжетом повести о полку по академическим аннотациям, должен бы задаться одним вопросом, как это могло так случиться в рассказе, что герой - удельный князь Новгород-Северский Игорь, положив костьми дружину, отсидев в плену, вернулся в стольный Киев князем Русским с повышением по чину, да Земле - Солнцем? Произошло необъяснимое чудо. И все вокруг рады, грады веселы, страны ликуют, девицы из-за моря поют. От зачина до аминь ничего не понятно. Стоят ли степняки кочевники столь пристального внимания средневекового Автора и напряжения общества российского в этом вопросе, что публикация состоялась аж в Париже? Настало время вспомнить о том через 600 лет. Предположив, что Тмутаракань - это земли современной Прибалтики (и окрестностей), а половцы - прежние жители Полоцка (и окрестностей), картина начинает казаться более правдоподобной, определившись с местом событий. Если век 9-й это просто тёмный лес для нашей истории, то 11 и 12 века – уму не постижимые в логике происходящего, как минимум. Напрашивается вопрос, а есть ли историческая взаимосвязь событий, описываемых в повести с событиями в летописях? История от филологов (Слово о полку – в переводе) совпадет ли с историей от историков? Убедившись, что на верном пути в исследовании повести, не терпится найти подтверждения после ряда филологических открытий. После изучения сказок академических (о русских, половцах и Иване Грозном никому не нужном), и сказок любимых народом (о Золотой Рыбке), хочется провести параллель с повестью рассказов исторических. Три ветви должны бы переплестись на пути к миру и цивилизации от племён. Рассматриваю тему как разматывание клубка или изучение изделия по материалу от заготовки. Была чурка – стал папа Карло. Когда-то давным-давно, когда не было России, но русский язык был (чудо первое), в тридевятом царстве жили-были русские князья и женились исключительно на половчанках, и традиция эта сохранилась у царей России до самой революции (чудо второе). А чудо третье в том, что если такие обычаи сохранились до нашего времени, то и половцы те, соответственно - живы и здоровы, только называются иначе. Тмутаракань стала называться иначе, Пруссией. После объединения германских государств, прусские короли заняли трон единой Германской империи. Теперь герб с медведем лишь свидетель, что Берлин и Ярослав побратимы по крови и вере. Пруссия как королевство просуществовала до конца 1918 года и затем вошла в состав Веймарской республики как Свободное государство Пруссия… и исчезла вслед за половцами. Та же участь забвения ожидала Беларусь и Украину, а бывшая Тмутаракань, сменившая рыцарскую амуницию на танки с крестами под неизменным духовным руководством продолжает движение с запада на восток. Крестовый поход принято изучать в учебниках как отдельные войны, спонтанно возникающие с жадности князей или супружеских измен. Филология же такова: Preußen (нем. - прайсен; reußen – русские основатели), язык нам повествует, что Пруссия – Пруска (серб.) - Russland – Россия. Таков исторический путь с накопленным багажом терминов и понятий: Preußen (кат.) – Цена, жена, Сена. Недобитые половцы – Беларусь и Россия. Тем интереснее оценка событий в повести киевским профессором Довнар-Запольским, уроженцем Беларуси, написавшим историю Белоруссии полтора века тому назад, не знавшим о предстоящей революции и последующих войнах. Книги 19 века подкупают искренней наивностью, смешением фактов и личностных рассуждений, но тем они и вызывают неподдельный интерес. Стоит изучить труды дюжины-другой писателей разных земель, как правило выходцев из религиозных семей, то можешь получить неплохую солянку в области историографии.


    СЛОВО о ПОЛКУ и БЕЛАРУСЬ

    Митрофан Викторович Довнар-Запольский. История Беларуси. Цитата:
Самой интересной является история Полоцкой земли. Она выразилась в своеобразном развитии политической жизни и первый период ее ознаменовался вековой борьбой с крупнейшими центрами тогдашней Руси — Новгородом и Киевом. Уже преемник Изяслава, его сын Брячислав сделал очень удачное нападение на Новгород и ограбил его. Но особенно прославился Всеслав Брячиславич, занявший полоцкий престол по смерти своего отца в 1044 г. Неукротимая энергия Всеслава, проявленная в борьбе с киевскими князьями, стяжала ему славу чародея, каковым он и характеризован в «Слове о полку Игореве» в словах: «Всеслав князь лядеме суды судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь волком рыскаше: из Киева дорыскаше, до кур, Тьмуторокани; великому Хорсови волком путь прерыскаше. Тому в Полотьсте позвониши заутренюю рано у святыя Софии, а он в Киеве звон слышаше. Аще и веща душа в друзе теле, но часто беды страдаше. Тому вещий Баян и первое припейку смысленный рече». «Ни хытру, ни горазду, ни пьтычу горазду, суда Бажия не минути». Современники не умели иначе объяснять его успехов после понесенных им неоднократно поражений. Ему пришлось вынести борьбу почти со всей тогдашней Русью. Эта личность произвела на народ такое сильное впечатление, что сохранилось предание, будто он родился от волхования и что вследствие этого у него на голове было родимое пятно, имевшее особую волшебную силу. Волхвы велели ему носить на голове повязку, прикрывавшую его пятно. И вообще, Всеслав слыл сверхъестественным человеком, чародеем, даже и между более образованными людьми тогдашнего времени.
  Приведенный выше взгляд древнего поэта вполне верно, хотя своеобразно, характеризует кипучую деятельность Всеслава: он был умен, хитер и изворотлив, но в то же время жизнь его сложилась так, что он многое должен был перенести, перетерпеть. Своим умом, своим беспокойным предприимчивым характером этот князь остался надолго в памяти народа; рассказы эти, передававшиеся в народе, попали в письменные памятники — летопись и «Слово о полку Игореве». После смерти Ярослава в 1054 г. Всеслав Брячиславич жил некоторое время в мире с Ярославичами — Изяславом Киевским, Святославом и Всеволодом и даже принимал участие в делах всей Руси: так он ходил со всеми князьями в 1060 г. на Торков. Однако согласие его скоро нарушилось; между князьями, не известно по какой причине, произошел раздор. Всеслав предпринял целый ряд нападений на северные русские области, осаждал в 1065 г. Псков, хотя безуспешно, а в 1066 г. подступил к Новгороду и пожег его окрестности. Тогда великий князь Киевский Изяслав и его братья Святополк и Всеволод решились сообща наказать Всеслава за нападения. Глубокой зимой 1067 г. они втроем, во главе многочисленного войска, отправились в Полоцкую область. Союзники осадили Минск, один из важнейших полоцких городов, взяли его после упорного сопротивления, причем почти все население, мужчины, женщины и дети или были перебиты, или взяты в плен. От этого города они пошли далее и на реке Немиге, (река под Минском) произошла битва, в которой Всеслав был разбит. Об этой битве известный автор «Слова о полку Игореве» так картинно говорит: «На Немиге снопы стеляют головами, молотят стальными цепами, на току жизнь кладут, веют душу из тела». После этой битвы Всеслав бежал. Союзные князья не погнались за ним, но направились на восточные части полоцких владений, к Днепру и остановились у Орши. Должно быть, наступившая весна помешала продолжению военных действий, так как воевали в то время почти исключительно зимой. Собравшись у Орши, Ярославичи в июне месяце призвали Всеслава для переговоров в свою ставку, причем они целовали крест, что не сделают ему никакого зла. Однако, едва только появился Полоцкий князь в стан союзников, как был схвачен ими, скован и отправлен Изяславом в Киев в заточение. Но здесь, в тюрьме, он сидел не долго. Киевляне прогнали своего князя Изяслава и выбрали на княжение находящегося в заключении Всеслава, дав ему войска, и отправили против Изяслава. Однако полоцкий «чародей» бежал из воинского стана к себе на родину и здесь проявил ряд бранных подвигов и, между прочим, ограбил Великий Новгород и пр. Всеслав умер в глубокой старости, прокняжив 57 лет. При нем Полоцкое княжество достигло высшего своего развития: вся русская земля во главе с великим князем не могла справиться с полоцким «чародеем». Прежде всего, оно разделилось на несколько княжений и это было первой причиной его ослабления. Затем борьба с Киевом не прекратилась. Теперь киевские князья били полоцких поодиночке. В 1116 г. знаменитый Владимир Мономах сильно опустошил Минское княжество, где княжил Глеб Всеславович, отнял у него два важные города — Оршу и Копысь и присоединил их к Смоленской земле, а жителей целого города Друцка пленил и увел в Переяславльскую область. Через три года Владимир Мономах захватил и самый Минск, пленив его князя Глеба и увел в Киев. Таким образом, значительнейшее княжение Полоцкой земли [было]от нее отнято. Но и на этом борьба еще не кончилась. Преемник Мономаха Мстислав в 1127 г. повел русскую землю на полоцких князей, разгромил их, забрал в плен и выслал в Византию. Правда, через пять лет потомки Всеслава снова появились в Полочине и пользуясь наступавшими на Руси смутами, возвратили себе свои княжения. Но теперь Полоцкая земля была раздроблена и обессилена. Теперь Всеславичи уже не пытались вмешиваться в общерусские дела. Началась своеобразная эпоха в жизни самой Полочины. Так печально кончился вековой спор полоцких князей с Киевом и Новгородом. В настоящее время не совсем понятна причина этого спора, столь необычайного даже в среде древнерусских усобиц. Но едва ли не самым подходящим объяснением его будет тот факт, что Новгород явился колонией полоцких кривичей; очевидно, полоцкие князья, хорошо помня происхождение богатого и быстро развивающегося города, предъявляли на него свои притязания и делали беспрестанные нападения. Но Новгород находился в сфере влияния киевских князей, сначала Изяслава Ярославича, а потом Всеволода, его сына и внука. Для киевских князей Новгород был также очень важен, как торговый центр и как город, который давал князю большие доходы. Новгородцы также тянули[сь] к Киеву вследствие торговых связей. Ясно, что спор был неравен, и Полоцкая земля в результате оказалась разгромленной...

    Митрофан Викторович своими словами, близко к тексту передал события, описанные в повести и сделал вывод, что Всеслав потерпел поражение на Немиге. Читаем: "Трубы трубятъ Городеньскi: и Ярославе, и вси внуце Всеславли уже понизить стязи свои, вонзить свои мечи вережени — уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ: Вы бо своими крамолами начясте наводити поганыя на землю Рускую, на жизнь Всеславлю, которое бо, бѣше насилiе отъ земли Половецкыи!

На седьмомъ вѣцѣ Трояни връже Всеславъ жребiй о дѣвицю себѣ любу. Тъй клюками подпръся окони и скочи къ граду Кыеву, и дотчеся стружiемъ злата стола Кiевскаго, скочи отъ нихъ лютымъ звѣремъ въ плъночи изъ Бѣла-града: обѣсися синѣ мьглѣ, утръ же ваззни с три кусы — оттвори врата Нову-граду, разшибе славу Ярославу — скочи влъкомъ до Немиги съ дудутокъ. На Немизѣ снопы стелютъ головами, молотятъ чепи харалужными, на тоцѣ животъ кладутъ, вѣютъ душу отъ тѣла. Немизѣ кровави брезѣ не бологомъ бяхуть посѣяни, посѣяни костьми Рускихъ сыновъ. Всеславъ