Место было, действительно, знакомым. Правда, тогда здесь было многолюдно, а теперь только ветер завывал, да гонял по площадке золу от потухшего костра.
И слава Богу, что хозяева в данный момент отсутствовали. Не хотелось бы иметь свидетелей нашего не слишком триумфального появления.
Но, что больше всего порадовало нас, так это то, что солнце, иногда прорывавшееся сквозь взлохмаченные облака, здесь уже клонилось к западу.
- Я очень надеюсь, - пропыхтел Пашка, надувая щёки, - что бабушка и здесь не оставит нас без внимания.
- Её б саму в тот пузырь, - сказал Игорь, усаживаясь на один из камней, что стояли вокруг места, где горел когда-то костёр.
- Не помешало бы... - вздохнул Пашка, присаживаясь рядом. - Да только ручки у нас больно коротки. Скорей бы уж парле-манте твои заявились. Чтоб хоть какую-то ясность внести.
- А знаете, что я думаю? - Игорь поднял обгорелую веточку и стал чертить ею на камне какие-то каракули. - Попомните моё слово: старуха без боя не сдастся.
- Почему?
- Она же тебе прямым текстом заявила, что ей браслет нужен. А ты им предложил планету сменить. Ей-то что с того? Ей власть нужна, а не комфорт односельчан. Их проблемы ей до задницы. Ей даже лучше, если им тяжко живётся. Только тогда они видят в ней последнюю свою надежду... Вот увидишь, они явятся ни с чем!
Сказать по правде, я сам того же опасался, но помалкивал. Открывать военные действия мы не имели права. Пострадают, прежде всего, заложники.
Эх, кабы только знать, где они?
- И что ты предлагаешь?
- Приглядывать бы надо. За бабушкой-то. Может, чего и углядим. А то доверились этим... с "калашами".
- Ну и как ты себе это представляешь? Подсмотреть я уже пытался. Она же чувствует! От неё - ни спрятаться, ни скрыться!
- Значит, плохо пытался! - Игорь сердито отшвырнул веточку. - Значит, не подглядывать надо, а вламываться и брать в оборот! А не по углам отсиживаться!
- Это как? - оторопел я. - А Санька?
- Пытать будем старушку! - ожесточённо заявил Игорь и по его виду я никак не мог понять, то ли он хохмит, то ли вправду намерен так поступить. - Как миленькая всё выложит! На блюдечке предоставит!
Пашка и Помогай с интересом прислушивались, а я теперь уже с ужасом смотрел на Игоря:
- Ты хоть понимаешь, что ты предлагаешь?!
- Да понимаю я! Понимаю! Но объясни мне, чего мы выжидаем? Повторяю: эти колхозники ничего не сделают! И придётся проблему срочно решать своими силами! Только может оказаться слишком поздно!
- Но послушай, - растерялся я перед его напором. - В таком случае я тебя не понимаю. Не ты ли чего-то там про оппозицию пел? А теперь, когда остался последний шаг, ты вдруг сорвался!
- Да это оппозиция, что ли?
- Другой у нас нет. Тем более, что сами подписались. Вот придут, тогда и будем решать.
- Ну-ну! - Игорь насмешливо фыркнул и замолк.
Помогай наклонился к Пашке и тихонько прошипел ему на ухо:
- Игорь хотела кушай колдун?
Пашка даже с камня свалился от смеха, а я спросил:
- Почему ты так подумал?
- Она говори: "положи колдун на такая… на блу… деч… ко!", - с трудом повторил Помогай незнакомое слово.
- Это такое образное выражение. Оно означает, что колдунья сама нам всё отдаст.
Тот ещё больше удивился:
- Вовчик давай браслет?
- Ага, щас! - никак не мог успокоиться Пашка. - Аж два раза!.. Да в пятак ей настучим, и все дела!
- В пятак? - смутился ещё больше Помогай. - Это какой?..
- Так!.. - подобрался Игорь, поднимая руку. - Кончай ликбез! Наши колхозники на горизонте показались.
В дальнем углу площадки возникло какое-то движение. Один за другим из-за обломка скалы стали появляться хмурые астеи. Они поднимались на площадку и, сделав несколько шагов по ней, в нерешительности останавливались. Оно и понятно: ожидали увидеть меня одного, а тут - целая бригада! Да ещё и один со столь нестандартной внешностью.
- Ходи на моя поле, - тихо сказал Помогай и потянул за рукава Пашку с Игорем. - Защита надо.
Оба беспрекословно подчинились и стали рядом с Помогаем плечом к плечу. Предосторожность не была излишней: кто его знает, что у аборигенов на уме? С автоматами они ведь так и не расстались.
- Ну, что скажете, аксакалы? - шагнул я им навстречу.
Из толпы выступил мускулистый мужик с длинными, до плеч, волосами и, пряча глаза, пробормотал:
- Ягмир просил тебя подождать.
- Ягмир? - удивился я. - Это кто?
- Тот, который с тобой договаривался, - с легким изумлением ответил мужик и отступил назад.
Я понял, что речь шла о Седом.
- Чего он там тебе сказал? - напрягся Пашка.
- Начальство задерживается.
- Ну, начина-ается!..
Ничего не оставалось, как только пялиться друг на друга. Над площадкой повисла нервозная тишина, изредка нарушаемая репликами вполголоса.
Но вот в задних рядах возникло какое-то движение. Передние расступились и мы с разочарованием увидали, что это были всего лишь несколько подростков с охапками хвороста. Испуганно оглядываясь на нашу компанию, а, особенно на Помогая, они молча уложили его в центре площадки на месте старого костра и также молча удалились.
На передний план выдвинулся тощий тип с замысловатым сооружением на голове, вроде короны, изготовленной из когтей довольно крупного зверя. Она крепилась на плетёном обруче то ли из дерева, то ли из похожего на него материала.
Одежду ему заменяла мантия из видавшей виды облезлой звериной шкуры, но, всё же, по качеству заметно отличавшаяся от одеяний остальных аборигенов.
- А это ещё что за деятель? - окинул Пашка новое действующее лицо оценивающим взглядом.
"Деятель" как будто понял, потому что одарил его презрительным взглядом и молча продефилировал к возвышавшейся куче хвороста. Он трижды обошёл её вокруг, с преувеличенной заботой поправляя выступающие ветви. Потом стал к нам спиной, вскинул руки кверху и неожиданно заголосил.
- Чего это с ним? - дёрнулся Пашка.
Признаюсь, я тоже вздрогнул. Резкий голос прозвучал в напряжённой тишине, как удар бича.
- Просит у Бога огня… - криво усмехнулся Игорь, исподлобья наблюдая за новоявленным артистом. - Небось, спички дома забыл?
Внезапно хворост вспыхнул ярким пламенем, и ветер, свободно гуляющий под сводами пещеры, взметнул огонь до самого потолка.
- Я смотрю, они тут все спецы по разным фокусам, - удивлённо фыркнул Пашка. - Никогда бы не подумал, что криком можно костёр подпалить!
- Да ну... Кинул туда чего-нибудь… - предположил Игорь.
- Не, я ж видел: он руки всё время кверху держал.
- Вот оттуда и сыпанул...
Они так переговаривались вполголоса, пока Пашка, наконец, не выдержал:
- Да госссподи! Верещит, что твоя бензопила! Костёр уж давно разгорелся! Чего орать-то?.. Ненароком ещё распашонку свою подпалит, а на нас всё свалит…
- Птичку жалко... - буркнул Игорь.
Рассеянно оглядывая толпу, собравшуюся перед нами, я ощущал некоторый дискомфорт. Приписывая это общей нервозности, я вначале не придавал ему значения, мол, всё как у людей: не знаешь, чего ждать от противной стороны. И тут у меня внезапно перехватило дыхание. Я не поверил своим глазам: из-за широких плеч насупившихся мужиков на меня в упор смотрела... Настя!
Мне показалось, что я схожу с ума. Картинка поплыла перед глазами, и я непроизвольно ухватился за руку рядом стоящего Пашки:
- Не понял...
Тот удивлённо покосился на меня:
- Чего ещё?
Ничего ему не отвечая, я, словно под гипнозом, шагнул к столпившимся астеям. Они напряглись.
- Э! Ты куда? - зашипел мне вслед Пашка.
Я опять не удостоил его ответом, не отрывая глаз от чудесного видения и медленно, шаг за шагом приближался к передним рядам аборигенов. Они беспокойно стали оглядываться назад, стараясь угадать, что так привлекло моё внимание, и понемногу расступаться.
На расстоянии вытянутой руки в неровном свете костра я всё-таки разглядел, что никакая это не Настя, а очень похожая на неё девчушка лет шестнадцати. Пока я приближался к ней, удивлённо хлопая глазами, псевдо-Настя съёживалась под моим взглядом, и, когда я, уже поняв свою ошибку, не нашёл ничего лучшего, как спросить: «Ты кто?», она резко развернулась и, расталкивая астеев локтями, бросилась в темноту наутёк.
- Ты ещё за ней побегай! - уже во весь голос прорычал Пашка и я очнулся от наваждения. - Какого хрена тебе неймётся?!
- Это я так... - странный морок ещё не отпустил меня полностью, и я осоловело посмотрел вокруг. - Чёрти-что...
- Вовчик! Да заткни ты его! Сил уже нет! - прошипел Игорь, имея в виду продолжавшего голосить аборигена.
Но тот будто понял сам. Резко оборвав свою арию, он медленно повернулся к столпившимся астеям и что-то мрачно изрёк уже совсем другим голосом, протянув к ним обе руки.
Браслет услужливо перевёл:
"Расступитесь, братья! Она идёт!"
Толпа послушно раздалась в стороны, освобождая широкий проход, и на сцену величавым шагом выдвинулись наши старые знакомые, с кем я вёл переговоры не так давно. На плечах они несли сколоченные на скорую руку носилки из двух-трёх перекладин и косматых шкур. На них кто-то лежал. Наружу торчали только сцепленные на животе посиневшие костлявые руки, так что угадать, кто это, мы не могли.
- Эт-то что ещё за процессия? - скривился Пашка. - Кому там срочно заплохело?
- Да, сто процентов, нашу придурковатую на переговоры припёрли, - предположил Игорь. – Шоу продолжается…
- А самой пешком уже и "не айс"? - сплюнул обозлённый Пашка. - Без прикомедий - ну никуда! То скачет, что твоя блоха, а то вдруг разлеглась!.. Ф-фу!.. – повёл он носом, когда порыв ветра бросил в нас очередную порцию искр и золы. – Чем это так неаппетитно? Никак сдохло что-то?
- Скорее, «кто-то»…
Астеи прошли на середину сцены, где полыхал костёр, и аккуратно установили носилки неподалёку от него.
Тамада неподвижно застыл и чего-то выжидал.
- Ну и зловоние!.. – продолжал комментировать Пашка вполголоса, изобретательно морща физиономию и крутя носом. Некоторые из толпы собравшихся онемевших зрителей стали перешёптываться и показывать на него пальцем. Послышались тихие смешки.
- Я, всё-таки, не догоняю, - не выдержал Игорь, когда пауза слишком затянулась. – Мы на переговоры попали, или на похороны? Это что, нельзя было отложить, или в другом месте организовать? Велика важность!
Проход в толпе «колхозников» так и оставался открытым. Через минуту напряжённого ожидания послышалось чьё-то тяжёлое сопение и оттуда показался Седой.
- Слава Богу! – буркнул Пашка. – Я уже дремать начал.
Вид у Седого был, мягко говоря, какой-то потерянный. Плюс к тому, он ещё и запыхался, поднимаясь к нам на площадку, так что парламентёр из него был отнюдь не представительный. Тут он застыл, как вкопанный, увидев нашу компанию. Понять его было можно. Помогай сильно добавлял колорита. К тому же, меж нами и не было оговорено, что я притащу с собой своё воинство.
Как бы всё ещё сомневаясь, стоит ли с нами после этого иметь дело, он медленно подошёл ко мне.
- Кто это с тобой?
- Расслабься, - натянуто улыбнулся я. - Это мои друзья. Можешь при них говорить свободно. Как обстоят дела?
Испуг внезапно преобразил его лицо. Он дико сверкнул на меня округлившимися глазами, потом неразборчиво пробормотал:
- Ты же сам знаешь...
Я нахмурился.
- Что именно?
- Я думал...
- Ну? Договаривай!
Он как-то затравленно оглядел моих спутников, немного задержавшись на Помогае, и проблеял:
- Я богам не указчик... Это ваши разборки...
Я не выдержал и вспылил:
- Да какие
